Дэйв Вулвертон - Мой путь в рай
Завала был тем же, но в его речи звучали чуждые интонации. Маленький круглый рот презрительно скривился. Глупые коровьи глаза смотрели тупо. Я рассердился, что он так со мной разговаривает, но, чтобы успокоить его, сказал:
- Не думаю, чтобы Абрайра хотела меня в свою группу. Когда Абрайра что-нибудь испытывала? Я для нее ничто. И если я помеха, она не пустит меня в группу.
И тут же понял, что говорю правду. Я понимал это в глубине сердца, но никогда не смел высказать даже себе самому. Разве она не обезоружила меня во время мятежа и не оставила умирать?
Завала фыркнул в отвращении.
- Это показывает, как много ты знаешь, великий лекарь. У Бога, должно быть, осталось только гуано, когда он создавал твою голову.
Я не нашелся, что ответить. Завала действует так, словно я браню Абрайру, тогда как я просто говорю правду.
Завала вышел прихрамывая, будто одна из его металлических ног стала короче, и я долго ждал, пока не понял, что он не вернется.
Тогда я отправился в угол и, так как все еще держал в руках дар с саке и рисом, присел, чтобы поесть и поглядеть на голограммы схваток. Наступила передышка, и никто не делал ставок. Боевая группа потеряла одного человека, но - поразительно! - победила ябадзинов. Их машина неподвижно висела над рекой со стоячей водой, двигатель взбивал эту воду в пену, вокруг густые джунгли, кусты и деревья тысяч оттенков зелени и пурпура. Неуклюжие защитные костюмы покорежились от лазерных выстрелов и потоков плазмы. Наемники деловито чинили свои костюмы с помощью смолистой краски.
Казалось, у машины поврежден передний двигатель: он резко выл, и нос судна наклонялся в воздухе. По бортам судна размещаются восемнадцать отверстий для забора воздуха, и, кажется, в некоторые попала плазма, разрушив лопасти. Эти отверстия наклонены, чтобы такого не произошло, но когда выстрел сделан с близкого расстояния, плазма так горяча, что существует в газообразной форме. И в такой форме может проникнуть в отверстия для забора воздуха: машина сама втягивает газообразный металл, и, охлаждаясь, он разрушает лопасти двигателя. Все судно покрыто толстым слоем тефлекса, больше, чем в знакомых мне старых моделях, и на инструментальной панели с полдесятка незнакомых мне огоньков. Закончив починку защитной одежды, двое наемников стали стрелять в воздух из плазменных пушек, а остальных членов группы сбросили в воду.
Я встал и подошел к одному из зрителей, химере с металлическими синими глазами, необыкновенно высокому.
- Что они делают?
Он взглянул на меня, как на сумасшедшего, взглянул с презрением, которое я раньше замечал только у самураев, и я подумал, что же на самом деле усвоили наемники у японцев. Он увидел мое белое кимоно, и на его лице появилось выражение жалости.
- Ты только что оттаял? Я тебе скажу. Они избавляются от лишнего веса, выбрасывают заряды плазменных пушек. Если облегчить эти новые машины, можно достичь высоты в три метра. И на предельной скорости пролететь над дымовыми минами, не детонировав их.
- Ага, - ответил я, чувствуя себя дураком. Я понятия не имел, сколько груза им нужно снять, потому что раньше никогда не имел дела с дымовыми минами. - Но разве им не понадобятся заряды, когда они минуют минное поле?
Он печально взглянул на меня.
- Нет, они с помощью лазерных ружей попытаются поджарить сенсоры кибертанков. И вообще, как только пройдут защиту и доберутся до Хотоке но За, ябадзинов будет слишком много. Последи за ними, и, может быть, научишься...
Заканчивать ему не нужно. Я понял, что он имеет в виду. Научусь оставаться живым. Он считал меня мертвецом. То вооружение, на котором я тренировался, устарело на сорок лет, а с новыми образцами я не знаком. Я понятия не имею, какое оружие и какие умения нужны, чтобы пройти защиту. Я видел маленькие черные снаряды - ласки, но не знал, как защититься от них. Как сказал Завала, в сражении я только лишний груз.
Я кивнул в сторону людей в симуляторе, которые снова двинулись среди деревьев в машине.
- Эти люди - никто так не сражался в симуляторах. Никто.
И это правда. Они сражались удивительно, гораздо лучше нас, когда мы сталкивались с самураями. Но я не был уверен, что наши люди смогут победить самураев.
- Мы многому научились, - сказал химера. - Ты был заморожен еще до того, как началась настоящая учеба. Ты не изучал собственную кинестетику на голограммах, не учился беречь каждое движение, поворачиваться, прыгать, падать, чтобы избежать оружия ябадзинов. Ты только начал учиться, как достигать munen, состояния мозга, состояния живого мертвеца. Но более высоких уровней, необходимых для битвы, ты не достиг. Состояний Мгновенности и Полного Контроля. Гений самураев происходит от умения достичь эти состояния...
