Алексей Калугин - Вестник смерти

– Эй, Хорн, Хорн! – Луконя поспешно спрятался за широкую спину Волчатника. – Останови его! Или мне придется убраться отсюда, пока дело не дошло до членовредительства!

– Все в порядке, – сказал Хорн, крепко ухватив Антипа за локоть. – Всю эту спасательную экспедицию организовал Луконя.

– И что же, мне теперь расцеловать его за это? – дернул плечом, пытаясь освободиться, Антип.

– Да, наверное, неплохо было бы поблагодарить, – заметил стоявший чуть в стороне Брандл. – И не только Луконю, но и всех остальных, кто, спасая тебя, рисковал собственной жизнью.

– Знаю я таких, как вы, – презрительно глянул на лепрехуна Антип. – Каждый только о своих интересах и печется, за просто так и пальцем не шевельнет.

Лепрехун обиженно насупил свои кустистые брови и быстро-быстро запыхтел трубкой, явно собираясь что-то ответить на довольно-таки обидное и, что самое главное, ничем не обоснованное заявление Антипа.

– Разбираться с тем, кто кому и сколько должен, будем потом, – положил конец спорам Хорн. – Сейчас нам нужно убираться отсюда, пока оставшиеся в лагере янычары не поняли причину переполоха, поднятого ночными дозорными, и не отправились на их поиски. Эй, Волк!..

В темноте блеснули два зеленых глаза. Неслышно ступая по траве, к Хорну подбежал его четвероногий спутник.

Антип невольно поежился, когда холодный, пронзительный и одновременно от всего отрешенный взгляд зверя остановился на нем. Он вспомнил, как из глаза замершего в оцепенении Волка выскользнул тонкий зеленый луч, через мгновение превратившийся в парящий в воздухе волшебный замок.

Забыв на время о недоверии, которое вызывал у него Волк, Антип посмотрел по сторонам. Только сейчас, когда напряжение первых минут после побега прошло, он сообразил, что не успел отбежать и на сотню метров от лагеря янычар, но при этом он не слышал шума погони и не видел среди редких деревьев отсветов костра. Да и все те, кто организовал этот побег, вели себя совершенно спокойно, словно были уверены в том, что им уже удалось уйти от преследования.

– Что-то не так? – спросил у Антипа Хорн.

– Где мы находимся? – настороженно посмотрел на него Антип.

– Примерно в километре от лагеря янычар, – ответил за Хорна Луконя.

– И как мы здесь оказались?

– Потом поговорим об этом, – сказал Хорн. – Эй, Луконя, – окликнул он бесенка, – показывай дорогу. Пора уходить, иначе янычары и сюда доберутся.

– Нет, – твердым голосом произнес Антип. – Мы должны вернуться в лагерь янычар.

Он и сам не смог бы объяснить, откуда у него появилась уверенность в том, что все будет сделано именно так, как он скажет. Просто он вдруг понял, что не может уйти, оставив в руках янычар свой нож. Да, именно свой нож – впервые за все то время, что нож вестника смерти находился у него, Антип признал его своим. Если бы Хорн и другие отказались помочь ему вернуть нож, то он отправился бы в лагерь янычар один и без оружия. Нож был необходим ему, как глоток воздуха ныряльщику за жемчугом, пробывшему на глубине больше обычного. Только сейчас, оказавшись на свободе, Антип понял, что без привычного ножа за голенищем правого сапога он уже не чувствует себя полноценным человеком. Нож стал частицей его самого. Или же он сам превратился в механический придаток ножа. Сейчас не время было во всем этом разбираться – нужно было любой ценой вернуть нож.

– Что ты там забыл? – непонимающе посмотрел на Антипа Хорн.

– Свой нож, – опередив Антипа, сообщил лепрехун.

– Нож? – Лицо Хорна дернулось, словно от внутренней боли, которую он вынужден был терпеть.

– Мне нужно вернуть нож, – спокойно произнес Антип. – Я не имею права оставлять его в чужих руках.

– Слушай, с этим могут возникнуть проблемы, – Хорн в нерешительности прикусил нижнюю губу. – Сколько янычар осталось в лагере?

