Роджер Желязны - Миры Роджера Желязны. Том 5

Она родилась от одного из тех редких союзов, которые иногда заключаются между Тьмой и Светом. Отцом ее был Полковник-Который-Никогда-Не-Умирал, а матерью — смертная женщина по имени Лорет. Может, в этом и крылся секрет ее очарования. Может, от того, что в ней есть частица Света, она обладает и душой? Что ж, вполне возможно. В любом случае Валет не мог представить ее себе в качестве порождения Тьмы, которое в том же жалком виде, что еще недавно был у него, вылезает из Клоаки Глайва. Нет! Эту мысль он тотчас решительно изгнал.

Хелфлейм был тем выкупом за невесту, который назначил ее отец, и Валет тут же поклялся, что опять отправится его добывать. Только сначала нужно отомстить… Айвина, разумеется, его поймет. Она знает, как высоко он ставит свою честь, как он горд. Она подождет. Она обещала ждать вечно, обещала в тот самый день, когда он отправился в Иглес на Адские Игры. Она — истинная дочь своего отца, и время для нее мало что значит. Она переживет смертных женщин и сохранит прежнюю юность, прежнюю красоту и прежнюю грацию. Она подождет.

— Да, тень тени, — обратился Валет к своему отражению в луже, — она стоит того.

Спеша сквозь тьму и горько сожалея, что у него всего лишь ноги, а не колеса, Валет вновь услыхал стук подков. Он опять спрятался, и всадники опять миновали его. Только на этот раз копыта процокали куда ближе.

Больше Валет не слышал, чтоб кто-то называл его имя, и гадал, нет ли какой связи между подслушанными ранее словами и всадниками, проскакавшими так близко от него.

Температура воздуха не снижалась, но и не поднималась. Валета постоянно бил озноб; когда же он распахивал свое естество, то ощущал медленное, однако непрерывное просачивание холода сквозь Щит над своей головой. Утечка в этих местах и должна была ощущаться особенно сильно, так как Клоаки Глайва лежат как раз под самой вершиной Щита — под Сферой. Возможно, что дальше к востоку утечка пока вообще не заметна.

Валет упорно продолжал идти вперед; время от времени он останавливался на отдых, но никаких звуков, которые можно было принять за близкую погоню, не слыхал. Ободренный этим, Валет чаще стал останавливаться на привал. Иногда он даже отклонялся от пути, проложенного по звездам, чтобы исследовать места, в которых могли образоваться дождевые лужи или была надежда встретить какую-нибудь съедобную тварь.

Дважды ему удавалось найти воду, а вот ничего подходящего для еды он так и не встретил.

В одной из таких экскурсий его внимание привлекло бледновато-красное свечение, исходившее из расселины между скал справа. Если б он шел побыстрее, то наверняка пропустил бы это явление — так слаб был еле видимый свет. Но на этот раз Валет шел медленно, карабкаясь вверх по склону, покрытому осыпями и шатающимися валунами.

Увидев свечение, Валет остановился и задумался. Огонь? Там, где что-то горит, должны быть и тени. А если будут тени…

Он обнажил клинок и свернул в сторону. Держа меч перед собой, Валет вошел в расселину. Осторожно двинулся по узкому коридору, после каждого шага останавливаясь, прижимаясь спиной к каменной стене и заглядывая вперед.

Глянув вверх, он подумал, что вершины скал раза в четыре превосходят его собственный рост. Звездная река струилась сквозь непроницаемую черноту каменного массива.

Проход постепенно свернул влево, а затем внезапно оборвался, выйдя на широкий уступ, фута на три возвышавшийся над дном ложбины. Валет стоял на уступе и внимательно разглядывал незнакомую местность.

Ложбину со всех сторон окружали высокие каменные стены, судя по всему, естественного происхождения. Черный низкий кустарник прижимался к основанию этих стен, а перед ним шла более широкая полоса темных трав и сорняков. Растительность, однако, резко обрывалась по периметру почти идеального круга.

Круг — правильный и какой-то удивительно безжизненный — располагался в дальнем конце ложбины, и его диаметр, вероятно, составлял около восьмидесяти футов. В самом центре, слабо светясь, лежал здоровенный, покрытый мхом валун.

Валет почувствовал какую-то глухую тревогу, хотя и не мог сказать, чем она вызвана. Он тщательно оглядел зазубренные пики и обрывы, ограждавшие ложбину, потом поднял глаза к звездам.

Показалось ли ему, или свет и в самом деле померк, когда Валет отвел взгляд от камня?

Он решительно шагнул с уступа. Потом очень осторожно, держась поближе к той стене, что была слева от него, пошел вперед.

Мох полностью покрывал поверхность валуна. Он был красноватого цвета и, казалось, являлся источником свечения. Подойдя к валуну поближе, Валет заметил, что в ложбине гораздо теплее, чем снаружи. Возможно, высокие стены играли роль своего рода теплоэкрана.

Держа клинок наготове, Валет вступил в круг и стал приближаться к валуну. Какова бы ни была причина, вызывавшая ощущение нереальности всего этого места, он надеялся, что сумеет использовать ее в своих интересах.

Но не успел он сделать внутри круга и полдюжины шагов, как почуял психическое давление, будто что-то живое билось, тыкалось рылом в начинку его головы.

— Свежий мозг! Не могу удержаться! — пришла чужая мысль.

Валет остановился.

— Кто ты? Где находишься? — спросил он.

— Я лежу перед тобой, малыш. Подойди поближе.

— Я вижу только заплесневелый кусок камня.

— Скоро увидишь и еще кое-что. Иди-ка сюда!

— Нет уж, спасибо, — ответил Валет, почувствовав явно усиливающуюся коварную заинтересованность этого внезапно проснувшегося сознания, которое пыталось его завлечь.

— А это не приглашение. Это приказ, который я отдал тебе.

Валет почувствовал, как в его сознание проникает чужая грозная воля, с которой пришла и потребность идти вперед. Сопротивляясь изо всех сил, он вскричал:

— Кто ты?

— Я — то, что ты видишь перед собой. Иди сюда!

— Ты — камень или мох? — спросил он, борясь за то, чтобы не сдвинуться с места, и чувствуя, что явно проигрывает в этом состязании. Он понимал, что если сделает хоть один шаг, то второй пойдет уже легче. Его воля будет сломлена, и каменная штуковина сделает с ним все, что захочет.

— Говорят, что нас двое, хотя на самом деле мы — один. А ты — упрямая тварь! Впрочем, это тоже хорошо. Однако дольше тебе не удастся мне противиться.

Это была правда. Его правая нога уже пыталась действовать по своей воле, и Валет понимал, что через мгновение так и случится. Пришлось пойти на компромисс.

Развернув свой корпус, он сдался психическому давлению, но шаг, который он сделал, был сделан скорее вправо, чем вперед.

Затем его левая нога стала настоятельно требовать шага в направлении камня. Сопротивляясь и в то же время подчиняясь, он опять двинулся в сторону и лишь немного вперед.