Владислав Виногоров - Повстанец

Теперь необходимо спокойно приобнять ее за плечи и говорить. Все равно что. Главное — уверенным голосом. Правильно — спокойным и уверенным голосом. Это всегда производит должный эффект. Ну, не всегда, но в большей части ситуаций.

— Моя маленькая, глупая рыжая кукла! Ну кто тебе такую гадость сказал? Ты же сама знаешь, что у нас сейчас происходит. Ты своими глазами видела, что было на съезде. И если я в последнее время мало уделял тебе внимания, то не по своей воле и, поверь, не от хорошей жизни. Думаешь, мне легко? Вокруг сплошные лоботрясы. Дурак на дураке сидит и дураком погоняет. А кому всю эту кашу разгребать приходится? Естественно, мне. Вот и кручусь как белка в колесе. Света белого из-за всей этой карусели не вижу. В кои-то веки пришел к любимой, а она мне такое устраивает. Мне, по-твоему, мало достается от наших ослов?

— Хотя бы позвонил, — произносит Уклус с упреком. Могу себя поздравить — гроза прошла стороной, слегка намочив землю легким дождем из слез.

— Я бы с радостью, но это было сделать довольно сложно: или у аппарата кто-то есть, или уже слишком поздно. Представь, как бы выглядел звонок во втором часу ночи. Думаю, что твои родители были бы не в восторге.

— Ага, — послушно соглашается Уклус.

— Вот видишь! — Кажется, я таки растопил лед окончательно. — Но сейчас я здесь, и нам ничто не может помешать. Правда?

— Конечно! Тем более что родители будут не скоро. — В глазах Уклус уже пляшут чертики.

— Прости, я думал, мы пойдем погуляем. — Я старательно изображаю из себя невинность.

— Потом! — решительно произносит Уклус и за портупею втягивает меня в квартиру. — Потом, если будет желание… Я хочу тебя!

И наши губы встречаются в сладком поцелуе.

— Потрахался? — недружелюбно осведомляется Ленус.

— Не твое собачье дело, — так же недружелюбно отвечаю я.

— Да что ты говоришь? — Теперь в его тоне слышны издевательские нотки.

— Сейчас дам в глаз, — совершенно искренне заявляю я.

Ленус готов уже сказать очередную гадость, но вовремя понимает, что я не шучу и получить он может. Причем прямо сейчас.

— Да ладно тебе, — миролюбиво тянет разом присмиревший Ленус. — И пошутить уже нельзя…

— Нельзя, — холодно отрезаю я. — Такого приказа тебе, штафирка, не поступало. Усек?

— Усек. — Ленус смотрит на меня с неизбывной тоской. Бедненький. Позубоскалить ему не дали. Перебьется.

— Докладывай. — Я усаживаюсь за стол и закуриваю.

— Все как и было. — Ленус нагло садится на мой стол и тоже закуривает. — Бараны не в состоянии согнать своих овец в подобие стада.

— А ты у нас поэт, оказывается, — с улыбкой говорю я. — Кстати, слезь-ка с моего стола, поэт, и доложи как положено!

— Может, мне еще и по стойке «смирно» встать? — пытается огрызнуться Ленус.

— Было бы весьма недурственно, — спокойно отвечаю я.

— Ты это серьезно? — У Ленуса на лице проступает абсолютно детская обида.

— Нет, конечно. — Я наконец-то улыбаюсь. — Но меня действительно интересует, что у нас плохого случилось за время моего отсутствия.

— Как ни странно — ничего. — Ленус улыбается мне в ответ. — Звонил из Столицы Репус. Мечтал пообщаться с тобой, а вынужден был говорить со мной. Транспорт со стрелковым оружием прибудет этой ночью. Их надо встретить. Наши источники из полиции проявились: интересуются, что им теперь делать. Слухи по городу ползут, так что полиция пребывает в легком недоумении. Они подогнали водометы в центр города. Думают, что мы опять митинг с мордобоем организуем.

— Это не возбраняется. — Я сладко потягиваюсь. До чего же все-таки хорошо, что я увидел Уклус!

— И что мы с этим будем делать? — У Ленуса явно настроение хуже моего.

