Филип Дик - Предпоследняя правда

Джозеф Адамс, пока они вскрывали устье туннеля, высказал такое предположение: возможен новый союз, союз Вебстера Фоута с его всемирной полицейской корпорацией, и Луиса Рансибла с его громоздкой внеэкономической гигантской империей-переростком.

Натравленные на Агентство с его армией жестянок, многие из них — старые опытные бойцовские коты с хвостами пистолетом, соскучившиеся по войне и готовые под любым предлогом снова броситься в бой… причем неважно, под чьим командованием, Стэнтона Броуза или Дэвида Лантано.

Он открыл дверь.

Дома оказалась Рита, которая уже ждала его.

— Привет, — негромко сказала она.

— Привет. — Он неуклюже переминался с ноги на ногу в дверях, не зная, входить или нет, и пытаясь догадаться, в каком она настроении.

Рита поднялась со словами:

— Наконец-то ты вернулся. Как я рада тебя видеть! Ну как ты? — Она приблизилась к нему, столь же растерянная, что и он. — Значит, ты ничем не заразился. Я этого больше всего боялась. Уж такие ужасы про всякие эти болезни рассказывают по телевизору, да и Нуньес тоже говорил… пока не пропал.

Он обнял ее и крепко прижал к себе.

— Все это здорово, — прошептала Рита, тоже крепко обхватив его руками, — Но Ник, буквально несколько секунд назад объявили общий сбор. Мы все немедленно должны собраться в зале, будет выступать Протектор. Только, знаешь, я, наверное, не пойду — Нуньес, как ты, наверное, уже знаешь, мертв, так что насильно загонять нас туда некому. Лучше останусь дома. С тобой. Она крепко держала его, но он быстро высвободился из ее объятий. — В чем дело? — удивленно спросила она.

— Я пошел в зал, — сказал он и направился к двери.

— Да зачем тебе…

Но у Николаса уже не было времени отвечать, он бегом бросился по коридору к лестнице.

Через несколько мгновений Николас Сент-Джеймс с еще несколькими обитателями убежища уже входил в зал собраний. Заметив Джозефа Адамса, он пробрался к нему и уселся рядом.

Огромный — от пола до потолка — телевизионный экран был включен и неярко светился, но передача еще не началась.

Адамс бросил:

— Вот сидим ждем. Диктор объявил, что это «задержка по техническим причинам». — Он был бледен, лицо осунулось. — Он, то есть Янси, уже появился было, но потом изображение исчезло. Как будто… — он искоса взглянул на Николаса, — кто-то отключил камеру.

— Господи Иисусе! — ахнул Николас и почувствовал, как у него остановилось сердце, но через мгновение снова забилось в прежнем ритме. — Значит, борьба еще не закончена.

— Скоро узнаем, — отозвался Адамс с хладнокровием профессионала. — Это ненадолго.

— А он как обычно сидел за своим дубовым столом, с флагом за спиной, да?

— Не успел заметить. Уж слишком быстро все произошло. Картинка появилась всего на какую-то долю секунды. Думаю… — Адамс говорил негромко, но слышно его было хорошо, несмотря на то, что вокруг них неспешно рассаживались другие термиты, зевали. Переговаривались. Они ведь не знали, они просто не могли знать, что эта передача означала для их общей и личной будущей жизни. — …Честно говоря, похоже, в девять часов утра в Нью-Йорке так ничего и не произошло. По-видимому, схватка разыгрывается только сейчас. — Он взглянул на часы. — В Агентстве сейчас шесть часов вечера. Следовательно, что-то — Бог знает что — длится уже целый день. — С этими словами он снова выжидательно уставился на большущий телеэкран.

— Так значит, — заметил Николас, — дротик не попал в цель.

— Возможно. Но это еще не конец. Лантано вряд ли сразу же сдался бы и погиб. Давай разберемся. Прежде всего это оружие, если дротик не попадает в цель, сразу извещает об этом владельца. Поэтому Лантано, как бы далеко он ни находился — пусть даже в тысяче миль от места покушения — тут же узнал бы о неудаче. А Фоут наверняка что-нибудь придумал. Надеюсь, что он уже в Кейптауне. Если у него хватило ума — а его у него, поверь, хватает, — то он определенно в Кейптауне. И наверняка рассказал Рансиблу всю правду о спецпроекте. И не следует забывать еще одной вещи: в этих жилкомпах Рансибла тысячи и тысячи экс-«термитов», которых Рансибл, возможно, уже обучил военному делу, вооружил и подготовил к… — тут он смолк.

На экране появилось огромное трехмерное цветное изображение отлично всем знакомого, загорелого, с жесткими чертами лица Тэлбота Янси.

— Друзья мои, американцы, — начал он своим суровым и твердым, торжественным и серьезным и в то же время необыкновенно проникновенным голосом. — Сегодня, видит Господь наш всемогущий, я должен сообщить вам нечто настолько важное, что остается лишь молиться Всевышнему и благодарить его за то, что мы дожили до этого дня. Друзья мои… — тут голос стал буквально переполняться эмоциями, которые сдерживала только железная воля военного до мозга костей. Всегда исключительно мужественный, но сейчас явно потрясенный — вот каким предстал Тэлбот Янси перед своими слушателями. Николас попросту не в состоянии был оценить происходящего: был это манекен, которого они всегда видели на экране, или это…

Камера отъехала назад. Стал виден дубовый стол. Флаг. Все как всегда.

Николас нагнулся к Джозефу Адамсу и шепнул:

— Похоже, Броуз все же одолел их. Видимо, опередил. — Он почувствовал в голове свинцовую тяжесть и невероятную подавленность. Все было кончено.

Впрочем, а что здесь такого? Может, это и к лучшему. Кто знает? И кто узнает? Все равно перед ним и перед всеми остальными «термитами» стояла колоссальная задача. Не что иное, как тотальная, всеобщая война до победы, война за то, чтобы вырваться на поверхность и навсегда там остаться.

Тем временем с экрана, преодолевая волнение, Тэлбот Янси объявил:

— Сегодня должен сообщить всем вам, каждому из вас, живущих под землей, где вы в своих убежищах столько лет трудились не покладая рук…

— Ну, давай же! — прошипел Адамс.

— …не жалуясь на невзгоды, страдая, но всегда веря… так вот, друзья мои, ваша вера, долгие годы подвергавшаяся испытанию, оправдалась. Друзья мои, война окончена.

Через мгновение зрители, сидящие в зале буквально оцепенели от услышанного. Николас и Адамс переглянулись.

— И вскоре, друзья мои, продолжал Янси своим суровым, торжественным голосом, — вы снова вернетесь в свой собственный, залитый солнцем мир. Поначалу вы будете потрясены, вам будет нелегко, но должен вас предупредить: процесс будет медленным, происходить поэтапно. Но главное позади. Военные действия закончены. Советский Союз, Куба и все остальные члены Нар-Дема наконец приняли общее решение прекратить…

— Лантано, — не веря своим глазам, произнес Адамс.