Владимир Малов - На солнце ни облачка

Привыкая к такому открытию, Веня почувствовал, что в этот момент он испытывает даже какое-то своеобразное уважение к ученым способностям цивилизации жишшинов.

— Надо же, додумались чужие биотоки использовать! — произнес он вслух и снова сел. — Да ведь этими биотоками, наверное, полным полна любая обитаемая планета. И они никому не нужны, а жишшинам пригодились.

— Это вам на Земле они не нужны, — вскользь заметил генерал-инспектор. — Некоторые цивилизации умеют и сами их использовать.

— Но ты говорил, — продолжал свою мысль Веня, — что жишшины никогда ничего не строили. А тут огромные пирамиды.

— Пришлось строить, когда речь идет о выживании, — ответил генерал-инспектор. — Они ведь могут все, что угодно. Но делают это только в случае крайней необходимости. Однако ничего лишнего. Ленивцы!

Шарик немного помедлил.

— Ты правильно сказал. Теперь они делают то же самое, — начал он говорить. — Их деятельность в Древнем Египте была запрещена. По законам вселенной. Любые работы на планете с разумными существами могут производиться только с ведома этих разумных существ. Но позже жишшины снова появились на Земле. Только теперь действовали хитрее.

— Как хитрее? — вырвалось у Вени.

— Пирамиды они возвели в специально созданных искусственных временно-пространственных фазах, — ответил генерал-инспектор. — Чтобы их никто не видел. А вдобавок, для видимости соблюдения законности в случае инспекционных проверок. Стали официально заключать секретные соглашения. С местными правителями. Кому же не нужно золото! Его жишшины могли предоставить, сколько угодно. Во вселенной его много.

Шарик помедлил еще немного. Он словно колебался, продолжать или нет. Но потом все-таки сказал:

— Только мы полагаем, на самом деле жишшины потребляют на вашей планете не биотоки. А что-то другое. Или не только биотоки. Уже начиная с Древнего Египта. Подозревать их есть все основания. Что-то на вашей планете не так. Не на всей, а только там, где есть пирамиды. И мы подозреваем, что все это из-за них. Это ведь жишшины. Им многое запрещалось. И тогда они старались обойти законы. Или, что еще чаще, создать видимость их соблюдения. А делать что-то совсем иное. Такая у представителей этой цивилизации натура. Нашей главной инспекционной службе уже не раз случалось…

— Черт-те что у вас во вселенной творится! — с чувством произнес Веня и стал открывать вторую бутылку вдовы Клико. — Всех подозреваете, друг за другом следите! Не так я себе представлял наших вселенских братьев по разуму! Совсем не так! Думал, подобные нравы только у нас на Земле и могут быть!

— Разные есть во вселенной цивилизации, — примирительно ответил генерал-инспектор. — Ко многим у главной инспекционной службы никаких претензий. Вообще.

— И законы у вас тоже какие-то дурные! — продолжил Веня, наполняя бокал. — Кто их только принимает?!

— Да где же ты видел полностью совершенные законы? — сказал генерал-инспектор, и Вене даже послышался вздох. — Даже сам Высший Суд бывает несовершенным.

Наполнив бокал, Веня потянул его в сторону Инструкции. Тот понял, поднял правый мизинец и коснулся им фужера. Потом стал ждать очередного облачка энергетической субстанции.

Веня сделал очень большой глоток и только теперь осознал значение того, что совсем недавно услышал от генерала-инспектора.

— Ты сказал, что они могут потреблять здесь у нас не биотоки, а что-то иное, — переспросил он. — А что же тогда?

— Для того чтобы это узнать, мы и прибыли на твою планету. Лично, — ответил шарик. — Конечно, не мы одни. И, кажется, истина уже совсем скоро откроется.

Инструкция явно подходил к той стадии, после которой застолье для него завершалось. Он запел:

— Шшшигал-жжжужж-шшш. Жжерш-шшин-жежжшшушш.

Посмотрев на маленького человечка, генерал-инспектор произнес с сожалением:

— Поневоле задумаешься! Сколько пользы жишшины могли бы принести всей вселенной! С их знаниями и возможностями. А живут только для себя!

Веня налил себе еще шампанского.

— Так в чем ты их подозреваешь? — спросил он.

— Рано пока говорить, — ответил генерал-инспектор. — Но в настоящий момент работа ведется. Везде, где стоят пирамиды. Мы еще с тобой увидимся. Скоро.

Шарик покатился к Вениному кошельку, который все еще лежал на столе. Генерал-инспектор явно желал скрыться. Но Вене пришла еще одна мысль, и он крикнул ему вслед:

— Постой! Скажи, кто такой предприниматель Капустин? Или хотя бы где он живет? Ты должен знать, раз генерал-инспектор.

Не останавливаясь, генерал-инспектор ответил:

— У него вилла на Среднем карнизе. В Ницце. Довольно скромная. И еще один дом неподалеку. В Монако. Тоже скромный. Он никогда не выставляет себя напоказ. Не то что многие другие.

Генерал-инспектор докатился наконец до кошелька, непринужденно проник сквозь его кожаную поверхность и исчез внутри. При этом в объеме кошелек ничуть не увеличился, шарик словно бы растворился в его содержимом.

Инструкция продолжал петь, не обращая больше на Веню никакого внимания:

— Жжжижж шошшшишшжжж.

Но вскоре и он исчез, даже не попрощавшись, по своему обыкновению. Веня остался в одиночестве — с часами, в которых скрывался Инструкция, и с кошельком, где находился генерал-инспектор.

Веня сделал еще глоток шампанского и, движимый внезапным побуждением, протянул руку к кошельку.

В отличие от часов, открыть его было просто. Но в кошельке, как и следовало ожидать, он не нашел ничего, кроме долларов, полученных от Инструкции, и рублей, которыми оплачивал его труд компьютерного верстальщика Эдуард Борисович.

Из этого можно было заключить, что генерал-инспектор умел обращаться не только в шар, но и в какую-то совсем уж микроскопическую, невидимую глазу форму.

Как, впрочем, и Инструкция, способный помещаться в наручных часах фирмы Casio.

Глава пятая

«Результаты такие, каких я и ожидал»

События, происходившие на следующий день, разворачивались с нарастающей скоростью.

Веня проснулся с острым предчувствием, что необыкновенная история, непосредственным участником которой он стал, подходит к своему завершению. За последние два дня это предчувствие пришло к нему уже во второй раз. Почему? Долго размышлять над этим он не мог: что бы ни происходило, впереди, прежде всего, был напряженный, трудный, обычный рабочий день.

Наскоро позавтракав, Веня проделал процедуру, в последнее время ставшую уже ритуалом. Сначала он вывел свою «девятку» из ракушки под окном, изрядно маневрируя, чтобы не стукнуться с мешавшим ему «москвичом» соседа Алексея Васильевича.