Концерт Патриции Каас. Далеко от Москвы - Марк Михайлович Вевиоровский
– Еще бы – теплая вода …
– Глупый! Это ты – счастье …
Она покорно стояла перед ним, а он вытирал ее.
– Ты похудела …
– Лео … Лео …
Она жадно всматривалась в его лицо, дотрагивалась до небольшой бородки.
– Ты же представить себе не можешь, какое это счастье, чувствовать себя женщиной около любимого мужчины!
Диана лежала раскинув по одеялу руки около Левушки, потом повернулась к нему, прижалась, обняла.
– Тогда ведь ты не знала русского языка …
– Я выучила язык уже потом … Я училась в Московском университете, представляешь?
– А я окончил разведшколу под Москвой еще когда ты бегала в свой колледж …
Казалось, что это не очень удивило ее, по крайней мере она не вскрикнула, не вскочила, даже не вздрогнула.
– Ну, и что? Я люблю тебя. Все равно я люблю тебя. Ты понимаешь? Тебя!
– Ужасно … А я – тебя.
– Не будем сегодня говорить о том, как ты попала сюда …
– И о том, как попал сюда ты …
– Не будем сегодня говорить о делах …
– И о том, что будет …
– Не будем сегодня говорить о делах …
– Не будем …
– Тебе не кажется, что мы можем умереть с голоду?
– Там внизу, на кухне, есть еда. И даже вино.
– Я пошла.
– Ты бы оделась …
– В доме есть еще кто-нибудь?
– Нет, никого нет.
– Тогда зачем? Или я смущаю тебя? Прости, я дурачусь – я так долго мечтала о том, что … смогу вот так стоять и смотреть на тебя …
– Смотри – здесь как раз то, что мне нужно! Кто это постарался?
– Думаю, что жена Свиридова …
– Подожди – Свиридов – это новый начальник научного центра?
– Да. Очень неординарный человек. Умница, прекрасно музицирует, поет, танцует … Что ты?
– Уже ревную.
– Между прочим, это он привез тебя сюда.
– Что!? – Диана так и села, не успев ничего надеть на себя.
– Это судьба, Лео … Это – судьба. Это всевышний так решил и предписал нам всем встретиться…
Худобин спустился вниз минут через десять.
У тумбы кухонного стола на полу сидела Диана, уткнувшись лицом в некрашеное дерево, плечи ее вздрагивали от рыданий, но не было слышно ни звука.
Левушка отошел, а потом двинулся на кухню, стараясь шагать погромче.
ВЕЧЕР у ГЕНЕРАЛА СТОРНАСА
Генерал встретил Свиридовых внизу, у входа, степенно поздоровался с Гришей.
– Как же ты вырос! Сколько лет мы с тобой не виделись?
– Почти четыре года, Владимир Альбертович.
Стол был накрыт около камина и на нем стояли свечи.
– Какой-нибудь праздник? – поинтересовался Гриша.
– Конечно. Мы встретились, мы сидим за столом. Разве это не праздник?
За этот вечер не было сказано ни одного слова о работе, а Тоня без устали и с удовольствием выполняла роль дамы – ее приглашали на танец и генерал, и Гриша, и собственный муж.
ДИАНА. ПЕРВАЯ НОЧЬ
Ночью он не спал, а лежал с открытыми глазами и стерег ее сон, крепко держа ее за руку. Но Диана все равно вздрагивала во сне, просыпалась и, счастливая и убаюканная, засыпала вновь.
Уже начали сереть окна, когда она рывком проснулась от неприятного сна и уже не заснула, а принялась целовать и ласкать Левушку.
– Ты в хорошей форме …
– Зачем ты так? Вообще тюрьма – не курорт, как там говорят …
– Тяжело было?
– Ле-ва, мы же договорились … Тише, ты меня раздавишь …
– Милая моя девчушка …
– Переведи …
– Милая моя девчушка …
– Ле-ва, переведи … Я знаю русский на отлично, но лучше …
– Я намного старше тебя … Тебе скоро понадобится другой, помоложе …
– На глупые и провокационные вопросы не отвечаем! – Диана так точно воспроизвела базарную интонацию, что Левушка поневоле рассмеялся.
– Я намного старше тебя …
– Армянское радио отвечает, что оно не знает, что это такое, но рекомендует держать это в холодильнике.
– Я намного старше тебя …
– Да, с доказательствами у тебя негусто! … Ле-ва … Как ты думаешь, нам можно побродить на лыжах? Нас стерегут?
– Вряд ли.
– Почему?
– Мы же не подведем Свиридова.
– Не подведем. Но откуда он знает об этом?
– Свиридов – очень странный и удивительный человек. Еще не было случая, чтобы его сознательно обманули, чтобы не выполнили обещание.
– А мы дали обещание, Ле-ва?
– Ты в этом сомневаешься?
– Нет.
– Почему же спрашиваешь?
– Я бы, все-таки, постерегла бы этих … агентов империализма …
– Ле-ва, я нашла в столе целую пачку бумаги … Наверное, мне надо сесть и написать?
– Думаю, стоит.
– Что мне писать? Все? Я напишу так, как ты скажешь.
– Пиши все … А я посижу в сторонке … Буду любоваться тобой …
– Только сядь подальше, а то я не смогу писать.
– Ле-ва… Ле-ва!
– Да, девочка, я здесь.
– Я задумалась и начала писать на английском языке. Мне переписывать?
– Не думаю. Какая разница, на каком языке ты будешь писать.
– Правда? Ты так думаешь? Нет, нет, поцелуй и уходи, а то я ничего не напишу.
– Как ты думаешь, не позвонить ли нам Свиридову?
ДОБРОЕ УТРО, АНАТОЛИЙ ИВАНОВИЧ
– Доброе утро, Анатолий Иванович. – встала из-за своего стола Суковицина, как всегда строгая и подтянутая.
– Доброе утро, Галина.
Он открыл поданную ею папку.
Срочные бумаги, перечень важнейших дел – на сегодня, на завтра. Суковицина старалась делать все предельно аккуратно, не полагаясь на память начальника.
– Когда же появится ваша помощница?
– Только в понедельник, Анатолий Иванович. Рахматулин неумолим – оформление по всем правилам.
– Не будем обижать майора, он этого не заслужил.
Среди срочных бумаг Свиридов увидел расшифровку радиограммы из Москвы – вечером прибывала следственная бригада под руководством генерал-лейтенанта Кочемасова: полковник Пахомцев, подполковник Талыкин, майоры Саргсян, Гулдазов и Шарипзянов.
– Галя, эту радиограмму передать генералу Сторнасу для сведения.
– Слушаюсь, Анатолий Иванович.
– Меня интересует, как себя ведут Шипук и Оратынцев. Пусть Рахматулин доложит.
– Срочно? Он во втором поясе охраны, поздравляет солдат с днем рождения.
– Когда вернется. Как ваша сестра?
– Я ее почти не вижу – она все время на работе.
ЗВОНОК ЛЕВУШКИ
– Свиридова.
– Антонина Ивановна, здравствуйте!
– Левушка! Как хорошо, что вы позвонили! Здравствуйте! У вас … все в порядке? Я … могу порадоваться вместе с вами? Алло! Алло!
– Спасибо, Антонина Ивановна … Все в порядке … Величайшая благодарность от меня и от … И за одежду …
– Не стоит, Левушка …
