Надежда Первухина - Заботливая женская рука
Дядя Коля высунулся из кухни и заорал:
— Еще какой! Новый год все ж таки!
— Кошмар, — пробормотал Трифон. — Достали меня до печени эти зимние праздники.
— Триша! — Дядя Коля явился из кухни с тарелкой селедки в руке. — А давай цивильно под елочкой разместимся. По-новогоднему.
— Дядь Коль, я, конечно, не против, — сказал Трифон. — Только сегодня не тридцать первое декабря, а уже тринадцатое января. Старый… Вот блин! И в самом деле!
— То-то, — поднял вверх палец стекольщик. — Кому он и старый, а для меня самый Новый год!
Стол был накрыт словно по волшебству. Сели. Наполнили бокалы.
— Нет, — сказал дядя Коля. — Не хватает моей широкой душе чего-то волшебного. Для создания праздничного настроения.
И хлопнул в ладоши.
По квартире прокатился звон, словно кто-то встряхнул хрустальную вазу со стеклянными шариками.
Елка преобразилась. Она словно шагнула в мир из Трифонова сна: широколапая, высокая, пушистая, торжественно пахнущая смолой и хвоей. Ее ветки отяготили крупные золотые шары и серебряные сосульки. А на макушке трепетал белоснежными крыльями маленький святочный ангел.
— Вот это да! — задохнулся от изумления Трифон. — Все-таки кто вы, дядя Коля? Волшебник типа Гэндальфа?
— Гэндальфа не знаю, — хитро усмехнулся дядя Коля. — И волшебности во мне самый чуток. Но на твою долю хватит.
Еще один хлопок в ладоши — и стекольщик дядя Коля превратился в благолепного старца с густой серебряной бородой, в шубе, крытой алым атласом, в шапке, отороченной белыми соболями, и в сапогах с блестящими снежинками вместо шпор. А в руке у него сверкал, разбрасывая вокруг радужные искры, посох с наконечником в виде звезды.
— Стекольщик… — прошептал Трифон.
— Дед Мороз, он же Санта-Клаус, — ошеломленно определил Олег.
— Верно! — усмехнулся дядя Коля. — А что, парни, хорошо я умею маскироваться?
— Высший класс. Значит, вы настоящий Дед Мороз? Которого на самом деле не бывает?
— Само собой. Так что мы с тобой, Трифон, выходит, коллеги.
Трифон вспомнил, с какой ненавистью он всегда надевал шубу Деда Мороза, и помрачнел:
— Я бы, конечно, мог соврать, что в восторге от этого… Но не буду. Я всю жизнь мечтал о том, чтобы под Новый год меня оставили в покое и не принуждали играть вашу роль.
— Дурачок ты, Триша, — ласково сказал Дед Мороз. — Хоть и большой, а самого себя не знаешь. Поначалу ты, может, и ненавидел. И мечтал. А потом ты, для самого себя незаметно, боялся, что вот наступят праздники, а про тебя забудут. И не позовут на елку — ребятню веселить. Ведь хуже нет для человека, когда про него забывают. Только зря ты этого боишься. Талант тебе, Триша, такой дан — Деда Мороза играть отменно. Наблюдаю я у тебя особую дедморозовскую харизму. Потому не отстают от тебя ни взрослые, ни дети. Потому быть тебе бессменно Дедом Морозом до конца дней своих.
— И знаешь, Трифон, — подал голос Олег. — Это не такая уж мрачная перспектива. Хочешь, я специально тебе упряжку оленей куплю?
— А я мечтал быть режиссером…
— И будешь, одно другому не мешает! — весело сказал Дед Мороз. — Я ведь тоже не всякий день в парадной форме хожу. На жизнь остеклением зарабатываю. Витражи делаю — загляденье. Кстати, стекла, что я тебе вставил, теперь ничто не пробьет — особые они. И зимой всегда на них узоры морозные будут самые наикрасивейшие, а по весне при желании можешь пейзажи заказывать — хоть русские, хоть новозеландские.
— Спасибо, — тихо сказал Трифон.
— Сочтемся, — хмыкнул Дед Мороз. — Ну, будет разговоров! А то и закуска испортится. Давай-ка, Олег, наливай!
…После третьей рюмки Дед Мороз разомлел, но смотрел на Трифона и Олега с вполне трезвым лукавством.
— Время подарков, — весомо сказал он.
Взмахнул рукой, и в руке этой обнаружился солидный мешок из красного бархата с золотыми звездами.
— Приступим к раздаче, — сказал дед и, встав, ушел под елку. А та как будто еще выросла, грозя пробить не только потолок квартиры, но и заполнить собой, праздничной и прекрасной, всю близлежащую галактику.
— Это тебе, Олег. — Дед Мороз порылся в мешке и вручил опешившему бандиту…
(А вот это пусть останется тайной. Олег был страшно доволен, но просил не разглашать. Иначе всем бандитам захочется, а на всех, как известно, блинов не напечешь.)
Загадочная молчаливая девушка (хм, после некоторого злоупотребления «смирновочкой» она уже не выглядела ни загадочной, ни молчаливой) получила от Деда Мороза толстую книжку с блестящей надписью «The X-files». С обложки сурово смотрели на мир специальные агенты ФБР Скалли и Молдер. Девушка посмотрела на обложку и отчего-то заулыбалась…
— Ну, Трифон, тебе я напоследок подарочек приберег, — широко улыбаясь, сказал Дед Мороз. — Надеюсь, доволен будешь.
И из мешка святочного Деда на свет явилась…
Ну конечно же она. Куда в этой книжке без нее!
— Рука, — выдохнули Трифон и Олег. — Это та самая?
Рука выскочила из пальцев Деда Мороза и размашисто написала на стене:
«ДА. Я ТА САМАЯ. Я ВЕРНУЛАСЬ. РАДЫ?»
— Еще как, — сказал Трифон.
И рука немедленно повисла у него на шее.
Когда благодарности отзвучали, Дед Мороз сказал:
— Ну что, все довольны?
— Вообще-то нет, — вздохнул Трифон, а рука пощекотала его за ухом. — У нас друзья неизвестно куда пропали, ни слуху от них, ни духу. Хоть в федеральный розыск объявляй!
— Зачем розыск? — изумился Дед Мороз. — Трифон, у тебя что, идиосинкразия к волшебным вещам?
— Н-нет, а что?
— А почему ты рукой заботливой не пользуешься? Она ведь тебе предназначена и твое желание с радостью выполнит. Лишь бы желание было достойным.
— Друзей вернуть — достойное желание.
— Тогда загадывай. Только ты с нею повежливей. Она за эти дни такого натерпелась, стала слишком капризная… Ну, это разговоры. Давай, Трифон!
Рука словно поняла, что сейчас к ней будут обращаться с официальной просьбой, поэтому сползла с плеча Трифона, устроилась на этажерке, словно королева на троне. Олег наблюдал за этим немой от изумления, а Дед Мороз посмеивался.
— Рука, — покашливая, заговорил Трифон. — Дорогая Да… Пожалуйста, верни сюда Димку. И инкуба. И если они где-то там не одни, а с новыми друзьями, то и этих друзей тащи сюда — всем места хватит. Я тебя очень прошу.
И Трифон поцеловал руку.
— Мне кажется, или она действительно покраснела? — шепотом спросил Олег у Деда Мороза.
— А какая разница? — улыбнулся тот.
Рука же взмыла под потолок как римская свеча, завертелась волчком, и в комнате почему-то запахло пустыней.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});