- Прошу меня простить, но что значит Мгновенность?
Химера задумчиво взглянул на меня.
- Может быть, в твоей жизни бывали моменты - моменты страха и крайней опасности для жизни, когда время словно останавливается. Я однажды испытал такое: во время мятежа в Темуко в переулке ко мне подошел человек, приставил к моему лицу старинный револьвер и нажал на курок. Пистолет был взведен, и когда человек нажал на спуск, ударник начал опускаться. Время, казалось, остановилось. Мимо по улице проезжала машина, в окно на меня смотрела женщина. Я прекрасно помню ее лицо, рубиновые губы, округлившиеся от удивления. Я видел, как из канализационного люка на улице поднимается пар, а в магазине хозяин выключает свет. Я посмотрел в испуганные глаза человека, который хотел меня убить, и увидел, что ему не больше пятнадцати лет. И все это время ударник опускался, и я подумал: "Когда ударник опустится, я умру". Поэтому я поднял руку и поставил палец на пути ударника, и он так и не опустился. Вот это и есть Мгновенность - целая жизнь в одно мгновение. И воин может научиться вызывать у себя такое состояние. Это одна из тайн самураев. А еще выше - Полный Контроль, способность изменять частоту биения сердца, останавливать дыхание, достигать полного контроля над всеми мышцами. - Он замолчал и посмотрел куда-то за меня.
Кто-то хлопнул меня по плечу. Я повернулся. Абрайра дружески обняла меня и сказала:
- Приятно снова тебя увидеть.
Я обнаружил, что с трудом дышу. На ней синее кимоно самурая, влажное от пота.
- Похоже, ты получила повышение, - сказал я, разглядывая ее лицо. Когда я в последний раз его видел, оно было так избито, что я удивился, не заметив потемневших от времени кровоподтеков. Немного нарушена линия волос над лбом, там, где вырвали клок. Но она улыбалась очень спокойно, и ничто в ее улыбке не свидетельствовало, что за ней может таиться тревога. Волосы ее казались ломкими и лишенными блеска, щеки впали, кожа на лице слегка сморщилась. Она стояла, чуть наклонившись вперед. Вероятно, кое-какие из этих перемен вызваны двумя годами повышенной силы тяжести, но мне больно было думать, как тот случай мог опустошить ее.
Мышцы ее казались сильными и гибкими, а осанка изящной. Абрайра заметила, что я разглядываю ее тело, словно собираюсь использовать его части в будущем как запасные. Она рассмеялась.
- Почему ты так на меня смотришь?
- Ищу шрамы.
Она закрыла глаза и показала белый шрам над одним веком.
- Здесь Люсио погасил сигару... - Потом протянула мне левую руку, и я взял ее. - А здесь он сжег мне пальцы. - Толстый шрам пересекал ладонь. Четыре металлических телесного цвета пальца были присоединены к плоти. Я не знал, что она вынесла такую пытку. На столе ее скрывали другие.
Я грубо схватил ее за плечи, и глаза мои заполнились слезами гнева.
- Абрайра, - воскликнул я, - клянусь перед тобой и Богом, что сделаю тебе подарок: принесу на серебряной тарелке яйца тех, кто так поступил с тобой.
Она улыбнулась. Рука ее ласково коснулась моей. Я не понимал, как она может улыбаться после такого ужаса. Такая улыбка может быть только фальшивой.
- Почему ты думаешь, что мне нужен такой ужасный подарок? - спросила она. - Ты достаточно сделал! К тому же это произошло так давно.
Я ей хотел сказать, что для нее это было два года назад, но для меня с тех пор прошло всего несколько часов. Посмотрел ей в глаза и увидел только мягкость и радость. Никогда раньше не было в ее взгляде ничего, кроме холодного расчета и иногда гнева. А теперь глаза у нее яркие, живые, счастливые! Словно она воскресла после смерти.
Такое изменение невозможно. Я вздрогнул. Мне показалось, что земля подо мной зашевелилась. Она потянула меня за руку к двери.
- Пойдем возьмем твои вещи.
Абрайра вывела меня в ночь. Поднимался резкий ветер, предвестник бури. За зданием стоял грузовик, на нем пластиковые контейнеры с вещами. На двух ящиках было мое имя. В одном боевой защитный костюм; в другом хрустальный нож, маленькое складное лазерное ружье Тамары, моя медицинская сумка и небольшая коробка с сигарами. Из сооружения дальше по дороге слышался непрерывный крик: "Домой! Домой!"
