Харлан Эллисон - Миры Харлана Эллисона. Т. 1. Миры страха

Смерть! Только эта мысль, как крошечная льдинка, помогала ему выжить в раскаленном кошмаре ада. Ее смерть!

В постели той же ночью, когда Сандра двигалась под ним, требуя ежедневную дозу его жизненных соков, она услышала бормотание, доносившееся словно издалека:

— Кто ты?

Тогда она приблизила свои влажные губы к его странно теплому уху и сказала:

— Я твоя жена.

А потом у него случился небольшой сердечный приступ; крошечный, едва заметный, остренький толчок. Однако он не умер. Это была всего лишь маленькая смерть.

Приглушенное розовое сияние, которое, казалось, испускали сами стены, освещало кабинет доктора Д’Арк-Ангел. Ром лежал на широкой кушетке и водил левой рукой по ее бледному, изысканному телу, познавая на короткие мгновения мистические контуры, наслаждаясь ощущением шелковистой кожи под своей ладонью.

За прошедшие семь месяцев лечения он совершенно опьянел от нее и от ее прикосновений. Конечно, всякий раз она делала ему инъекцию, а потом — всегда — наступал час холодной страсти. Время шло, он становился все сильнее. Ему все легче было переносить жизнь с Сандрой — ведь он знал, что очень скоро она умрет. Он чувствовал себя увереннее в своих отношениях с доктором. Она говорила мало, но Ром видел, что она нуждается в его теле, — никакие слова тут были не нужны. Он снова стал самим собой: доминирующим в отношениях с женщинами, уверенным в себе. Славным. И невероятно обаятельным.

Доктор Д’Арк-Ангел высвободилась из его рук и встала. Ром не сводил с нее глаз: вот она грациозно потянулась в полумраке, и его захлестнула волна возбуждения. Но уже в следующую секунду, хотя на ней и не было никакой одежды, он понял, что наступило время для профессионального разговора.

— У тебя удивительный организм, Чарльз.

— Да? И в чем это заключается?

— Ты развиваешься почти в два раза быстрее, чем другие мои пациенты. За прошедший месяц ты вышел на уровень, которого другие достигали только через тринадцать.

— А кто они такие, эти другие?

— Ну-ну, Чарльз. Давай не будем начинать все сначала. Ты же прекрасно знаешь, что профессиональная этика не позволяет мне обсуждать пациентов. Расскажи-ка лучше о своих последних смертях.

За семь месяцев он не умер в результате падения с третьего этажа; от бандитского удара ножом, который получил, выходя из машины на подземной стоянке возле своего офиса; избежал гибели, вдохнув ядовитого пестицида, который по халатности оставил открытым садовник; не утонул в клубном бассейне, когда, нырнув слишком глубоко, ударился головой о дно; пережил несколько тромбозов коронарных сосудов и грипп, перешедший в воспаление легких.

— Я проснулся посреди ночи неделю назад и обнаружил, что не могу сделать вдох. Казалось, легкие окончательно отказали.

— Да, это очень распространенный вариант. Что еще?

— Какие-то юные хулиганы играли возле скоростной дороги, швыряя камни в машины. Здоровенный булыжник влетел в «бентли» сквозь ветровое стекло и попал мне в голову. Глубоко рассек правый висок. Вся машина была в крови.

— Через сколько времени рана затянулась?

— Примерно через час.

— Удивительно. Совершенно потрясающе. Да, тринадцать месяцев — именно так. Думаю, через несколько недель твое лечение будет закончено.

Ужас вошел в сердце Рома. Словно рука великана сжала грудь.

— А я смогу с тобой встречаться… после того, как…

— Посмотрим, — вот и все, что она сказала.

Так мать говорит ребенку, который не хочет вовремя ложиться спать. «Посмотрим».

— Три недели, Чарльз. Я уверена, речь идет именно о таком сроке.

— И тогда ты получишь десять процентов от всего, что я унаследую.

— Я об этом не думаю.

— Надеюсь, нет, — заметил он и уверенно потянулся к ней.

Она снова пришла к нему, но в ее покорности не было смирения.

А потом доктор Д’Арк-Ангел ввела иглу в вену и надавила на поршень шприца, чтобы послать в его тело серую, клубящуюся жидкость, которую она называла эссенцией смерти.

Он выбрал наиболее надежный способ. Чтобы ни у кого не возникло никаких вопросов. И не поползли слухи о том, что Чарльз Ром убил свою жену, дабы завладеть состоянием ее отца. (И уж чтобы никому не пришло в голову, что на самом деле Чарльзом Ромом прежде всего руководило желание стереть с лица земли существо, любившее его слишком беззаветно.)

Он дождался вечера, когда шел сильный дождь, и объявил, что хочет поехать в кино. Сандра рассчитывала остаться дома и сделать ему массаж. Однако он добился своего, и на узкой дороге, извивающейся в каньоне, неожиданно рванул руль в сторону, направив «бентли» на заградительные столбики. Машина лениво перевернулась в воздухе, ударилась о молодые, недавно посаженные елочки, вывернула парочку с корнем и упала с обрыва. «Бентли» пролетел около сотни футов, стукнулся о землю бампером, перевернулся на крышу, по инерции проскользил еще футов пятьдесят и остановился на теннисном корте богатого поставщика продуктов для отелей, который переехал жить в каньон, чтобы избежать постоянных столкновений с грабителями и ворами, которых было полным-полно в центральной части города.

Ром позаботился о том, чтобы зажигание после того, как машина перелетела через заграждение, осталось включенным. Он знал, что в результате удара о землю бензобак обязательно даст солидную течь, и, как и следовало ожидать, «бентли» моментально загорелся.

Сандра, несомненно, умерла в тот самый момент, когда машина первый раз ударилась о землю. Двадцатилетний сын поставщика, который летом работал спасателем на озере, схватил асбестовый мостик, лежавший возле семейного бассейна, и, используя его в качестве щита, бросился на помощь. Ему удалось вытащить мертвое тело Чарльза Рома из пылающих обломков машины. Ром получил ужасающие ожоги третьей и четвертой степени на площади, превосходящей одну пятую всей поверхности тела.

Врач зафиксировал смерть Сандры, когда тела доставили в больницу. Чарльз Ром также был признан мертвым. Можно представить себе удивление дежурного врача, когда всего через несколько мгновений после того, как он объявил, что Чарльз Ром мертв, тот застонал, пошевелился и стал звать своего врача. Однако ни в одном телефонном справочнике американской медицинской ассоциации не удалось найти телефона доктора Д’Арк-Ангел.

— У тебя отлично все зажило, Чарльз, — сказала она.

Он собрался обнять ее, но она решительно показала ему на кресло, стоявшее напротив стола.

— Это было ужасно, — пожаловался он.

Говорить было тяжело. Повязки все еще скрывали половину лица, но под ними уже появилась молодая нежная кожа.