Ирина Белояр - Вулкан проснулся, бэйби

— Разумеется. Социум должен быть полезен человеку, а человек — социуму. Нельзя отменить необходимость мыть сортиры, поэтому давайте промоем мозги говночисту. Уберем оттуда лишнее. Пусть чистит говно с мыслями о цветочках.

— Ишь ты, чистоплюй выискался, — прищурилась Нина. — А вот цветочки, между прочим, кушают дерьмо. И брезгливые рожи не корчат по этому поводу.

— Так можно оправдать что угодно.

— Иди лучше, работай. Может, еще чего-нибудь забавное нароешь.

Нина удалилась, рыская глазами в поисках жертвы. Настроение у меня малость упало. Ладно, будем поднимать…

Прямо на меня плыл колоритный мужик. Круглый, одет с иголочки. Раньше я такого мог бы представить разве что за рулем навороченной тачки. Да и ладно. У каждой эпохи свои причуды. Возможно, личный доктор этого господина категорически настоял на ежедневных моционах.

И — сияет, как умеет сиять только определенная категория людей.

— Прошу прощения, социальный опрос. Какая у вас цель в жизни?

— Заработать как можно больше денег, — с улыбкой ответствовал важный господин.

Я бы, пожалуй, удивился, если бы услышал что-нибудь другое. Про цветочки, например.

— О'кей. На какой сумме вы были бы готовы остановиться?

— Ни на какой. Идеал недостижим.

— Допустим, вы заработали все деньги в мире. Все человечество у вас в должниках. Что тогда?

— Это невозможно.

— Теоретически.

— И теоретически невозможно. Теория гласит, что если я начну представлять экономическую угрозу хотя бы своей собственной стране, правительство напечатает дополнительные деньги, а потом устроит девальвацию. Так что идеал недостижим, но стремление к идеалу есть счастье.

Философ, твою мать.

— Еще вопрос. Если сочтете некорректным, можете не отвечать. Как давно вы посетили кабинку счастья?

— Что же тут некорректного? Мне есть чем гордиться, я был одним из первых. Стоял у истоков, так сказать. Три года назад.

— И каковы успехи с тех пор?

— Регулярные, — с достоинством кивнул господин. — На протяжении всего трехлетнего периода. Например, сегодня я приобрел две акции фирмы «Носовые платки для детей». Слышали?

— Дда… слышал, конечно… — у меня отвалилась челюсть. Хотел поблагодарить за помощь, но забыл слова.

Дядечка важно кивнул на прощанье и удалился по своим историческим делам, колыхаясь на ходу, как пузырь. Мыльный.

— Забавно, следопыт?

Я и не заметил, что Нина стоит у меня за спиной.

— Не уверен.

— Почему?

— Потому что я в шоке. Оправлюсь от шока — сформулирую.

— Кир. Кабинка не дарит человеку талант для достижения цели. Только саму цель. Но это уже немало.

— Абсурд.

— Нет. Посмотри, как горделиво он несет свои два носовых платка… прости, две акции. Он действительно счастлив. Было бы лучше, если б он чувствовал себя неудачником?

— Честнее.

— Честность к делу не относится.

— А по-моему, относится. Пусть я питекантроп, пусть обезьяна выглядит культурнее, но я — это я. Другого не нужно.

— Максималист. Невинное дитя природы, — с улыбкой вздохнула Нина.

Что-то наелся я уже целевиками. Фраза «как-можно-больше чего-нибудь-там» застряла у меня в мозгах как кость в горле… А грамотная формулировочка, между прочим. Идеал недостижим, и это замечательно. Потому что когда мечты сбываются, становится пусто. В то же время каждый шаг к идеалу — моральное удовлетворение. Сегодня две акции, завтра — три, послезавтра — четыре… Классная цель! Ее достигаешь каждый день. Молодцы ребята-разработчики программы, ничего не скажешь.

Попытался останавливать нормальных людей. Тут тоже не ошибешься: если у человека на лице недовольная гримаса, усталое или раздраженное выражение — он.

Однако нормальные люди не желали общаться. Я еще и про цель-то спросить не успевал, только «минуточку, социальный…» — меня тут же отшивали. В лучшем случае, с улыбкой: «Извините, мне это не интересно» («я опаздываю»). В худшем — «слушай, парень, шел бы ты…»

Да уж. Вот Сергей со своим целевым шармом запросто разговорит любую жертву, независимо от ее настроения и целеустремленности… Его, кстати, уже не видно. Наверно, так и болтается на пятачке возле эскалатора. Зачем бегать по берегу, если рыба со всего водоема сама плывет на крючок? А я, оказывается, преодолел немалое расстояние: улица впала в площадь. В нескольких метрах позади «рыбачит» Нина, старается не выпускать меня из вида.

Остановился, подождал.

Середина площади пешеходная, но поодаль — припаркованные машины. И толпа. Я указал на нее доктору:

— Что это?

— Открытие нового колледжа. В газете писали.

Выглядело традиционно: море цветов, красная ленточка, люди с громкоговорителями, репортеры с камерами, приветственные лозунги.

— В сторону!

Полицейские продирались сквозь толпу, оставляя за собой широкий проход. По проходу медленно ехал шикарный автомобиль. Остановился перед ленточкой. Вылезли двое амбалов, за ними — сногсшибательная женщина. Засуетились сразу все: репортеры, люди с матюгальниками, передние ряды празднующих.

— Кто это?

— Хозяйка бала. Елена Полански, известный меценат.

Мое неугомонное шило в заднице зашевелилось снова.

— Док! А я могу к ней подойти со своими глупостями?

— Попробуй.

Расталкивая репортеров, я приблизился к блистательной даме и сунул ей диктофон чуть ли не в самый нос. Телохранитель положил мне руку на плечо, но отшвыривать не стал, только немного потянул назад.

— Прошу прощения, мэм, социальный опрос.

Леди одарила меня такой чарующей улыбкой, что мои ноги подкосились, а текст чуть не вылетел из головы.

— Эээ… простите, какая у вас главная цель в жизни?

Дама вежливо кивнула:

— Дать своим детям достойное образование.

Ну, хоть один не-целевик согласился со мной побеседовать. Хоть под дулами камер, фиксирующими каждый шаг для истории — иначе тоже послала бы куда подальше… Хоть так. Зато без убийственного «как можно больше»…

Вопросы сыпались на Елену со всех сторон:

— Ваши дальнейшие планы? Новый университет?

— Как вы предпочитаете отдыхать?

— Ваши дети будут учиться в этом колледже?

Полански ухитрялась одарить каждого ослепительной улыбкой и не пропустить ни одного вопроса:

— Я думаю над этим.

— Работа для меня — лучший отдых.

— Сначала в нем.

— А дальше? — снова вклинился я.

— В Оксфорде, Кембридже… — пошла перечислять дама. Ее не слишком вежливо перебили:

— Госпожа Полански, а вы сами где учи…

Я в свою очередь не слишком вежливо перебил соперника: