Гарри Веда - После Исхода

Наилучший способ скрытно находиться в прошлом, иметь возможность беспрепятственно собирать информацию и передавать ее в будущее — это Святая Церковь.

Как вам известно, милейший — институт монашества является одним из древнейших столпов веры. Отправляя в прошлое монахов из Ордена Хранителей Ватикана мы решили одним махом множество задач.

Во-первых, проживающие в монастырях святые отцы — не привлекают внимания. Более того, зачастую невозможность вступать в прямой контакт с обитателями того времени легко объясняется разнообразными обетами, лишенческим образом жизни, да и вообще — самой концепцией жизни в монастыре.

Во-вторых, на протяжении многих веков Церковь была сосредоточением образованности, можно сказать — интеллигентности, тщательно следила за социальными процессами и, как нельзя лучше, подходила для сбора исторической информации.

В-третьих, поскольку корабль мог осуществить только односторонний перелет, без возврата — лишь институт монашества, на том этапе, мог обеспечить процесс бесперебойного сбора данных на протяжении веков. Ведь в замкнутых группах можно организовывать идейных людей для пожизненного выполнения миссии с последующей передачей задания новому поколению.

Были созданы независимые, обособленные образования в еще формирующемся, тогда, христианстве. О тамплиерах вы слышали, иезуитах тоже… Но они — не единственные, на кого мы возложили ответственный труд. Таких орденов было более пятнадцати и каждый выполнял свой, отдельный, кусок генерального плана.

Вторая экспедиция была большой. Порядка полутора тысяч лучших сынов Божьих нашли новый дом в трехсотом году второй эры, без возможности вернуться обратно. Во благо будущих поколений.

Мы обеспечили непосредственное наблюдение за всеми этапами человеческой истории на протяжении почти трех тысяч лет. И получили точное понимание исторического развития человечества, точную последовательность событий, отображение общественных процессов, понимание деталей прошлого всех государств Земли, правящих кланов и элит. Одним словом — чистую историю, лишенную шелухи, социально-политических акцентов, мифов, легенд, непониманий, интерпретаций и прочих искажений.

Теперь, точно зная, как было, что за чем следовало, куда текло и во что превращалось — мы могли задуматься над внесением корректировок.

Вы правы, профессор, любое изменение прошлого влечет за собой изменение, по цепочке, будущего, и, как следствие — настоящего, включая нас самих. А это означает, что мы не можем отследить полученные модификации бытия, поскольку сами меняемся вместе с ним.

Но… Господь поддержал нас, что лишний раз доказывает благосклонность Провидения и Его Благословление…

Кардинал набожно прижал ладошки к розовому бархату на груди анатомической рясы. Образ его — не по возрасту стройный верх, утянутый эргономично облегающим одеянием; картинно распадающиеся безукоризненные складки на полах; смиренная поза и пронзительная тишина, включившаяся внезапно-вовремя — все вместе имело вид скорее демонический, нежели несущий хоть какую-то долю святости.

Терон зажмурился. Господи, прости нас, червяков несмышленых… ибо не ведаем, что творим… Прости, Отче и яви нам свою милость…

— Манускрипт Войнича. Этот интересный документ обнаружили во Франции, в монастыре Сен-Прельен в 1465 году второй эры. Монастырь является, то есть… кх-м, являлся, одним из наших основных наблюдательных центров в Европе. К сожалению, а может быть и к счастью — смотря откуда куда и внимательно… кх-м… агенты-наблюдатели, уже не первого поколения, а их далекие потомки… как вы понимаете… не смогли растолковать текст. Долгое время документ пытались расшифровать, подозревая, что он несет некие сакральные знания. Но, начиная с алхимиков и криптологов старины, и заканчивая специалистами по кодам из научных институтов-университетов начала третьего тысячелетия второй эры — все неизменно терпели фиаско. Потом манускрипт исчез, причем совершенно мистическим образом. И точно так же внезапно появился в запасниках Ватикана через три с лишним столетья после таинственного исчезновения. Сто лет назад, считая от сегодняшнего дня.

И, что характерно — как раз в тот самый момент, когда Высший Совет Святой Ватиканской Церкви единогласно утвердил "Программу Исторической Инициативы". Божественный подарок детям своим… Аминь…

Рукопись, носящая название Манускрипт Войнича была написана человеком наших дней. Темпонавигатором, как вы его называете… Темные ноды инфосети содержат недопустимое количество утечек информации… Либо вы, Терон, чересчур умны… либо Хранители расслабились до невозможности… Впрочем, ладно… Потом разберемся…

Может быть — Манускрипт попал в прошлое с одной из экспедиций, которые еще только будут снаряжены. Может быть — Темпонавигатор нашел самостоятельный способ прыгать в прошлое… Факт остается фактом — документ написанный литерами, имевшими обиход сто лет назад, считая от сегодня, непостижимым образом очутился в 1465 году второй эры, прокантовался в руках дешифровальщиков почти тысячу лет, исчез и снова появился в Ватиканской Библиотеке. Когда он не только мог быть прочтен, но и был нужнее всего.

Манускрипт Войнича стал образцом, который мог объективно отображать степень влияния на прошлое запланированных нами мероприятий.

Логика проста — будучи написанным до начала существенных корректировок истории, он в той или иной степени — является ее, истории, следствием. После воздействия на ключевые события в прошлом — причинно-следственная цепочка пойдет по новой траектории, дальнейшие события начнут меняться, и в следующий раз Манускрипт Войнича будет написан уже немного не так. Изменения могут быть и незначительными, но двести страниц убористого текста, обязательно почувствуют разницу, даже одной буквой, или там… разделительным знаком…

Оставалось только — отправить копию изначального варианта опять в прошлое, в Аркаим, в трехсотый год второй эры — и пожалуйста, рукопись меняется с новым ходом истории, а изначальная копия остается неизменной — она ведь в прошлом… Можно проводить сравнительный анализ!

Кардинал легко поднялся с пуфа и прошелся взад-вперед перед экраном. В стремительных шагах его сквозила нервозность и возбуждение, диссонировавшие с неспешным ходом беседы перед тем.

Терон оклемался. Сумбурные мысли все еще штормили в головной скорлупе, но бедный академик мог уже вполне сносно следить за развитием сюжета.

— Я не совсем понимаю, ваше святейшество… Точно так же можно отправить в прошлое любую ватиканскую книгу… — Терон спросил, но сам уже знал ответ прежде, чем успел проговорить последнее слово.