Сборник "Лучшее". Компиляция. Книги 1-9 - Казанцев Александр Петрович
Знакомые районы узнавались по приметным высотным зданиям. Силуэты их чем-то напоминали контуры кремлевских башен и ярко очерчивались на ясном небе.
Море домов уходило в дымчатую даль. На размытом горизонте угадывалась зелень подмосковных лесов.
Вика с Костей стояли перед окном взявшись за руки, и у обоих было такое ощущение, будто они без всякого усилия парят в воздухе, как это бывало в детских снах. Фантасты говорят, якобы где-то в генной памяти человека запечатлено чувство невесомости, испытанное его неведомыми предками, быть может из космоса прилетевшими на Землю… Теперь подобный полет Вика с Костей ощущали не во сне, а наяву. И внутри них все пело, а они слоило неслись на крыльях — пли, вернее, без крыльев — над столицей.
Час назад они ждали друзей у подножия башни.
Катя с мужем, проездом на юг оказавшиеся в Москве, обещали приехать, но недопустимо опаздывали. Из-за них можно было пропустить все событие! Вика, смеясь, порвала их билеты и пустила обрывки по ветру.
— Я выполнила ритуал, — сказала она. — Придется теперь все остальное тоже повторять, называя меня «заслуженной артисткой без публики».
— Из театра Сатира! — подхватил Александр Maксимович, ван дер Ланге, специально приехавший из Америки, чтобы быть в этот день вместе с ветеранами трубоэнергетики. — Я готов. Mне следует присоединиться к вам наверху. Не правда ли?
— Нет. Старое будет по-новому! — решила Вика и, взяв Александра Максимовича под руку, направилась к лифтам.
Костя пошел следом в сопровождении Ивана Тимофеевича Гусакова. Форма полковника, пожалуй, молодила его.
Вика проявила свой характер. Она отыскала важного, но благорасположенного метрдотеля, уверила его, что он ничуть нс изменился за столько лет, и упросила, чтобы он непременно посадил их за семнадцатый столик.
Оказывается, он помнил, что во время давней паники за этим столиком играли в шахматы. И он выполнил просьбу, предположи и, что шахматы и на этот раз появятся на столе.
Ван дер Ланге церемонно раскланялся, прежде чем сесть:
— Сочту за честь разделить трапезу.
Он помнил свою первую сказанную здесь фразу!
Вика потребовала, чтобы Костя вынул свои карманные шахматы.
— У нас еще есть время. Ты должен показать свой новый этюд, как тогда,
— предложила она.
— Опять взаимный пат? — улыбнулся Иван Тимофеевич.
— Нет. Тоже взаимное, но… превращение не в ту фигуру, — рассмеялся Костя.
— Ради ничьей? — поинтересовался Александр Максимович.
— Нет. Во имя победы.
— Вот это правильно! — подхватил Гусаков, — А ну, показывай, как это кони ходят!
— Сейчас вы поймете, как и зачем они ходят, — пообещал Костя и стал расставлять фигуры. — Надо выиграть! (71)
— Трудновато тут выиграть, — заметил полковник. — Черные того и гляди поставят ферзя на f1, притом с шахом…
— А мы первым ходом отойдем королем. Вернее, начнем им наступление на черных.
— Батькой? Значит, 1. Kpg6.
— Верно. Теперь черные ферзя не поставят. Белые сыграют 2. Kpg7, сами проведут ферзя с шахом и выиграют.
— Придется черным играть 1…Kd6, — решил Гусаков.
— Пожалуйста. Белые сразу не пойдут пешкой «h», а предварительно отдадут свою пешку на f8: 2. f8Ф+ Kp : f8 (72).
— Зачем это? — удивился ван дер Ланге.
— Увидите, — загадочно пообещала Вика.
— 3. h7 Kt7 4. Cd5 Kh8+ 5. Kph6 (73).
— Фу ты! — фыркнул Иван Тимофеевич. — Пятый ход! А он никак нам не давал ферзя поставить.
— Не вздумайте сейчас поставить: мигом проиграете!
— Да ну?
— А вот: 5…f1Ф? 6. g6 Фf5 7. g7+ Kpe7 8. g8Ф (74), но не 8. gh? из-за 8…Фg5 мат! Теперь же на любой ход черных — или размен ферзями на g5, или 9. Kpg7 с последующим взятием коня на h8 и выигрышем.
— Ясно, — согласился Гусаков.
— Поэтому черные, рассчитав все это, поставят не ферзя, а коня — 5…f1K!
— А что с него толку? — усомнился полковник.
— Иван Тимофеевич! Кони ходят через клеточку на поле другого цвета, — подзадорила Вика.