— С чем именно? — решаю уточнить я,

— С водометами, блин! — взревывает носорогом мой идеолог.

— Да плевать я на них хотел, — лениво отмахиваюсь от Ленуса. — Возьмем «универсалы», и я на эти водометы клал с прибором. С большим, кстати, и очень толстым прибором. Тоже мне — водометами меня пугать вздумали. Детский сад какой-то!

— А если не только водометы? — Ленус явно начинает мандражировать.

— И что? — Он меня сейчас скорее забавляет. — У нас в руках тоже не только транспаранты будут. Не то что в прошлый раз.

— Так ведь…

— Что? — Я смотрю Ленусу в глаза, и он отводит взгляд. — Что тебя смущает? Крови будет много? Да, будет! Ты сам должен был прекрасно понимать, что будет, когда ввязывался в эту авантюру. Шесть лет назад отсиделся возле микрофона радиостанции и думаешь, что и теперь будет то же самое? Нет, дорогой мой, теперь тебе придется перепачкаться так же, как перепачкались мы все. А может, и больше: ведь ты еще и прокламации пописываешь, а это значит, что подталкиваешь людей к пролитию этой самой крови. Вот так оно на самом деле.

Я замолкаю и выжидательно смотрю на Ленуса. Мне кажется, что он сейчас либо расплачется, либо полезет в драку. Но проходят секунды, и ничего не происходит. Ленус все так же сидит понурив голову и смотрит на столешницу.

— Зачем мы все это заварили, Магнус? Действительно: зачем? Чтобы спасти свою шкуру? Или чтобы отработать омоложение? А может, и для того, и для другого сразу? Я не знаю, что ответить Ленусу, и потому просто молчу. Но он не хочет молчать.

— Ты же знаешь, что мы с тобой не особо ладили тогда, шесть лет назад. Странно, но сейчас мы даже подружились. Я такого себе и представить не мог. Тогда не мог, Наверное, у нас у обоих есть мозги. Тогда почему мы не захотели ими воспользоваться? Ни тогда, когда мы пошли за Альтусом, как стадо баранов за козлом на убой. Ни сейчас, когда мы вообще не понимаем куда и за кем идем. Зачем нам это нужно? И нужно ли вообще?

— Не совсем тебя понимаю, — осторожно отвечаю я. — Ты что-то предлагаешь или просто жалуешься на жизнь?

— Ни на что я не жалуюсь. — Глаза Ленуса сверкают гневом. — Я пытаюсь понять, как два нормальных толковых мужика умудрились влезть во все это дерьмо? И главное, не «как», а «зачем»?

— Вынужден тебя разочаровать: у меня нету ответов на твои вопросы. Нету не только для тебя, но и для себя. И мне нечего тебе возразить. Абсолютно нечего. А потому давай этот беспредметный разговор заканчивать. Толку все равно не будет. Сейчас займемся более насущными проблемами, а там посмотрим, как события развиваться будут. В конце концов, ты правильно сказал — мозги у нас с тобой присутствуют у обоих. Нужно просто не пропустить момент, чтобы их задействовать.

Ленус согласно кивает и наконец-то освобождает мой стол от своего зада. Наверное, я все сказал абсолютно правильно.

Более того — сам себе поверил. Ну а с другой стороны: что мы сейчас можем сделать? Да ничего не можем. Пока мы плывем по течению. Барахтаемся в меру своих скромных сил. Куда это течение нас несет — мы не имеем представления. Хотя я вру: какое-то смутное представление мы все-таки имеем. Вопрос лишь в том, насколько оно соответствует действительности. А даже если и соответствует, то что с этим пониманием делать, когда… А когда? Вопросы, вопросы, одни только вопросы и никаких ответов. Наверное, так и должно быть, но мне это все нравится с каждым днем меньше и меньше. И я ничего не могу с этим сделать. Может быть, именно сейчас наступает самый великий момент в моей жизни, а я сижу и маюсь ненужными вопросами? Вечно у меня так: или что-то мне отравляет удовольствие от происходящего, или я сам себе отравляю это удовольствие ненужными мыслями. Вопрос о том, являются ли эти мысли сейчас ненужными, я предпочту оставить на потом. И так слишком много вопросов, на которые отсутствуют ответы.