Тимур Алиев - Проект «Сколково. Хронотуризм». Хроношахид

– Хасан! Хасан, где ты? Где он, я тебя спрашиваю! – прошипел Кирилл застывшему за спиной охраннику.

Тот отвел взгляд от факира и непонимающе уставился на иностранца.

– Держи!

Тазик с салатом оказался в лапищах охранника, Кирилл кинулся к лентам, заметался вдоль «шлагбаума».

– Хасан! Хасан, иди сюда! Скорее! Пропустите его! Да уйди ты, кому говорят!

Кирилл был готов перепрыгнуть через барьер и отпихнуть с дороги бестолкового охранника, когда астролог протолкался через толпу и остановился в двух шагах от Кирилла.

– Слушай, будь другом, я совсем забыл, – торопливо проговорил Кирилл, – принеси вилку, пожалуйста, она в кухне на столе осталась. Там еще мальчишка есть, Али, он тебе отдаст. Только побыстрее, пожалуйста. – Он сложил руки «лодочкой» перед грудью и уставился на Хасана.

Тот слушал его, словно преданный пес любимого хозяина, даже голову склонил набок, так что чалма покачнулась, но удержалась на месте. Первым сообразил охранник из внешнего оцепления.

– Пошли! – он толкнул астролога в толпу, схватил его за плечо и повел через образовавшийся коридор.

– Побыстрее! – прокричал Кирилл им вслед, прижав тазик к животу.

От одной мысли о том, что халифу придется есть оливье руками, Кириллу становилось не по себе – техническое поражение гарантировано ему априори. А повару, соответственно, слава, почет, награды и уважение как современников, так и потомков… Чтобы отвлечься, Кирилл уставился на факира. А тот уже настрогал множество отрезков толстого каната, отложил нож и теперь развлекался тем, что завязывал на каждом куске веревки узелки. Перевязанные куски каната полетели в корзину, факир накрыл ее крышкой и поднял руки, как в предыдущем действии. Но сейчас шевелились только его пальцы, длинные и узловатые, как те обрывки, что лежали сейчас в плетеном коробе. Негромко стукнули барабаны, зашлись в равномерной дроби, заныли цимбалы, халиф повернул голову в сторону «сцены» и откинулся на удобные подушки.

Стало очень тихо, Кирилл обернулся и увидел, что между ним и толпой появилось много свободного места. Придворные старались отойти как можно дальше назад, наступали друг другу на ноги, жались к стенам. Кирилл вытянул шею: нет, вдали, насколько можно видеть через толпу, пусто. «Да что же такое! Здесь идти-то всего ничего, туда-обратно три минуты…» Еще одна попытка высмотреть в толчее знакомое лицо провалилась. Либо астролог не знает, как выглядит вилка, либо ее приватизировал кто-то из слуг, а может, и сам Али. Стоявший рядом охранник с подозрением взглянул на Кирилла, шагнул ему навстречу со зверским выражением лица. Пришлось сделать вид, что все в порядке, и отвернуться.

Музыка набирала обороты, становилась громче, но ритм не менялся. Кириллу казалось, что-то кто-то дергает за увешанную пустыми консервными банками веревку. А банки звенят, дребезжат и бьются друг о друга, но не звонко, а монотонно, уныло и угрожающе одновременно. Старик стоял над закрытой корзинкой на коленях, шевелил пальцами и касался ими плетеных боков. Потом он замер на мгновение, схватил корзину, рывком перевернул ее и отшатнулся.

Крышка свалилась на пол, из корзины высыпалась груда узловатых обрезков, зашевелилась, зашипела, поползла в разные стороны. В тишине раздался пронзительный визг, Кирилл вздрогнул и покрепче сжал накрытый крышкой тазик. Самая жирная и длинная змеюка была уже в полуметре от него, поднимала чешуйчатую башку, присматривалась, готовясь подняться на хвост. «Опять! Это не дворец, а гадюшник какой-то!» Кирилл завертел головой по сторонам. Бежать некуда – позади «шлагбаум» из лент и охрана, справа и слева тоже все перекрыто, впереди – стая ползучих гадов и довольный халиф за своим столом. Переходящий в панику испуг подданных явно доставлял правителю удовольствие, или его так радовали свившиеся в клубки и шипящие змеи – Кирилл так и не успел разобраться. Факир в пестром тряпье зорко следил за своими «зверушками» и держал их словно на длинных поводках.

Аспиды резвились на «сцене» еще с минуту или чуть больше, потом, послушные свисту, перекрывшему музыку, дружно поползли назад и убрались в корзину. Старик накрыл ее крышкой, взмахнул руками, музыка оборвалась. Длинные, покрытые загаром и пигментными пятнами пальцы схватили корзину и перевернули ее. На пол свалилась целехонькая бухта толстого каната, ее подхватил и утащил за спины музыкантов мальчишка. Старик поднялся со своего коврика, поклонился халифу и что-то проговорил, но его слова заглушили крики и одобрительный свист, вся «труппа» столпилась вокруг факира, и за их спинами Кирилл ничего не видел. Зато почувствовал, как его дергают за рукав, обернулся и увидел астролога.

– Я принес то, что ты просил! – Он протянул Кириллу отмытую до блеска вилку, а сам припал лбом к полу.

– Ты что! Прекрати сейчас же! – Кирилл схватил Хасана за руку, потянул вверх, но тот намертво прилип к мраморным плитам.

– Мне нельзя, – прошептал он, неудобно повернув голову, – я еще должен был поцеловать землю, но, к счастью, никто не заметил, что я этого не сделал. Не выдавай меня, – попросил он Кирилла.

– Да пожалуйста. – Кирилл взял у него из рук вилку, покрутил ее в руках, раздумывая, куда бы пристроить, но сделать ничего не успел.

«Сцена» впереди опустела, и через площадку легко, едва касаясь пола, к нему уже шел Ибрахим. Он остановился в двух шагах от Кирилла, молча, не говоря ни слова, посторонился, положив ладонь на рукоять короткой сабли. «Понял, не дурак». Кирилл поудобнее перехватил тяжелый тазик и под взглядами десятков пар глаз двинулся через сцену к столу халифа. Хасан не отставал, шустро полз следом, не забывая придушенным шепотом прославлять правителя. Ибрахим следил за астрологом, как ворон за гусеницей, и, не найдя в нем ничего опасного, догнал Кирилла.

До стола на подиуме добрались в гробовом молчании, Ибрахим не отводил от Кирилла взгляда, пока тот расчищал на столе место для тазика. Наконец серебряная емкость была водружена непосредственно перед халифом, Кирилл убрал крышку и положил вилку на покрытую мозаикой столешницу.

– Вот, прошу вас. Оливье по-багдадски, холодная закуска, – представил он свое блюдо и умолк.

Халиф, по случаю ужина переодевшийся в легкие белые с золотом одежды, выслушал иностранца, осмотрел его с ног до головы и взялся за вилку. Ибрахим мотнул бритой башкой вправо, в сторону колонны, из-за которой выглядывал измученный жарой и долгим ожиданием дворцовый повар. Кирилл неловко поклонился правителю, поймал на себе взгляд красномордого лысого человека, сидевшего рядом с халифом, и попятился прочь от стола. Астролог уже дополз до колонны и скрылся за спинами слуг с блюдами в руках – кушанья, не проходившие по конкурсу, подавались отдельно.