— Ну и ну! — покачал головой Гусаков. — Надо думать, теперь белым в ферзи спешить пора — 6. g6.
— 6…К : еЗ, — за черных ответил Костя. — 7. g7+. Вот для чего нужно было отдать пешку на f8, чтобы сейчас шах был! 7…
Kpe7 (75) и теперь 8. g8K+!
— Парадоксально! — воскликнул ван дер Ланге. — Непременно конь? И никак нельзя поставить ферзя на h8 или g8?
— Нельзя. Смотрите: 8. ghФ? Kf5+ 9. Kpg6 Kh4+ 10. Kpg7 Kf5+ 11. Kpg8 Kh6+ и так далее.
— Вечный шах! Подумайте только, как экстравагантно! И не представляется возможным вырваться! Прелестная «вечность»! — восхищался Александр Максимович.
— Вот он, оказывается, как конь ходит! — глубокомысленно заметил Гусаков. — А ежели 8. g8Ф?, то белым еще хуже будет:
8…Kf5 мат. И вся недолга!
— Поэтому выигрывает превращение белой пешки в коня — 8. g8K+1 (76)
— В порядке взаимности, — улыбнулся в усы Гусаков.
— Тут предстоит еще, я бы сказал, длительная борьба, — предположил Александр Максимович. — Эндшпиль — по две фигуры и по три пешки. Силы равные!
— И тем не менее черным худо. Сильнейшее продолжение за них — 8…Kpf8, чтобы поближе быть к королевскому флангу и опасным белым пешкам. 9. К : f6 К : d5 10. К : d5 Kpf7 11.
Kpg5 (77) — белые сами отдают свою грозную пешку, но: 11…Kpg7 12. h6+ Kp : h7 13. Kf6 мат! (78)
— Мат одним конем, притом превращенным! — воскликнул ван дер Ланге.
— Толково, — заключил Гусаков, — Вырос ты, брат Костя.
И в шахматах тоже.
— Я запишу этот этюд, чтобы показать в Америке.
— Покажите его Фишеру, — посоветовала Вика.
— Я опасаюсь, что он за это потребует от меня контрольный пакет акций «Электрик пайн компани», — улыбнулся ван дер Ланге.
Вика пристально изучала серьезное лицо ван дер Ланге. Оно уже не казалось ей, как прежде, надменным.
— Как вы справляетесь с близнецами? — спросила она его.
— О-о! Прекрасно, — расплылся в улыбке Александр Максимович. — В помощь жене я выписал из Канады одну из своих шестерых сестер. Пусть поможет нам воспитать Постоянство и Победу.
— Постоянство и Победу? — переспросила Впка.
— Я так назвал наших детей. Сына — Константином, Костей, дочь — Викторией, Викой.
— Спасибо, Саша, — тихо сказала Вика и коснулась пальцами его лежащей на столе руки.
— Спасибо вам! — отозвался ван дер Ланге. — Это с вас, отсюда вот, началась моя настоящая жизнь, хотя я и живу в Америке.
— Ваши дети будут считаться американцами. Ведь они родились в США!
— Я тоже получил американское гражданство. Вы знаете?
— Знаем, — вставил Иван Тимофеевич. — И даже больше.
— Вот как? Что же больше?
— Например, что вы вступили в Коммунистическую партию Соединенных Штатов Америки.
— Это верно? — оживилась Вика, пытливо глядя на гостя.
— Надо верить сведениям товарища полковника. — рассмеялся Александр Максимович. — Как видите, и бизнесмены идут к коммунистам. Впрочем, у них есть пример самого Фридриха Энгельса, владевшего фабрикой, или московского заводчика-революционера Шмита. Однако, полковник, вы сказали так, словно могли что-то добавить.
— Добавить можно, что с коммунистами идут те, кто верит в будущее, — вставил Костя.
— Я думаю, что вы и это, да и многое другое сами знаете, — сказал Гусаков.
— Вы имеете и виду борьбу против нашей ветроэнергетики?
— К вам под видом вернослужащих проникали наемники одной из монополии, выведывали слабые места трубоэнергетики и теперь будут «противостоять» вам.
— Ах вот как? Значит «троянский конь»?
— Да, и вашу «Трою» — «Электрик пайн компани» — обвиняют в неспособности дать в своих установках стабильную мощность. И предлагают «похитить Гольфстрим».
— Что? — поразился ван дер Ланге.
— Был такой старый фантастический роман — забыл его автора. Его герой перегородил Гольфстрим плотиной. Можно было угрожать Европе лютым холодом и диктовать ей свои условия.
Ваши конкуренты хотят сделать нечто подобное, но не просто отвести в сторону теплое точение, а пропустить его воду через турбины, получив энергию во много раз большую, чем имеет сейчас человечество.
