Максим Перельман - Переход

Наступило очень долгое молчание, во всё время которого инопланетянин то появлялся, то исчезал, как изображение на экране телевизора с плохой антенной. Я боялся, что он совсем исчезнет. Но он произнёс как-то очень медленно и весомо:

— Ты прав, без тел хорошо. Но изменить можно всё. Суть природы человека и есть непрерывное изменение. Так уж он создан.

Когда я услышал это, мне вдруг показалось, что за этими словами и скрывается цель его встречи со мной. Но в чём она заключалась? Возможно, ему известно о полученном мной наследстве и о том, как это изменило меня? Но в том то и дело, что я сам не изменился, поменялись условия моего существования. И я, как следователь в плохом кино, продолжал его допрашивать:

— Я после встречи с вами изменюсь? После этой бестелесной лёгкости мне будет тяжело жить? Мы встретимся когда-нибудь ещё? Вы передаёте свои технологии людям?

Он ответил, что я буду себя чувствовать более свободным, что он не знает, встретимся ли мы ещё, что с людьми они делятся своими технологиями, но в меру и когда приходит время.

— То есть вы контактируете с людьми?

— Ты не единственный.

— Мы вам кажемся примитивными?

— Нет, но вы находитесь на другой ступени развития.

— Есть ли что-то у нас, чего нет у вас?

— Что ты имеешь в виду?

— Что-то, чем вы у нас восхищаетесь? Что-то наше, чему вы завидуете?

— Зависть нам не свойственна. Восхищение — тоже. Это эмоции человека.

— Но хоть что-то есть в нас хорошее?

— В вас много хорошего. Хотя это тоже ваше понятие — хорошо и плохо. В вас много потенциала. Но ты же понял сейчас, находясь рядом со мной, что мы одной природы. «В вас и в нас» — это относится к телам и месту их обитания, не более. В главном мы — одинаковы. А ещё нам нравится ваша музыка. Хотя и она тоже — не ваша и не наша — она общая.

Когда он заговорил про музыку, мне так захотелось послушать их не земные, а инопланетные мелодии, и я спросил:

— А у вас есть музыка?

— Да.

— Она похожа на нашу?

— Она другая.

— Можно послушать?

— Можно, чуть позже.

— Почему?

— Для людей музыка не существует вне тела. У вас она воспринимается ушами. Но во Вселенной — всё музыка. Но если тебе так хочется, попробуй услышать её… но душой, — он с любопытством глядел на меня тёмными, без зрачков, чуть вытянутыми в стороны глазами.

Я оглянулся на своё безучастно стоящее тело и подумал, что, может быть, оно что-то слышит сейчас? Потому что я, бестелесный, видел всё, что видел бы и в теле, но слышал только голос пришельца.

— Но я ничего не слышу.

— Потому что не хочешь слышать. Я не должен был предлагать тебе это. Не пытайся слушать музыку Космоса, которую умеем слышать мы, тебе не время ещё. Хватит с тебя на сегодня и так. Но музыку нашего мира ты услышишь, если захочешь, когда вернёшься в тело. Наш разговор подходит к концу, поэтому если есть ещё вопросы, может быть, просьбы, то скажи.

Мне казалось, что я обо всём спросил, хотя, спустя всего несколько часов после моего возвращения домой, вопросов возникло множество. И на те вопросы мне пришлось отвечать всей моей дальнейшей жизнью. Но сейчас я чувствовал, что он чего-то ждёт от меня.

— Когда я вернусь в тело?

— Очень скоро, как только мы расстанемся.

Мне вдруг стало грустно, что он исчезнет вместе со своей Пирамидой, а я останусь один со своей жизнью и своими вопросами, на которые мне никто не ответит.

— Вы в Пирамиде один?

— Нет.

После его короткого «нет» мне почему-то сделалось не по себе, я подумал о том, что моё тело, возможно именно сейчас, подвергается какому-то инопланетному воздействию, после которого оно начнёт болеть или ещё чего хуже…

— Сколько я ещё проживу после встречи с вами? — спросил я, — или вернее, сколько проживёт моё тело?

— Не знаю.

Мне отчего-то переставала нравиться эта встреча с инопланетным разумом, и я довольно агрессивно спросил:

— А кто-нибудь знает?

— Возможно, — прозвучал его равнодушный ответ.

«Конечно, — думал я, — всё только видимость. В то время, когда я вижу своё неподвижно стоящее тело, они, наверное, исследуют его в недрах Пирамиды, а потом сделают так, что я даже не буду помнить об этой встрече? А, может быть, я сплю, и мне всё только снится»?

— Я буду помнить наш разговор и всё, что происходило здесь, после того, как мы расстанемся?

— Да.

— Мне это снится? Это сон?

— Нет, ты не спишь.

«Итак, я не сплю… он что-то сказал о том, что человек не результат эволюции, а создание каких-то неизвестных конструкторов, или конструктора… он имел в виду Бога»? — все эти мысли проносились в моей голове, и я понимал, что, когда я с ним расстанусь, мне никто на них не ответит.

— Бог есть?

— Да. Это истина.

— Вы его видели?

По тому, как быстро замелькало передо мной его изображение, мне показалось, что он рассмеялся.

— Примитивный вопрос. На него есть такой же ответ: если бы Бога можно было бы увидеть, Он не был бы Богом. Но Бог — во всём. Ты тоже часть Бога. Поэтому в какой-то степени ты видишь его непрерывно.

— А как же то, что Он создал человека по образу и подобию Своему?

— А… ты об этом? Прости, у меня больше нет времени…

— Ещё один вопрос, а дьявол есть?

— Тьма невозможна без света, свет без тьмы, минус без плюса, ты сам это понимаешь. Дьявол — есть, Бог — есть, но Они — одно целое, это и есть Бог.

— Поговорив с вами, я хочу в ваш мир, или остаться в вашей Пирамиде, я не хочу возвращаться в тело. Вы улетите, я стану собой, и моя жизнь пойдёт дальше, полная моих прежних желаний… Я бы хотел вас попросить…

Я не успел договорить, как в туже секунду, не испытав дискомфорта, толчка или боли, я был переведён некоей силой в другое состояние. То есть, буквально перенесён с места, на котором я находился, туда, где стояло моё тело. На мгновение мне показалось, что погас свет, и я оказался в темноте. В следующее мгновение я начал снова видеть, но видеть уже через глаза.

Глава третья

Я стоял в Пирамиде, сквозь прозрачные стены которой проникал бледно-голубой свет.

Навстречу мне двигалось то же самое Существо, оно отличалось от людей тем, что было более высокого роста. Я понял, что в лесу я общался с голограммой, а здесь инопланетянин был, как говорится, во плоти. Теперь я мог рассмотреть его как следует. Ростом он был около двух с половиной метров, череп его лысой головы вытянут назад, как у древних египтян, с очень узкого лица смотрели на меня такие же узкие, без век, пугающие своей бездонной темнотой глаза. Это Существо не было похоже ни на тех инопланетян, корабль которых якобы сбила американская авиация, ни на их видео и фотографии, которые можно найти в интернете или где-то ещё.