Алексей Калугин - Не только во сне

Алексей Калугин

НЕ ТОЛЬКО ВО СНЕ

Межпланетная станция-маяк М-105 работала в автоматическом режиме.

Курсант Сергей Кторов сидел в кресле дежурного, лениво листал цикл лекций по теории космонавтики и одновременно вел долгий, давно уже наскучивший ему диспут с базовым компьютером станции ИНДЕКС, возникший из ничего и длящийся уже третьи сутки. Сергей пытался убедить компьютер в том, что тот и сам, без присутствия человека, прекрасно справился бы с контролем за работой станции. Компьютер вяло возражал, приводя как доказательство то, что иногда проигрывает людям в трехмерные шахматы.

— Но ты же не шахматный Король, чтобы всегда выигрывать.

— Да, но и людей никто специально не программировал для игры в шахматы.

Один раз за время беседы ИНДЕКС принял информацию с тяжелого транспортного планетолета «Урал», проследовавшего по трассе Титан — Земля. Сергей был уверен, что все «Уралы» уже лет пять как списаны в утиль, но ИНДЕКС, сверившись со справочником космофлота, подтвердил, что из десяти выпущенных в свое время ТТП типа «Урал» один, говоря языком космолетчиков, все еще оставался «на плаву».

Космические маяки, по мнению курсантов Звездной академии, для того и существовали, чтобы портить им жизнь. Руководство академии придерживалось, по-видимому, иного мнения, и потому каждый курсант, окончивший третий курс, должен был перед сдачей экзаменов провести месячное дежурство на маяке.

Преподаватели говорили «провести», а курсанты — «отбыть». В непременные обязанности сменного дежурного маяка входил только сеанс ежедневной контрольной связи с Центральной диспетчерской на Луне, во время которого он должен произнести стандартную фразу: «Маяк номер такой-то. Работа в обычном режиме. Никаких происшествий нет». В остальное время курсант должен был сам придумывать себе занятия. Можно представить, как чувствует себя молодой парень, будущий выпускник Звездной академии, не раз уже видевший себя во сне с серебряными кометами в петлицах, приговоренный к тому, чтобы провести целый месяц в компании со станционным компьютером.

Компьютерная система маяка полностью обеспечивала работу в автоматическом режиме, и присутствие человека для проверки и внесения необходимых корректив требовалось не чаще одного раза в год. В остальное время сменный диспетчер маяка превращался в совершенно ненужный придаток компьютера. В фольклор Звездной академии давно и прочно вошел афоризм неизвестного автора, выходца из курсантской среды: «Когда курсанта снимают с маяка после окончания дежурства, он испытывает те же чувства, что и аппендикс, когда его удаляют из брюшной полости».

Сергей Кторов сидел в командном отсеке маяка М-105 и чувствовал себя аппендиксом, воспалившимся и готовым лопнуть, а до операции по его удалению оставалось еще целых двенадцать дней.

Неожиданно ИНДЕКС оборвал на полуслове очередную свою поучительную историю.

— Внимание! Экстренная связь!

На пульте замигал сигнал вызова. Включился динамик внешней связи.

— …»Урал». Говорит капитан планетолета «Урал» Кауфман! Требую экстренной связи со всеми кораблями и службами секторов ХУ-213, ХУ-214 и XZ-213!

Сергей вдавил клавишу экстренной связи.

— Я — М-105!

Почти одновременно с ним «Уралу» ответили маяки 73, 104 и 115, малый исследовательский звездолет «Аус» и база спасательной службы «Ангар-7».

Снова заговорил капитан «Урала»:

— У меня на транспорте неконтролируемый разогрев третьего маршевого двигателя. Теплоизоляция выдержит не более тридцати минут. На борту чуть меньше половины рейсового запаса топлива, так что бабахнет громко.

— Немедленно отстрелите третий двигатель! — крикнул курсант с 73-го маяка.

— Это невозможно, — спокойно ответил «Урал».

Сергей вспомнил, что корабли серии «Урал» монтировались на жестком скелете, для того, чтобы отделить хотя бы одну секцию, понадобилась бы бригада монтажников и около часа времени.

— Говорит база СС «Ангар-7». Покиньте корабль в спасательных капсулах. Держите направление на маяк-105, он ближе всех к вам. Спасательный рейдер подойдет к вам через сорок две минуты.

— Спасательные капсулы уже подготовлены к старту, — ответил капитан «Урала». — Корабль покинут штурман и пассажир.

— Какой еще пассажир! — возмущенно рявкнул спасатель. — У вас грузовой корабль, экипаж — два человека!

— Ну что я мог поделать, если в составе группы, работающей на Титане, есть женщины, — вздохнул капитан «Урала». — А женщинам, как известно, свойственно время от времени рожать. Не мог же я оставить роженицу на Титане, где даже больницы приличной нет. — Он на мгновение замолчал. — Спасательные капсулы стартовали. Маяк-105, возьмите капсулы на контроль.

— Маяк-105, — ответил ИНДЕКС. — Принял на контроль две спасательные капсулы. Сигнал четкий.

— А как же вы, капитан? — спросил Сергей.

— На борту имелись только две спасательные капсулы, в расчете на экипаж из двух человек.

— Говорит «Ангар-7». Капитан Кауфман, покиньте корабль в скафандре.

— Бессмысленно. С маневровочным пистолетом для наружных работ далеко от «Урала» я уйти не смогу. Меня накроет взрывной волной.

— Говорит маяк-105, — снова включился Сергей. — Я вылетаю к «Уралу» на катере.

— Говорит маяк-105, — перебил его ИНДЕКС. — Катер предназначен только для инспекции внешних систем маяка. Объем топливных баков недостаточен для полета к «Уралу».

— Маяк-105! — снова заговорил «Ангар-7». — Курсант, не порите горячку! Вы не сможете помочь «Уралу» со своим катером!

— Я могу дозаправиться от топливных баков «Урала».

— Внешняя связь отключена, — сообщил ИНДЕКС.

— Включи немедленно и готовь к старту катер!

— До взрыва на «Урале» осталось двадцать четыре минуты. Этого времени хватит только для того, чтобы долететь до «Урала» и взорваться вместе с ним, — ровным голосом, не приемлющим никаких возражений, ответил ИНДЕКС.

— Взрыв может запоздать!

— Я снял данные с бортового компьютера «Урала» — все расчеты верны.

— А, что с тобой говорить!

Сергей выбежал в коридор, ведущий к наружному шлюзу. Добежав до тамбура, он с разбега хлопнул ладонью по дверному тумблеру. Дверь не открылась. Вместо этого из динамика над дверью раздался голос ИНДЕКСа:

— Дверь шлюзовой камеры заблокирована.

— Открой немедленно!

— Вылет бессмыслен и опасен для жизни. Дверь шлюзовой камеры заблокирована с центрального поста.

— Я сейчас вернусь и разнесу тебя вдребезги! — в ярости от собственного бессилия закричал Сергей. — Открывай сечас же! Там же человек гибнет!