Камп Де - Рука Зеи

- Считайте, вечер. Нам уже пора закрываться.

- Ну а чем бы вы посоветовали закрепить это ощущение, что уже пять вечера?

Куштаньозо ухмыльнулся:

- Бар "Нова-Йорк" находится в соседнем здании. Если вы, джентльмены...

Зеленоватое небо уже почти полностью очистилось, заходящее солнце багрянцем и пурпуром подсвечивало снизу редкие оставшиеся облака.

Незатейливые бетонные здания выстроились прямоугольником, образуя замкнутую глухую стену. Все окна и двери выходили только во внутренний дворик.

В баре Куштаньозо посоветовал:

- Попробуйте по кружечке квадра - это основной спиртной напиток на Кришне.

- Надеюсь, - заметил Барнвельт, - его готовят не из того, что пожевали и выплюнули местные женщины, как принято на родине Джорджа.

Куштаньозо скривился. Как только они сделали заказ, где-то рядом вдруг раздался чей-то высокий, скрипучий голос: "Зефт! Зефт! Чувой зу! Зефт!"

Барнвельт выглянул из-за перегородки, которая отделяла их кабинку от соседней, и обнаружил огромного красно-желто-синего какаду, восседающего на жердочке.

- Это Фило, - пояснил Куштаньозо. - Мирза Фатах привез его с собой на последнем корабле - том самом, с которого высадился человек, предположительно являющийся вашим доктором Штайном.

- А почему он оставил попугая здесь? - полюбопытствовал Барнвельт.

- Согласно правилам, птица должна была пройти карантин, а Мирза очень торопился на съезд своей секты в Мише. Так что он отдал попугая Абреу, моему шефу, а шеф передал его мне, когда Фило укусил сеньору Абреу. Кстати, джентльмены, вам не нужен попугай?

Когда исследователи покачали головами, какаду взвизгнул: "Зефт! Багган!"

- Кто-то научил его всем гозаштандским непристойностям, - вздохнул Куштаньозо. - Когда у нас бывают приличные кришняне, мы его прячем.

- А кто такой Мирза Фатах? - спросил Барнвельт. - Похоже на иранское имя.

- Так оно и есть. Он космотеистский миссионер - маленький такой толстячок, который болтается между цетическими планетами, проповедуя свой культ.

- Бывал я в Иране, - заметил Тангалоа. - Подходящая страна.

Куштаньозо продолжал:

- Сеньора Мирзу мы не видели уже несколько лет, поскольку он летал на Землю получать благословение главы культа.

- Это вы про мадам Вон-Зейц? Которая уверяет, будто является перевоплощением Франклина Рузвельта и посредством телепатии черпает вдохновение от некого бессмертного имама, что живет в пещере среди арктических льдов?

- Про нее самую. Как бы там ни было, Мирза обрабатывает этот регион уже почти как век. Забавный тип: совершенно искренне, как мне кажется, верит во всю свою сверхъестественную галиматью, да и человек он добрый, а вот доверять и на грош нельзя. На Вишну его как-то уличили, что он плутует в карты.

- Все эти ханжествующие теоретики вообще, как правило, жулики, заметил Барнвельт.

- Что-что? Вообще-то у него жизнь не сахар, у бедняги. Лет двадцать назад, перед самым отлетом на Землю, он потерял здесь, на Кришне, жену с дочерью.

- А я думал, у космотеистов обет безбрачия.

- Верно, и я сам слышал, как Мирза, заливаясь слезами, которые струились по его пухлой физиономии, твердил, что обрушившаяся на него беда и была следствием нарушения этого табу.

- А как это случилось?

- Они ехали из Маджбура в Джазмуриан (вам это тоже предстоит), и на поезд напала банда грабителей. Жену Мирзы сразу убили стрелой из лука. Сам Мирза, который вообще не отличается отвагой, избежал подобной участи, прикинувшись мертвым, а, когда открыл глаза, обнаружил, что девочка пропала. Грабители наверняка утащили ее с собой, чтобы продать потом в рабство.

В разговор вмешался Тангалоа:

- Потрясающе, но лучше расскажите нам поподробней про Квириб.

- Да о чем речь! Квириб - это королевство, правда, я бы уточнил, королевство от слова "королева", а не "король". Это матриархальное государство в незапамятные времена основала королева Деджаная. И мало того, что страной правят женщины, - есть там один диковатый обычай. Королеве выбирают среди мужчин супруга - консорта, и, после того как он прослужит год, его с великой помпой и церемониями казнят и выбирают следующего.

- В точности, как у некоторых древних земледельческих племен на Земле! Взять, к примеру, первобытный Малабар...

- Не думаю, - заметил Барнвельт, - что на столь рискованную должность очень большой конкурс. Есть, наверное, и более простые способы зарабатывать себе на жизнь, даже на Кришне.

Куштаньозо пожал плечами:

- Мнение этих бедолаг никого не интересует. Их избирают большинством голосов, хотя мне приходилось слышать, что результаты голосования частенько подтасовываются. Существует движение за замену настоящей казни символической, чтобы отставному королю лишь давали шлепка, оставляя отметину. Но консерваторы считают, что подобные перемены разгневают богиню плодородия, в честь которой всякий раз и затевается эта отвратительная церемония.

Барнвельт поинтересовался:

- А не получится ли, что столь высокая честь будет оказана кому-то из нас? Лично меня такая перспектива что-то не прельщает.

- Да нет, что вы, правом избрания обладают только подданные Квириба! Тем не менее вам обязательно следует запастись каким-нибудь презентом для королевы Альванди.

- Хм, - задумался Барнвельт. - Ну что, Джордж, насколько я понимаю, наши командировочные фонды ожидает первый серьезный удар...

- Погоди-ка чуток! - сказал Тангалоа, поглядывая маслеными глазками на попугая. - А как насчет этого какаду, сойдет? Не думаю, чтобы у королевы были какие-нибудь земные птицы, а?

- То, что надо! - одобрил Куштаньозо. - Кстати, это обойдется вам бесплатно: только рад буду избавиться от этой твари.

- Эй! - встревожился Барнвельт. - Я, конечно, люблю животных, но у меня жуткая аллергия на перья!

- Будь спок! - заявил Тангалоа. - Клетку, так и быть, понесу я, а ты все остальное барахло.

А Куштаньозо добавил:

- Обязательно предупредите королеву, чтоб была с Фило поаккуратней.

- Мне кажется, - заметил Барнвельт, - он потому такой злой, что давно не встречал какаду женского пола.

- Возможно, но поскольку ближайший таковой какаду находится в двенадцати световых годах отсюда, придется ему с этим смириться.

- А как насчет его словарного запаса? Королеве может прийтись не по вкусу столь шокирующая лексика.

- Об этом не беспокойтесь. Она, говорят, и сама за словом в карман не лезет.

- Ну, давай поднимайся, - довольно резко объявил Барнвельт на следующее утро. - Нечего тебе тут валяться, весь день переваривая завтрак! Ты почище того борова, что был у моего старика на ферме! Пошли!

И, всячески понукая и подталкивая явно не страдающего избытком трудового энтузиазма Тангалоа, он поволок его в гимнастический зал Новуресифи. Хоть номинально старшим считался Джордж, Дирк понял, что ему следует все больше и больше забирать бразды правления в собственные руки, если они вообще рассчитывают куда-то попасть.