Ходоки во времени. Многоликое время. Книга 3 - Виктор Васильевич Ананишнов
То, что они, быть может, очутились в ловушке, у Ивана особой тревоги не вызвало, а встревоженные переговоры ходоков даже удивили. Наверное, оттого, что он думал в эти мгновения совершенно о другом. О том, что хорошо бы сейчас лечь и поспать, чтобы на свежую голову обсудить ситуацию, в которой они оказались. Ведь в последний раз они спали, вернее, дремали, в замёрзших руинах перливого Лондона.
– Давайте без паники, друзья, – сказал он как можно бодрее, чтобы вселить в них некоторую уверенность и успокоить. – Сейчас, думаю, надо вначале посмотреть, не прибежит ли опять кто сюда. И найти воду. Раз здесь было поселение, то, надеюсь, есть вода.
– Вода есть, но это колесо… – Хиркус повёл плечами как от озноба, – на нервы действует. Давайте перейдём в посёлок.
– Уйдём от него, так, может быть, никто сюда не прибежит, а? – с надеждой поддержала его Шилема. – Впрочем, эти… клуши, кого угодно заставят прибежать. Откуда они взялись на нашу голову? – она брезгливо посмотрела в сторону женщин. – Нам одним…
– Что случилось, то случилось, – неласково оборвал её Иван.
К сожалению, она во многом была права. Всё-таки женщины представляли неожиданную и неприятную обузу его команде. Случись новый набег аборигенов, и опять придётся что-то предпринимать, чтобы уберечь их от выделения новой жертвы, предназначенной оказаться на колу колеса.
В пустыню возвращаться? Потом опять суда? И так бегать до бесконечности?
Безрадостная перспектива.
Поднять женщин и повести их в посёлок оказалось делом сложным. Они, молодые и здоровые, не хотели шевелиться, по-старушечьи крёхали и стонали, пока Арно на них не прикрикнул, а дон Севильяк не взялся с хохотом поднимать их на ноги.
– Ни один драматург в мире не показал такого, – шагая рядом с Иваном, говорил Хиркус. – Я всё больше убеждаюсь, что в жизни случается намного больше интересного и неожиданного, что может придумать ум человека.
– Разве это новость? – удивлённо приподнял брови Иван. – Я ничего не понимаю в драматургии и, скажу честно, не театрал. Но мне, кажется, об этом знают все.
– Может быть, и знают. Знают, потому что, так же как и ты, они это услышали от других, а те, в свою очередь, тоже от других. Я же пришёл к такому выводу, бывая и участвуя в представлениях многих народов и в разные времена. Знать и самому познать, это, КЕРГИШЕТ, не одно и то же. Я это – познал.
– Согласен, – рассеянно кивнул Иван.
Он пытался объять, вопреки Козьме Пруткову, необъятное, что таилось в словах Хиркуса, сказавшего о своём личном участии актёром у многих народов и в разных временах. Сколько жизней стояло за этими просто, мимоходом произнесёнными словами! Жизней обычных людей, не ходоков во времени. Десятки? Сотни?
В нём возникло чувство несправедливости к остальным людям, поскольку они не обладают способностью стать такими, как он сам, как ходоки во времени. Несправедливости, ибо ему предстоит ещё пройти такой же жизненный путь, длительность которого не соизмерима со всем тем, к чему он был подготовлен, не зная о себе и своём даре ходьбы во времени.
Неужели, когда-нибудь, он также как Хиркус, словно о безделице, будет говорить о прорве событий, случившихся с ним у многих народов и в бесчисленных веках?
– Осядем здесь? – спросил Арно. – В поселении? Вот и вода, – он показал на небольшое углубление в центре посёлка, заполненное водой. – На вкус вполне приличная.
– В этих норах нам не поместиться, – возразила Шилема.
– Ну, ты-то влезешь, – покосился на неё Хиркус. – А мы нет.
– Не влезу! Там трупы лежат.
– С каких пор они тебя стали беспокоить? – усмехнулся Арно. – Так что КЕРГИШЕТ?
– Да, но не просто остановимся, а вначале осмотримся. А воды в этой луже нам всем хватит на день. Лужа. – И, не давая времени на возникновение возражений, Иван распорядился: – Арно и Хиркус сходите туда, там может быть вода, – он махнул в направлении зарастающей тропы, ведущей к стенке низкорослых кустов. – Жулдас и ты, Шилема, переведите женщин в тень, вон туда, и успокойте. Будете находиться с ними на всякий случай.
– Я лучше тоже воду поищу, – воспротивилась Шилема. – А они сами пусть разбираются, где им сесть. Что я им…
– Воду поищут без тебя, – строго сказал Иван. – Их охранять надо. Так что держите автоматы на изготовке. Джордан, ты также оставайся здесь. А мы с доном Севильяком осмотрим округу. Если для нас образовалась ловушка, то пока с ней разберёмся, следует знать, где мы находимся.
– Но стоит ли нам распыляться? – уже делая первые шаги по тропе, спросил Арно. – Нам нужна вода, но и безопасность тоже.
– Будем сидеть или искать воду, то это не спасёт нас от появления местных, – возразил Иван. – Без воды остаться, та же опасность. Надеюсь, в случае нового нападения, мы успеем сбежаться. Всё, Арно, идите! Дон Севильяк, мы с тобой пойдём по спирали вокруг. Так?
– Так, Ваня, – охотно отозвался дон Севильяк.
Жулдас, словоохотливо подбадривая женщин, с помощью Икаты, стал переводить их в тень. Шилема же ходила с суровым лицом за ними по пятам, с автоматом на груди, ворчала себе под нос, но ничего не делала.
Наблюдая за ней, уходящий в поиск Иван, поделился наблюдением с доном Севильяком:
– Лентяйка!
Дон Севильяк после долгой паузы, когда они уже успели пройти с десяток шагов, не согласился с его утверждением.
– Нет, Ваня. Она не лентяйка. Она воительница. А ты заставляешь её то кого-то, неприятного ей, защищать, то жалеть, а то и ухаживать. Вот она и киснет при тебе.
Он высказался и гулко хохотнул, заставив оглянуться далеко уже ушедшим Арно и Хиркуса.
Иван махнул им рукой, мол, всё в порядке, буркнул:
– Не смешно! Киснет, не пошла бы с нами. Тоже мне, воительница!
– Да ты меня, Ваня, не так понял. И, вообще, не понял. Она же при тебе как ручной ягнёнок. Смотрю на неё и глазам своим не верю. Ни рычит, ни скандалит, ни на кого не набрасывается. Будто дрессированная стала. Что бы ты ей ни сказал, она выполняет.
– Что-то я такого не заметил.
– Это потому, что ты её не знал. Ещё полгода назад…
– Э, э! Смотри под ноги! – крикнул Иван, и сам отступил в сторону.
Громадный скорпион величиной с ногу дона Севильяка в боевой позе перегородил им дорогу.
– Он никак драться с нами собрался? – удивился дон Севильяк, рассматривая насекомое, готовое к нападению. Его ядовитый шип на кончике безглазой головы хвоста хищно отсвечивал отполированным хитиновым покровом. Хвост крючком был поднят кверху. – Но почему он такой большой?
– У него спроси. Обойдём!
– Да я его одним пинком…
– Зачем? У него
