Франсис Карсак - На бесплодной планете. Наша родина — космос. Романы. Рассказы.

Пока Бернар водил Луи и Сигурда к расположенному поблизости небольшому прибежищу ориньякской культуры, в котором он давно уже приступил к раскопкам, Поль растянулся на солнце и так и лежал без движения до самого обеда. Вечером Бернар, Сиг и Луи заявили, что они решили уже завтра возвратиться в свой базовый лагерь, чтобы провести там остаток отпуска в ожидании новостей от Поля, после чего Бернар собирался вернуться в обсерваторию, Луи — на свой пост прораба в геологической лаборатории Тулузы, а Сигурд — заняться собственными делами, зависящими лишь от его собственной прихоти. Поль согласился с их решением, сказав:

— Как раз таки завтра заканчиваются и мои две недели. Поеду в лабораторию, и если все получится, я вам телеграфирую. Как я понимаю, вы пробудете в Эйзи еще дней двадцать. Не думаю, что мне удастся что-либо придумать так быстро, но кто знает?

Затем, обращаясь к Сигу, он добавил:

— Бернар сказал мне, что у вас с собой — там, в лагере — имеются какие-то образцы редкоземельных металлов. Вы не могли бы мне их одолжить? Есть одна мыслишка…

— Если вы полагаете, что они могут быть вам полезными, то — с превеликим удовольствием. Только одна просьба: с Бернаром мы давно уже на «ты» — давайте будем и с вами, раз уж у нас намечается команда Звездных Аргонавтов и…

— Надеюсь лишь, что нам не повстречается никакая Медея, — с улыбкой прервал его Луи. — А название «Звездные Аргонавты» мне нравится — считай, что оно принято!

— Мне тоже оно по душе, — заметил Бернар…

Ровно две недели спустя, утром, Бернар и Сиг, жившие в палатках на Скале Бо́ли, увидели внизу, на дороге, Луи, размахивавшего телеграммой. Поспешно вскарабкавшись наверх по тропинке, он вручил им синий листок бумаги, содержавший следующий текст: «Урания лошадка что надо. Приезжайте». Все трое переглянусь: стало быть, этот невероятный рейд все же возможен. Каждый почувствовал, как к горлу у него подступил комок, и спросил себя, не слишком ли легкомысленно он согласился на участие в экспедиции.

— Что ж, — проговорил Сиг, — нужно сниматься со стоянки. Возьмем в гараже мое авто и часам к четырем или пяти будем в лаборатории Поля. А там уже посмотрим.

Без малейших происшествий они домчались до равнины, в которой располагалась лаборатория. Ни один из них никогда прежде там не был, но в крайней деревне им сказали:

— Вам всего-то и нужно, что следовать вдоль ЛЭП.

И, по порядком разбитой дороге, миновав трое охраняемых ворот, они добрались до длинной постройки без окон. Уже услышавший шум двигателя, Поль встречал их у входа.

— Я отослал моих сотрудников под предлогом опасности. Они вернутся лишь завтра. Сейчас я вам кое-что покажу.

Он отвел их на небольшую изолированную площадку, окруженную высокими стенами и находящуюся примерно в километре от собственно лаборатории. Там возвышался веретенообразный аппарат шести- или семиметровой высоты, напоминавший торпеду. Его элероны были сильно расширены, а располагавшиеся между крылышками восемь труб слегка выступали вперед.

— Не иначе, как «Фау-2», — сказал Луи.

— Да, но атомная!

Поль позволил им в деталях рассмотреть ракету, не став, однако же, посвящать в секрет своих исследований.

— Аппарат содержит особый диссоциатор и достаточное для той цели, которую я ставлю перед собой при отлете, количество урана. Подпитка диссоциатора электрическим током происходит через вот этот вот кабель; когда ракета взлетит, кабель, который находится в подвижном соединении с осью ракеты, спокойно отцепится и останется на земле. Уже начавшаяся диссоциация продолжится сама собой. Мне удалось — и именно в этом заключается мой секрет — очень сильно сократить критическую массу. В головке ракеты заключена небольшая атомная бомба, которая взорвется, когда волны, испускаемые расположенным в носовой части радаром, станут отражаться с достаточной интенсивностью. Ракета достигнет Луны в ее темной части менее чем за десять часов. Один из твоих коллег, Луи, завтра будет отслеживать вспышку. Если я не ошибся в расчетах, ракета должна долететь. Не долетит — значит, мои опасения были не напрасными.

— И чего же ты опасаешься? — спросил Бернар.

— Как бы уран не взорвался под воздействием космических лучей, шастающих по пространству. Думаю, этого не случится, но кто знает? Ракета стартует завтра в 15 часов ровно и достигнет Луны в 0 часов 45 минут. А пока что, давайте-ка пройдем в лабораторию. Я вкратце расскажу вам о ее устройстве, а затем мы отправимся ко мне — мой дом находится в паре километров отсюда, правда, уже за пределами охраняемой территории.

На следующий день, в 14 часов, четверо звездных аргонавтов вернулись на объект. Поль и Луи проверили наводку ракеты. Затем Поль отвел товарищей к расположенному в 700 метрах от места взлета врытому в землю бетонированному и освинцованному убежищу, откуда, через толстое, опять же, освинцованное стекло им предстояло наблюдать за отлетом. Они вошли и закрыли за собой дверь. Дрожа от волнения, все четверо уставились на стрелку хронометра и принялись наблюдать за тем, как она медленно отсчитывает одну минуту за другой. 14 ч 45 мин… 14 ч 55 мин… вот стрелка проползла предпоследнюю минуту, и их взгляды переместились на секундную. Поль занес руку над пусковой кнопкой, и в тот момент, когда стрелка достигла отметки «60», послал электрический импульс.

Через стекло они увидели, как стены огороженного участка разрушились со всех сторон, в один миг распавшись на мельчайшие осколки. Что-то стремительно унеслось в небо. Спустя пару секунд до них донесся свист, который какое-то время еще нарастал, а затем вдруг стих. В освинцованной же машине они объехали то, что осталось от «загона». Земля вокруг выглядела словно вскопанной небольшим бульдозером, местами даже остеклованной. Конец расплавившегося медного кабеля отливал странным многоцветием.

Вечер друзья провели за обсуждением открывавшихся перед ними необычайных возможностей. В девять часов утра из уррской обсерватории, что в департаменте Жер, пришла телеграмма: «В 0 ч 34 мин отмечена вспышка близ кратера Тихо».

Глава 3. Команда

На следующий день они собрались в рабочем кабинете Поля — небольшой аскетичной комнате, стены которой были сплошь покрыты книжными полками. Большой стол белого дерева, усыпанный папками, из которых выглядывали испещренные уравнениями и символами листки бумаги, служил бюро. Поль был уже весь в работе, когда прибыли остальные. Небрежным жестом он указал им на три табурета и снова погрузился в вычисления. Наконец, покончив с подсчетами, он сказал: