Стивен Попкес - Лед

Сейчас в каждом городе есть своя хоккейная команда, и Остин не исключение. "Остин айс бэтс" всегда были в самом конце турнирной таблицы Международной лиги профессионального хоккея. На прошлой неделе Фил пошел посмотреть, как они сыграют с "Амарилло ретлерз". Стоило игре начаться, как он сразу понял, что, если "Айс бэтс" узнают о его существовании, они обязательно будут зазывать его к себе.

Фил работает в баре в мексиканской части города. Все, что он может сказать по-испански, это "orta cerveza", "un tequila" [Еще одно пиво (исп.); текила (исп.).] и еще несколько слов, так или иначе связанных с алкогольными напитками. Обычно он принимает от посетителей деньги - доллары или песо - и молча обслуживает их.

Почти все время стоит жара. Даже в феврале. Один из барменов прожил в Остине всю жизнь. Он говорит, что раньше зимой было не так жарко. Но теперь февральское солнце пригревает почти так же, как и летнее, и каждый день температура поднимается градусов до восьмидесяти [Приблизительно 26-27°С]. На севере, вспоминает Фил, в январе бушуют метели, а в феврале земля промерзает настолько, что даже человека похоронить невозможно, надо ждать весенней оттепели. Потом наступает март, и земля медленно оттаивает под влажным снегом, в апреле везде стоит грязь, зато в мае становится тепло и все зеленеет.

Фил убирает столики и думает о зиме в Массачусетсе, когда температура опускается до нуля и ниже [Приблизительно -18°С], когда все пруды затягиваются толстым слоем льда, когда промерзлая земля под ногами кажется каменной. В Новой Англии зима бедна красками - голые деревья, снег, замерзшая земля, лед.

Здесь зима совсем не страшна. Американцы английского происхождения плавают под парусами на искусственном озере. Поливают траву на лужайках. Выращивают цветы. Февраль ни чем не отличается от других месяцев в году.

Фил регулярно переписывается с Дэнни. Они пишут друг другу не электронные, а обычные письма, письма на бумаге. Теперь уже практически никто не пользуется услугами простой почты, разве что для пересылки посылок или заказных писем. На смену простым письмам пришли фотоновые сгустки, которые перемещаются со скоростью света. Начал писать в старой манере Дэнни, а Фил поддержал его. Они никогда не обсуждали друг с другом, насколько приятно держать в руках обычное письмо. Вот одно из писем Фила:

"Дэнни!

Я все еще работаю в баре. У нас сейчас жара, поэтому по вечерам в баре не протолкнуться. Шумная музыка. Я работаю по выходным, поэтому получаю больше денег. Между прочим, представляешь, кого я тут встретил? Роксану, девушку, с которой встречался в школе. Она, кажется, поступила в Техасский университет. Она все это время жила здесь, но мы ни разу не встречались. А тут она пришла в бар и узнала меня. Я был рад встрече. Она помолвлена с хорошим парнем.

Две недели тому назад мой хозяин Гильермо вытащил меня за город. Одно можно сказать точно: в Техасе небо без конца и края. Мы лежали прямо на земле в спальных мешках, попивали виски и смотрели на луну.

Пиши мне, как там дела у вас на севере.

Фил".

Фил прекрасно представляет, каково Дэнни писать письмо. Если он пользуется преобразователем голоса, то ему приходится сильно напрягать связки, особенно когда прибор не может разобрать какое-либо слово или допускает ошибки. Фил видел, как даже после короткой записки матери Дэнни был весь в поту и дрожал.

Обычно Дэнни предпочитает пользоваться специальной клавиатурой. Процесс все равно очень замедлен и трудоемок, Дэнни приходится продумывать все комбинации клавиш, а потом нажимать их по очереди своими непослушными, дрожащими пальцами. Но все же это легче, чем речь. Чтобы написать письмо, Дэнни требуется неделю усиленно корпеть над ним. Каждое письмо, которое получает Фил, кажется ему более тяжелым, чем то, что отправил он сам, словно усилия Дэнни придают написанному дополнительный вес. У Фила в комнате стоит специальная коробка, туда он, аккуратно сложив и разгладив, кладет все письма Дэнни.

Фил сам удивлялся, почему он так бережно хранит эти письма. Наверное, его привлекает то, как Дэнни воспринимает все, что происходит вокруг. Большую часть своего времени Дэнни проводит дома и видит в основном только то, что находится в непосредственной близости от него. Иногда Фил вспоминает, что просто по счастливой случайности Дэнни родился калекой, а он здоровым, крепким парнем. Оба могли погибнуть, оба могли быть нормальными, либо калекой мог стать Фил, а Дэнни занял бы его место. Как сказал Дэнни в первый день их знакомства, Фил его должник. Он не имеет права вычеркнуть Дэнни из своей жизни. Не имеет права забыть о нем, не имеет права относиться к нему с презрением.

Часто, разглаживая смятые в пути письма, Фил думает, что сохраняет таким образом нечто очень важное, послание, приплывшее в бутылке из другой страны. Не работы великого художника или поэта - нет, даже к произведениям искусства он бы не относился с таким почтением. Это даже важнее, чем письма от отца, ушедшего на войну, или от брата, живущего на другом конце планеты. Письма проверяют твое отношение к людям, их написавшим. Человек относится к письмам так же, как относился бы к этим людям, будь они больны или при смерти, и, храня письма, он выказывает заботу об отце, брате, друге.

Вот что пишет Дэнни:

"Дорогой Фил!

У меня был хороший день. Пока Грейс была на работе, я перевернул все вверх дном, но выкатил-таки свою коляску на улицу. Грейс не любит, когда я это делаю, потому что боится, что я попаду в какую-нибудь историю. Но небо было такое красивое - как чаша из голубого стекла, а на земле лежал снег. Мне даже удалось разбросать семечки для птиц, и вскоре вокруг меня прыгали два зяблика, кардинал и целая стайка синиц. Понятия не имею, откуда взялся кардинал. Я всегда думал, что они на зиму улетают в теплые края.

Хотелось бы мне увидеть небо, которое видишь ты. Может, мы с Грейс приедем к тебе в этом году.

Заезжал доктор Робинсон. Думаю, он испытывает чувство вины. Я сказал ему, что хочу попробовать лечиться по методике Твейна. Там используют специальное приспособление, соединяющее в себе принцип действия буравчика, рычага и наклонной плоскости. Приспособление закрепляется на верхней челюсти и вытягивает весь скелет. Потом пациента в мешке отправляют домой. Он внимательно слушал меня почти до конца, он ведь такой серьезный человек, потом на секунду задумался и только тогда понял, что я подшучиваю над ним. Тут он рассмеялся.

В какой-то момент я выехал к нему на кухню и пару раз ударил его своей коляской. Он каждый раз извинялся - извинялся за то, что я толкал его, только потом все понял. Он рассказал мне все, что знает о клонировании и о том, какие нарушения произошли в моем случае.