Айзек Азимов - Второе Установление

не является научно отсталым, даже при том, что наш правитель своей силой обязан ментальным

возможностям.

– Потому что он опирается на культуру Первого Установления, – последовал слегка

нетерпеливый ответ, – оно же является единственным в Галактике вместилищем знаний такого рода.

Второе Установление должно питаться сухими крохами рухнувшей Галактической Империи. Им

нечем там поживиться.

– Значит, вы утверждаете, будто они обладают ментальной силой, достаточной для

распространения их власти на группу планет, и одновременно физически беспомощны?

– Относительно беспомощны. Они в состоянии защитить себя от соседей, пребывающих в

упадке. Но против возрождающейся мощи Мула, с ее опорой на зрелую атомную экономику, они

устоять не могут. Иначе зачем им, начиная с самого их основателя Хари Селдона, нужно было так

тщательно скрывать свое местонахождение. Ваше собственное Первое Установление не делает

секрета из своего существования, не делало и раньше, триста лет назад, когда представляло собой

единственный беззащитный город на одинокой планете.

Гладкие черты смуглого лица Притчера искривились в саркастической усмешке.

– А теперь, когда вы завершили свой глубокий анализ, не хотите ли получить список всех

королевств, республик, штатов и диктатур любого сорта в политической пустыне тех краев, которые

соответствуют вашему описанию и вдобавок еще нескольким важным факторам?

– Так значит, вы уже размышляли над тем, что я сказал? – Чаннис ничуть не утратил

нахальства.

– Здесь, в заметках, вы этого, естественно, не найдете, но мы разработали подробный перечень

всех политических единиц Противолежащей Периферии. В самом деле, неужто вы полагали, что Мул

будет действовать совершенно вслепую?

– Что ж, тогда, – голос молодого человека приобрел энергию, – как насчет Олигархии Ределла?

Притчер задумчиво потрогал себя за ухо.

– Ределл? О да, полагаю, что я знаю о нем. Но они ведь не на Периферии? Мне кажется, они

находятся почти на трети пути к центру Галактики.

– Да. Ну и что?

– Имеющиеся у нас архивы помещают Второе Установление на другом краю Галактики.

Космосу ведомо, что больше нам не за что уцепиться. Но зачем вообще говорить о Ределле? Его

угловое отклонение от радиуса Первого Установления составляет всего сто десять – сто двадцать

градусов, но никак не сто восемьдесят.

– В архивах говорится и о другом. Второе Установление было основано у "Звездного Предела".

– Подобное место в Галактике никогда не было обнаружено.

– Потому что это было местное название, в дальнейшем, для большей секретности,

сохраняемое в тайне. Или, может быть, специально изобретенное Селдоном и его группой. По-моему,

между "Звездным Пределом" и звездой Ределл есть некая связь.*) Вы так не думаете?

– Расплывчатое сходство в звучании? Этого мало.

– Вы когда-нибудь там бывали?

– Нет.

– Но он упоминается в ваших заметках.

________________________________________________

*) В оригинале аналогичная игра слов: "Star's End" и "Tazenda" (прим. перев.)

– Где? О да, но это была просто остановка для того, чтобы запастись провизией и водой. На

этом мире явно не было ничего примечательного.

– А вы садились на главную планету? Там, где центральное правительство?

– Вероятно. Точно я не могу сказать.

Чаннис некоторое время размышлял под пристальным, холодным взором Притчера.

– Не согласитесь ли вы на несколько минут взглянуть вместе со мной на Линзу?

– Разумеется.

Линза была, возможно, самым необычным устройством на межзвездных крейсерах нового

времени. В действительности она представляла собой сложную вычислительную машину, которая

могла отображать на экране блистание ночного неба в любой данной точке Галактики.

Чаннис установил указатели координат, и освещение стен пилотской рубки отключилось. В

тусклом красном сиянии пульта управления Линзой лицо Чанниса отсвечивало бордовым. Притчер

сел в пилотское кресло, скрестив длинные ноги. Голова его терялась в полумраке.

По мере завершения расчетов на экране медленно появлялись световые точки. Наконец они

расположились ярко и кучно, отображая обильные группировки звезд близ Центра Галактики.

– Это, – пояснил Чаннис, – зимнее звездное небо, каким оно предстает с Трантора. Данный

важный момент, насколько мне известно, пока не учитывался в ваших поисках. А ведь мы должны

ориентироваться на Трантор в качестве исходной точки. Трантор был столицей Галактической

Империи. И даже более в научном и культурном смысле, нежели в политическом. Следовательно,

смысл описательного имени любого объекта в Галактике должен анализироваться, исходя из

ориентации на Трантор – в девяти случаях из десяти. Припомните в этой связи, что хотя Селдон и был

родом с Геликона, поближе к Периферии, его группа работала на самом Транторе.

– Ну и что же вы стараетесь мне показать? -размеренный голос Притчера ледяной струей

ворвался в нарастающий поток энтузиазма его собеседника.

– Карта это пояснит. Видите темную туманность?

Тень руки Чанниса упала на экран, усеянный блестками звездных скоплений. Указательный

палец уперся в крошечное пятнышко мрака, казавшееся дырой на искрящейся световой ткани.

– Стеллографические каталоги именуют ее Туманностью Пелота. Следите за ней. Я начинаю

увеличивать изображение.

Притчеру и раньше приходилось видеть чудесное зрелище увеличения изображения Линзой. И

у него при этом всегда захватывало дух. Это походило на обзорный экран звездолета, мчащегося, не

входя в гиперпространство, сквозь толчею звезд Галактики. Звезды расходились перед ними, словно

покидая единый центр, летели навстречу и падали за край экрана. Одиночные огоньки становились

двойными, потом шарообразными. Туманные пятна распадались на мириады искр. Иллюзия полета не

прекращалась.

Чаннис прямо по ходу дела продолжал:

– Обратите внимание, что мы движемся вдоль прямой линии от Трантора к Туманности

Пелота, так что на деле мы по-прежнему смотрим на конфигурацию звезд как бы с Трантора.

Вероятно, из-за гравитационного отклонения света имеется небольшое расхождение. Я не владею

математикой в такой степени, чтобы его учесть, но уверен в незначительности эффекта.

По экрану расползалась тьма. Скорость увеличения стала замедляться. Звезды, нехотя

расставаясь с экраном, скользили к его краям. Сразу за сияющими кромками туманности резко

вспыхивала сверкающая вселенная звезд, как бы знаменуя тот свет, который был просто скрыт