– Семь человек, – ответил Антип.

– Ты знаешь, у кого находится нож?

– Он у старшего или в палатке среди его вещей.

– Послушайте-ка, любезные, – встав между Антипом и Хорном, лепрехун недоумевающе развел руками. – Мне кажется, что вы не в меру серьезно обсуждаете возможность возвращения в лагерь янычар. Не кажется ли вам, что это форменная глупость?

– Это нож вестника смерти, – объяснил лепрехуну Хорн.

– Ну и что с того? – недоумевающе пожал плечами Брандл. – Эка невидаль, нож вестника смерти! Да я могу указать с десяток мест, где спрятаны точно такие же ножи! Обычно я никому не говорю об этом, потому что такова уж моя натура. Но если уж на то пошло, я достану для вас один ножик.

– Мне не нужен какой-то другой нож, – Антип презрительно глянул на лепрехуна сверху вниз. – Мне нужен МОЙ нож.

– Да какая разница! – возмущенно взмахнул руками Брандл. – Все ножи одинаковы!

– Все верно, – присев на корточки, Хорн положил руку лепрехуну на плечо. – Все ножи одинаковые, но Антипу нужен именно этот нож. Я боялся, что именно так и произойдет, – Хорн поднял взгляд на Антипа. – Нож стал необходим тебе.

– Я просто не хочу, чтобы он оставался в чужих руках, – нервно дернул плечом Антип.

– Ну конечно, – ровным, удивительно невыразительным голосом произнес Хорн. – Я именно это и имел в виду.

Антип сделал вид, что не заметил необычных интонаций в голосе Хорна.

– На нашей стороне будет фактор неожиданности, – сказал он. – Янычары не ожидают, что мы вернемся в лагерь.

– Верно, – согласился с ним Хорн. – А ты успел подсчитать, сколько человек при этом погибнет?

– Ты имеешь в виду янычар? – уточнил Антип.

– Разве в лагере есть еще кто-то?

– Нет, только янычары, семь человек. Троих вы с Волком уже прикончили.

Оглянувшись через плечо, Хорн глянул на неподвижно лежащих на земле янычар.

– Ты ошибаешься, – сказал он, снова переведя взгляд на Антипа. – Они не только живы, но даже не получили серьезных ранений. Я не убиваю людей без необходимости.

Щека Антипа дернулась, словно от комариного укуса.

– Так ты поможешь мне вернуть нож? – спросил он у Хорна.

Прежде чем ответить, Волчатник посмотрел Антипу в глаза. Так пристально, что Антип вынужден был отвести взгляд в сторону, мысленно ругая себя за это проявление слабости.

Что пытался доказать ему Хорн? Какое он имел право указывать, что хорошо, а что плохо, когда сам занимался колдовством? Какое ему вообще было дело до того, что происходило вокруг, если он не принадлежал этому миру?..

Антип снова поднял взгляд, чтобы прямо взглянуть в глаза Хорну, но Волчатник уже смотрел куда-то в сторону, рассеянно почесывая при этом за ухом своего серого приятеля.

– Ты верно подметил, каждый из нас, совершая те или иные поступки, имеет на то свои причины, – сказал Хорн, по-прежнему не глядя на Антипа, как будто обращаясь к обступающим его со всех сторон темным силуэтам деревьев. – И, что самое любопытное, зачастую мы даже сами себе не можем объяснить, почему поступили так, а не иначе. Что уж говорить о других, перед которыми порою просто не хочется открывать душу, потому что страшно, что вместе с откровениями может вывалиться на свет такая омерзительная грязь, о существовании которой ты и сам не подозревал. – Хорн посмотрел на Антипа. Но теперь в его взгляде можно было заметить не укор, как прежде, а скорее жалость. Так смотрят на неизлечимо больного, которому осталось прожить не больше недели, но который при этом сам отказывается верить в свою близкую и неизбежную кончину. – Я помогу тебе вернуть нож вестника смерти. Но только имей в виду, что делаю я это не ради тебя.