Леонид Воронов - Разоблачение

"Темное пятно" — оно совершило нападение на Глеба и затормозило его развитие, оно намеревалось сделать то же самое с Игнатием. Логично допустить, что на каждого младенца совершается подобное нападение, возможно, еще в утробе матери, и тогда ребенок рождается с заторможенным мозгом. На клонированных детей нападения происходят несколько позже, почему? Пока ребенок не является носителем разума, он незаметен для агрессора, но как только он начинает мыслить, он становится мишенью. Такая гипотеза объясняет нападения на клонированных детей спустя три месяца после рождения. Может быть, родители изначально являются носителями "темного пятна"? Если бы клоны вынашивала женщина, то эти дети не отличались бы своими способностями от сверстников. Неужели я нащупал путь к созданию новой совершенной человеческой расы? — думал Шварц, — но перед новой расой будет, как всегда, два пути: путь созидания и путь разрушения, путь добра и путь зла. Какой из них выберет эта новая раса?

Прошло пять лет. Игнатию шел седьмой год. Особого рвения к наукам мальчик не проявлял, хотя круг его интересов был очень обширным. Он прочитал неимоверное количество сказок и другой детской литературы, в течение года изучил итальянский и русский языки, учил французский и испанский. Увлечение компьютерными играми было недолгим. Благодаря своей уникальной способности все запоминать, а также быстрой реакции, он легко осваивал игры и терял к ним интерес. В один из своих приездов Лев Таубе научил Игнатия играть в шахматы. Сам он любил эту игру, и играл очень хорошо. Пятую партию Игнатий выиграл, и больше никогда профессору не удалось выиграть у Игнатия ни одной партии. Шварц играть в шахматы не умел, других серьезных соперников у мальчика не было, и увлечение было забыто. До пяти лет Игнатий практически не общался с Глебом. В двенадцать лет Глеб увлекся восточными единоборствами. Он перечитал множество литературы на эту тему, и много времени посвящал тренировкам. Однажды пятилетний Игнатий долго наблюдал тренировку, потом попросил Глеба стать его тренером.

Эта просьба, вероятно, так польстила начинающему каратисту, что он, наконец, соизволил заметить малыша. Однако Глеб очень быстро понял, что снисходительно-покровительственный тон совершенно не подходит для общения с этим младенцем. А несколько дней спустя он полюбил Игнатия всей душой. Они много беседовали, вместе тренировались. Тесное общение с Игнатием давало Глебу больше знаний, чем могли ему дать репетиторы по школьной программе, тем более что Игнатий умел объяснять увлекательно и интересно, сопровождая свои объяснения многочисленными примерами. На взгляд Глеба, Игнатий знал решительно все, как сказал бы О.Генри, "Если он чего-то и не знал, то это было незаметно" Игнатию удалось пробудить у своего друга интерес к наукам, литературе, музыке. Развитие Глеба получило мощный толчок. Игнатия же восхищала ловкость и физическая сила Глеба, его несомненные успехи в каратэ.

Игнатий пришел к выводу, что в науке существуют "белые пятна". Каким образом, например, ему удается предсказывать события? Если реально существует только настоящее, то предсказание будущего невозможно в принципе, однако, всегда существовали люди, которым это удавалось. Иногда перед внутренним взором Игнатия возникали целые сюжеты неких событий, которые должны произойти в будущем. Видения возникали спонтанно, иногда яркие и конкретные, иногда туманные и неясные. Никакой системы в его предсказаниях не прослеживалось, и в большинстве случаев события не имели отношения к нему и к его окружению. Не прослеживалась даже хронология событий, хотя он чувствовал, что иногда заглядывает в очень отдаленное будущее, на много десятилетий вперед. Но "ближние" предсказания сбывались, и происходили в точности так, как он их видел.

Воспоминания о прошлом также нередко посещали Игнатия. Однажды, когда они с отцом гуляли по парку, Шварц стал рассказывать, как в детстве они с отцом ездили на автомобиле в Инсбрук, и отец учил его кататься на горных лыжах. Игнатий подхватил воспоминания отца, и стал рассказывать, как они с отцом и мамой приехали в городок Книттельфельд, а ранним утром отправились с отцом на рыбалку на речку Мур, а позже, когда солнце уже было высоко, рядом с ними расположилась семья, и там была замечательная девочка Рита… Шварц с изумлением смотрел на сына.

— Ты это помнишь, сынок?

Игнатий прикусил губу.

— Прости, отец, это твои воспоминания.

Он убежал в дальний угол парка, спрятался в укромном месте, и долго размышлял в одиночестве. Ему хотелось плакать, хотя он и понимал, что для этого как будто нет причин. И все же причина была. Он помнил свою мать, хотя и понимал, что это его бабушка, а матери у него нет. И еще была Марта, но эти воспоминания он прятал даже от себя. Ему было очень грустно.

Потом его мысли приняли другое направление, он стал думать о том, что стоит ему отдаться воспоминаниям, и он сможет вспомнить почти всю жизнь отца, день за днем, возможно даже то, что уже забыл сам отец. А сейчас он живет как бы вторую жизнь, и все это благодаря отцу.

Он нашел отца в кабинете в очень расстроенных чувствах. Отец постарался прогнать с лица грустное выражение, но его выдавала аура.

— Прости, папа. Я подумал, и понял, что ты мне теперь стал гораздо ближе и родней. Много в мире детей, которые не знают своих родителей, и ни у кого нет такого отца, как ты у меня. И у меня есть просьба. Я бы хотел съездить в Зальцбург, к твоим родителям, к моим дедушке и бабушке. Если это возможно, — неуверенно добавил он.

— Это я должен просить прощения. Я не решался вас знакомить, теперь понимаю, как это было глупо. Мы поедем в Зальцбург. Мы поедем туда на Рождество.

Почти шесть лет Шварц работал над созданием искусственного яйца. Он проводил кропотливые исследования в области размножения рептилий и птиц. Были проведены сотни экспериментов по замещению зародышей в яйцах различных видов птиц. Затем он приступил к экспериментам по внедрению зародышей рептилий в яйца птиц. Некоторые эксперименты были удачны, накапливался опыт, совершенствовалась методика, выявлялись ошибки.

Прорыв наступил тогда, когда профессор стал экспериментировать с яйцами австралийского утконоса. Утконос — единственное млекопитающее на земле, которое размножается, вынашивая яйца. Вырастить в яйце утконоса ни птицу, ни рептилию не удалось, и тогда Шварц поместил в яйцо утконоса растущий эмбрион белки. И эксперимент удался! Выбраться из скорлупы самостоятельно крошечный детеныш не мог, однако бельчонок родился полностью сформированным и вполне жизнеспособным. Это был несомненный успех, однако следовало решить еще целый ряд проблем: создать питательный раствор, который бы мог сохранять свои свойства достаточно долго, найти оптимальный этап развития клона перед его "консервацией" в яйце, создать оболочку яйца необходимого размера, формы, физико-химических свойств. Работа была кропотливая и долгая, но интересная.