Концерт Патриции Каас. Далеко от Москвы - Марк Михайлович Вевиоровский
– Это … это великолепно! Мы будем очень рады вас видеть … Это будет настоящий … праздник … самый настоящий праздник!
– Все, Левушка, договорились. Я поговорю с Толей, думаю раньше двадцати двух не выберемся. А всякие там вкусности я пришлю, не беспокойтесь.
– Тонечка, вы прелесть. Я вас люблю и преклоняюсь перед вами. Мы ждем вас!
– До вечера, Левушка! И привет … ей.
– Гриша, я не слишком нарочито была … экзальтирована?
– Нет, самую чуточку. Почему это важно?
– Ты даже представить себе не можешь, как им это сейчас важно. Да, они встретились, да, они долго не виделись, да, им хочется насладиться друг другом – но как нужно, чтобы кто-то добрый и приятный сидел за столом, смеялся вместе с ними, мешал целоваться, уводил ее или его танцевать, чтобы другой мог полюбоваться …
– Тонечка, им повезло, что есть ты.
– Ты поскучаешь сегодня без нас? Извини, сегодня тебе там быть не надо.
– Поскучаю, чего уж. Ты потом расскажешь мне о ней? Интересно, какая такая дама появилась у дяди Левы … или девушка?
– Я ее еще не видела. Дама или девушка? Интересно, а вот я – дама или девушка?
– Ты – девушка, несмотря на то, что ты – дама и моя неродная мама, – Гриша намеренно обошел слово мачеха. – Такая формулировка тебя устраивает?
– Ох, уж эти маленькие умники!
– А ты обещала мне попозировать. Помнишь?
– Помню. Давай завтра с самого утра? У тебя завтра утром нет занятий? Договорились?
– Договорились.
В ТРЕНИРОВОЧНОМ ЗАЛЕ
В тренировочном зале было пусто. Свиридов разделся и занялся упражнениями, пожалев, что не с кем потренироваться. Но как раз когда он кончал разминаться в зале появились Петров и Рыбачков.
Они тоже переоделись, разогрелись и вскоре все трое активно тренировались на снарядах. Потом они начали спаринг – сперва каждый дрался сам за себя против двоих, а потом Свиридов оборонялся от двух бойцов, нападающих на него.
Темп увеличивался, Петров и Рыбачков старались на совесть, но так и не смогли справиться со Свиридовым.
Потом все вместе сидели в раздевалке после душа.
– Ну, командир, вам бы еще недельку не потренироваться – тогда, глядишь, мы с Колей с вами бы справились …
– Ладно, ладно! Вот я потренируюсь еще и начну вас бить – поодиночке и в куче …
– Скоро от нас этих субчиков заберут? Шипука и Оратынцева?
– Надоели?
– Не то слово! Да и неинтересное это дело – стеречь.
– Думаю, скоро. Они мне самому уже малость надоели – нового ничего не будет, на самом деле неинтересно.
– Командир, Нина говорила, что вы собирались поехать с девушками навестить их мальчиков?
– Было дело. Собираюсь.
– В эти выходные не поедете? Девушки собираются.
– Николай, а когда у нас выходные? Я совсем дни перестал различать за всеми этими делами …
– Сегодня с утра у нас была среда. Так, Анатолий?
– Кажется, так … Лера говорила, что поедут они послезавтра, значит – среда.
– Надо бы поехать. Всегда будет некогда, а когда-нибудь ехать надо.
– Командир … Мы с ребятами поговорили … Нам бы тоже хотелось навестить этих мальчиков …
– Увидим, Николай. Разберусь – а там видно будет.
НЕ МОГУ ОСТАВИТЬ ТЕБЯ В ПОКОЕ, ПОТАП
Прямо от здания, именуемого теперь в просторечии «Сотой Аннушкой», а иногда и просто «Аннушкой», в лес уходили накатанные лыжни. Свиридов пожалел, что не прихватил в машину лыжи, но за палаткой обнаружил снегоходы.
Прямо по целине рядом с лыжней он быстро доехал до поисковой партии – связисты генерала Белоглазова прокладывали трассу кабельных линий от корпуса 100А к корпусу 100Б и дальше к корпусу 100В. Вешки по выбранной трассе уже почти добрались до «сотой букашки». Свиридов прошел вперед – до корпуса 100Б было совсем недалеко. Около серого здания установки на расчищенной площадке громоздились катушки с кабелем, под брезентом лежали готовые корыта будущей изоляции и стояли трактора и армейские кабелеукладчики.
Внутри «букашки» сверкала сварка – сваривали металлически шкафы для кабельных разводок.
С площадки Свиридов отправился в КБ и поучаствовал в обсуждении чертежей кабельных трасс с проектировщиками и офицерами генерала Белоглазова.
Просмотрев заказные спецификации и заявки он отправился в царство Потаповича.
– Ты знаешь, у нас с Владиславом появилась идея, – начал Потапович после рассказа о текущих делах. – Идея, конечно, бредовая, но очень интересная.
– По поводу?
– Совершенно новый способ беспроводной связи. Ничем не глушится, ничем не экранируется, не затухает…
– Так не бывает.
– В том то и дело! Но чтобы это двигать и разрабатывать нужно время, а я занят …
– Прости, но сейчас тебя освободить от текущей работы не могу. Пустим установку – может быть, тогда …
– Да и тогда вряд ли … Я все понимаю … Но свербит!
– У него свербит … А у меня? Когда я занимаюсь черт знает чем, вместо того, чтобы сидеть вместе с вами на Ученом совете и думать? Когда вы с Сашей тянете все, а я не могу помочь вам?
– Успокойся. Ну, отвлекли тебя текущие дела – так не навечно же? Разберешься – и снова вместе, снова вперед! Между прочим, Лена говорит о тебе только в превосходной степени.
– Ладно, успокоил. Сиди, я пойду с Суковициной побеседую.
В зале Свиридов нашел Суковицину-старшую.
– Привет, Валентина!
– Толя? – подняла она на Свиридова покрасневшие глаза, – Извините, задумалась… Здравствуйте, Анатолий Иванович.
– Как дела, Валентина? Давно тебя не видно. И не поешь почему-то…
– Закопалась, вот и не пою…
Валентина была без привычной на ее лице косметики и выглядела усталой, но даже красные утомленные глаза и отсутствие обычной яркой раскраски не могли испортить ее миловидного личика.
– А ты без боевой раскраски выглядишь даже лучше, – сказал Свиридов, бросая взгляд на экран дисплея перед Валентиной. Черно-белая картинка заметно мерцала и вызывала неприятное ощущение.
– Да? Спасибо, Толя. Ничего, что я так… фамильярно? Знаешь, никак задачка не получается… Левушка выдал ЦУ, а сам смылся… Говорят, это вы его куда-то отправили? Надолго?
– По секрету тебе скажу, Валентина…
Глаза Валентины Суковициной расширились от любопытства.
– У Левушки … У него сейчас … он встретил любимую женщину … Только чур!
– Ей богу?! Толя … Кто бы мог подумать …
Она уже открыла рот для следующего вопроса, но Свиридов приложил палец к губам.
– Что это экран у тебя такой … неприятный?
– Мониторы старые, новых пока нет. Глаза устают
