Стивен Кинг - Салимов удел

- И вы вернулись сюда, чтобы написать книгу, - изумилась девушка.

Бен ответил не сразу. Мисс Кугэн вскрывала блоки сигарет и заполняла витрину возле кассы. Провизор, мистер Лэбри, бесцельно слонялся за высоким аптечным прилавком, напоминая заиндевевшее привидение. Парнишка в форме ВВС стоял у двери автобуса, поджидая, когда водитель вернется из уборной.

- Да, - сказал Бен. Он повернулся и посмотрел на Сьюзан - прямо в лицо, в первый раз. Личико у нее было прехорошенькое - простодушные голубые глаза и высокий, чистый загорелый лоб. - Ваше детство прошло в этом городе? - спросил он.

- Да.

Бен кивнул.

- Тогда вы понимаете. В Салимовом Уделе я жил ребенком, и для меня он населен призраками. Когда я вернулся, то чуть не проехал мимо - боялся, что он окажется другим.

- Здесь ничего не меняется, - сказала Сьюзан. - Почти ничего.

- Обычно мы с ребятишками Гарднера играли в войну на "Болотах". Пиратствовали на Королевском пруду. Играли в "захвати флаг" и прятки в парке. После того, как я расстался с тетей Синди, мы с мамой попадали в крутые места. Когда мне было четырнадцать, она покончила с собой. Но большая часть волшебной пыли стерлась с меня задолго до этого. А та, что была - была здесь. И до сих пор ни куда не делась. Город не настолько изменился. Глядеть на Джойнтер-авеню - все равно, что глядеть сквозь тонкую ледяную пластину, вроде той, какую можно снять с верхушки городского резервуара, если сперва оббить края. Все равно, что разглядывать сквозь нее свое детство. Все зыбко, туманно, а кое-где уходит в ничто, но в основном оно еще здесь.

Изумленный, Бен замолчал. Он произнес речь!

- Вы говорите точь-в-точь, как ваши книги, - благоговейно сказала Сьюзан.

Он рассмеялся.

- Раньше я никогда не говорил ничего подобного. Во всяком случае, вслух.

- А что вы делали после того, как ваша мама... умерла?

- Шатался по белу свету, - коротко ответил он. - Ешьте свое мороженое.

Она послушалась.

- Кое-что изменилось, - сказала она немного погодя. - Мистер Спенсер умер. Вы его помните?

- Конечно. Каждый четверг вечером тетя Синди приезжала в город за покупками, а меня отсылала сюда, попить травяного пива. Тогда оно еще было в продаже - настоящее рочестерское сладкое травяное пиво. Тетя давала мне пять центов, завернутые в носовой платок.

- Когда подошло мое время, пиво стоило дайм. Помните, как он всегда говорил?

Бен сгорбился, подавшись вперед, скрючил кисть одной руки в артритную клешню, а уголок рта у него поехал вниз, как у человека, перенесшего инсульт.

- Пузырь, - прошептал он. - Ох, доконает это пивко твой пузырь, хвастунишка!

Смех Сьюзан взлетел к вентилятору, медленно вращавшемуся у них над головами. Мисс Кугэн с подозрением подняла глаза.

- Ой, вылитый! Только меня он называл красотулей.

Они радостно посмотрели друг на дружку.

- Слушай, хочешь сегодня вечером пойти в кино? - спросил Бен.

- Это было бы чудесно.

- Какой кинотеатр ближе всего?

Она хихикнула.

- Честно говоря, портлендский "Синэкс", где фойе украшают бессмертные полотна Сьюзан Нортон.

- А еще? Какие фильмы ты любишь?

- Что-нибудь переживательное, с автомобильной погоней.

- Заметано. Помнишь "Нордику"? Она же была прямо в самом городе.

- А как же. Закрылась в шестьдесят восьмом. Когда я училась в старших классах, мы ходили туда компашками в две парочки и кидались в экран пакетиками из-под воздушной кукурузы, если фильм оказывался плохим. - Она хихикнула. - А так обычно и бывало.

- Они обычно крутили старые сериалы, - сказал Бен. "Человек-ракета". "Возвращение человека-ракеты". "Крэш Каллахэн и бог смерти вуду".

- Это было до меня.

- Что же стало с "Нордикой"?

- Теперь там контора Ларри Крокетта - торговля недвижимостью, объяснила она. - По-моему, "Нордику" погубил кинотеатр под открытым небом в Камберленде. Он и еще телевидение.

Они немножко помолчали, думая каждый о своем. Часы "грейхаунда" показывали без четверти одиннадцать.

Оба хором сказали:

- Слушай, а ты помнишь...

Молодые люди переглянулись, и на сей раз, когда зазвенел смех, мисс Кугэн удостоила взглядом обоих. Даже мистер Лэбри выглянул из-за прилавка.

Они болтали еще четверть часа, а потом Сьюзан неохотно призналась, что должна бежать по делам, но что к семи тридцати успеет собраться, да. Когда они разошлись в разные стороны, оба удивились, как непринужденно, естественно, случайно пересеклись их жизни.

Бен широким шагом направился вниз по Джойнтер-авеню, задержавшись на углу Брок-стрит, чтобы небрежно взглянуть на дом Марстена. Он вспомнил, что в пятьдесят первом году пожар добрался было до двора Марстенов, и тут ветер переменился.

Бен подумал: может быть, дом должен был сгореть. Может, так было бы лучше.

Нолли Гарднер вышел из здания муниципалитета и уселся на ступеньку рядом с Паркинсом Джиллеспи как раз вовремя, чтобы увидеть Сьюзан с Беном, вместе заходящих к Спенсеру. Паркинс курил "Пэлл-Мэлл" и чистил складным ножом пожелтевшие ногти.

- Это тот мужик, писатель? - спросил Нолли.

- Угу.

- А с ним была Сьюзи Нортон?

- Угу.

- Так-так, интересно, - сказал Нолли и подтянул форменный ремень. На груди поблескивала шерифская звезда. За ней Нолли посылал в детективный магазин - город не обеспечивал своих выборных констеблей значками. У Паркинса значок был, но он носил его в бумажнике - Нолли никак не мог этого понять. Конечно, весь Удел знал, что он констебль, но существовала еще такая штука, как традиции. Такая штука, как ответственность. Если вы представитель закона, приходится думать и о том, и о другом. Нолли часто думал и о том, и о другом, хотя мог позволить себе облекаться властью лишь на неполный рабочий день.

Нож Паркинса соскользнул и срезал кожу с большого пальца.

- Черт, - негромко сказал Паркинс.

- Думаешь, он всамделишный писатель, а, Парк?

- А то. Чего далеко ходить - у него в тутошней библиотеке три книжки.

- Из жизни или из головы?

- Из головы. - Паркинс отложил нож и вздохнул.

- Флойду Тиббитсу придется не по вкусу, что какой-то тип проводит время с его бабой.

- Они неженаты, - сказал Паркинс. - А ей больше восемнадцати.

- Флойду это не понравится.

- По мне, так Флойд может насрать себе в шляпу и носить ее задом наперед, - сказал Паркинс. Он потушил сигарету о ступеньку, вынул из кармана коробочку из-под леденцов, сунул туда погасший окурок и убрал коробочку обратно в карман.

- Где этот писатель живет?

- В центре, у Евы, - ответил Паркинс. Он внимательно изучал пораненный палец. - Позавчера он ездил наверх, смотреть дом Марстена. И странная же была у парня физиономия.

- Странная? То есть?