Айзек Азимов - Космический Рейнджер

— Хорошая игрушка для фермера, — сказал он. — Разве на Марсе не действует закон о силовых полях?

Это было самое отвратительное оружие в Галактике. Внешне обычное лезвие из нержавеющей стали, чуть толще обычного ножа, удобно ложащееся в руку. Внутри находился крошечный генератор, создававший невидимое силовое поле, острое, как бритва, длиной не более девяти дюймов, способное разрезать любую материю. Броня против такого поля бесполезна, и, поскольку оно с одинаковой лёгкостью разрезает и мышцы, и кость, его удар почти неизбежно смертелен.

Хеннес встал между ними.

— А где твоё разрешение на бластер, землянин? Убери его, и будем квиты. Пошли отсюда, Гризволд.

— Минутку, — сказал Дэвид, когда Хеннес повернулся. — Вы ищете работника?

Хеннес снова повернулся к нему, брови его удивленно поднялись.

— Я ищу работника. Да.

— Отлично. А я ищу работу.

— Мне нужен опытный сеятель. У тебя есть опыт?

— Пожалуй, нет.

— Когда-нибудь убирал урожай? Пескоходом сможешь управлять? Короче, как я могу судить по твоему костюму, — он сделал шаг назад, чтобы получше разглядеть Дэвида, — ты землянин, который случайно неплохо обращается с бластером. Мне ты не нужен.

— Даже в том случае, — голос Дэвида опустился до шёпота, — если я скажу, что интересуюсь пищевыми отравлениями?

Лицо Хеннеса не изменилось, и он, не моргнув глазом, произнес:

— Не понимаю тебя.

— Подумайте получше. — Дэвид слегка улыбался, но в его улыбке не было веселья.

— Работать на марсианской ферме нелегко, — сказал Хеннес.

— Я привык к нелёгкой работе.

Фермер взглянул на крепкую фигуру Дэвида.

— Может, ты и прав. Ладно, мы тебя будем кормить, дадим три смены одежды и пару сапог. Пятьдесят долларов за первый год, выплата в конце года. Если весь год не проработаешь, никакой оплаты.

— Согласен. А что за работа?

— Единственная, на какую ты способен. Будешь помощником в столовой. Если хватит мозгов, сможешь продвинуться; если нет, там и проведёшь весь год.

— Договорились. А как насчёт Верзилы?

Верзила, во время разговора переводивший взгляд с одного на другого, пронзительно воскликнул:

— Нет, сэр, я на этот набитый песком мешок не работаю. И вам не советую.

Дэвид через плечо бросил:

— А небольшая работа в обмен на документы?

— Ну, разве что с месяц, — протянул Верзила.

— Он твой друг? — спросил Хеннес.

Дэвид кивнул.

— Да, я без него не поеду.

— Беру его тоже. Один месяц, и пусть он держит рот закрытым. Никакой платы, только документы. Пошли отсюда. Мой пескоход снаружи.

Впятером они вышли, Верзила и Дэвид шли сзади.

— Я у тебя в долгу, приятель, — сказал Верзила. — Если буду нужен — только свистни.

Пескоход был открытым, но Дэвид видел щели под боками, откуда выдвигались панели, и тогда машина служила хорошим укрытием от песчаных бурь Марса. Колеса широкие, чтобы не тонули в песке. Минимум стекла, да и то сливается с металлом, как будто они родились вместе.

Кругом было полно народу, но никто не обращал внимания на самое обычное зрелище — пескоход с фермерами.

Хеннес сказал:

— Мы сядем впереди. Ты с приятелем садись сзади, землянин.

Говоря это, он занял место водителя. Приборы управления располагались перед ним на щите, выше — ветровое стекло. Гризволд сел справа от Хеннеса.

Верзила устроился сзади. Дэвид собирался последовать за ним, когда Верзила неожиданно воскликнул:

— Берегись!

Кто-то подбирался сзади. Дэвид успел полуобернуться. У дверцы стоял второй спутник Хеннеса, с бледным бородатым лицом. Дэвид действовал быстро, но было уже поздно.

Последнее, что он увидел, — блеск оружия в руке этого человека, потом послышался какой-то мягкий звук. Чувства боли не было, далекий голос произнес:

— Хорошо, Зукис. Садись сзади и присматривай за ними.

Голос, казалось, доносился с конца длинного туннеля. Потом какое-то движение — и абсолютная пустота.

Дэвид Старр упал на сиденье без признаков жизни.

4. ЧУЖАЯ ЖИЗНЬ

Рваные полосы света проплывали мимо. Дэвид Старр ощутил сильное покалывание во всем теле и давление на спину. Последнее объяснялось тем, что он лежал лицом вверх на жестком матраце. А покалывание, как он знал, было последствием действия станнера, оружия, которое парализовало нервные окончания у основания мозга.

Прежде чем полосы света приобрели смысл, прежде чем он полностью осознал происходящее, Дэвид почувствовал, что его трясут за плечи и шлепают по щекам. Свет устремился в его открытые глаза, и он поднял ноющую руку, чтобы предотвратить следующий шлепок.

Над ним склонился Верзила, его маленькое кроличье личико с круглым вздернутым носом придвинулось совсем близко.

— Клянусь Ганимедом, я уже думал, что тебя прикончили, — сказал он.

Дэвид приподнялся на онемевшем локте.

— Я так себя чувствую, будто это почти правда. Где мы?

— В фермерской тюрьме. Бесполезно пытаться выбраться: двери закрыты, окна зарешечены. — Голос его звучал угнетенно.

Дэвид пощупал под рукой. Бластера не было. Естественно! Этого можно было ожидать.

— Тебе тоже досталось станнера, Верзила? — спросил он.

Верзила покачал головой.

— Зукис уложил меня рукоятью пистолета. — Малыш с отвращением осторожно потрогал голову. Потом выпалил: — Но я перед этим чуть не сломал ему руку.

За дверью послышались шаги. Дэвид сел. Вошёл Хеннес, с ним пожилой человек с вытянутым усталым лицом. Его бледно-голубые глаза под густыми седыми бровями, казалось, постоянно щурились. На нём был городской костюм, вполне земного типа. Даже марсианских сапог на нём не было.

Хеннес заговорил сначала с Верзилой.

— Убирайся в столовую и, если только выйдешь без разрешения, будешь разорван надвое.

Верзила скорчил рожу, махнул Дэвиду:

— Пока, землянин, — и вышел с громким топотом.

Хеннес, проводив его взглядом, закрыл дверь. Потом повернулся к человеку с седыми бровями.

— Это он, мистер Макиан. Называет себя Уильямсом.

— Вы рисковали, Хеннес. Если бы он умер, вместе с ним исчезла бы ценная нить.

Хеннес пожал плечами.

— Он был вооружен. Мы не могли иначе. Во всяком случае, он перед вами, сэр.

Дэвид отметил, что они говорят о нём так, будто его здесь нет или он — неодушевленная часть кровати.

Макиан повернулся к нему, взгляд его был жестким.

— Я хозяин этого ранчо. Свыше ста миль в любом направлении — всё это владения Макиана. Я указываю, кого освободить, а кого заключить в тюрьму. Я говорю, кто работает, а кто голодает, даже кто живёт и кто умирает. Ты меня понял?