Кристофер Прист - «Если», 1998 № 02

— Не знаю. — ответила Ронда, глядя прямо перед собой. — Мне еще со вчерашнего дня не дает покоя одна странная мысль…

Я покосился на гвардейцев у двери. Их форма была скроена таким образом, что понять, вооружены ли они, было невозможно.

— С какого именно момента? С тех пор как мы прилетели в город?

— Нет, раньше. — Ронда сильно наморщила лоб. — Когда мы еще летели на вертолете. А может, и того раньше. — Она подняла на меня глаза. — При первой же встрече со Сьюзен! Помнишь, ты представил ей Джимми как нашего ответственного за музыку, а она даже не удосужилась спросить, что это за член экипажа!

Я проиграл в памяти всю сцену. Ронда была права.

— Может быть, она знала, кто это такие?

— Нет. — Ронда чуть заметно покачала головой. — Пойми, Джейк, ответственные за музыку появились на космических кораблях только пятьдесят лет назад!

— Знаю. — У меня стало нехорошо в желудке. — Кажется, я даже обмолвился, что эту позицию будет нелегко объяснить.

— Но Сьюзен все равно не задала никаких вопросов. Либо ей не интересно, либо она все-таки знает, с чем это едят.

Я покосился на Сьюзен, все еще занятую телефонным разговором.

— Не может быть! — пробормотал я. — Если бы «Мир свободы» нашли до нас, мы бы об этом услышали.

Ронда поежилась.

— Для этого нашедшим надо было вернуться обратно.

Я судорожно проглотил слюну.

— Лепешки новой разновидности, которые Билко засек в окрестностях астероида! Инфракрасные!

— Я тоже о них подумала, — кивнула Ронда. — Сьюзен и все остальные могли даже не знать, что предыдущий корабль или корабли так и не добрались до дому живыми.

— Наверное, пришло время задать прямые вопросы, — заявил я.

— Ты уверен, что хочешь услышать ответы?

— Нет, — признался я. — Но спросить все равно придется.

Я расправил плечи и двинулся к Сьюзен, как вдруг двое гвардейцев ожили и, шагнув к дверям, распахнули створки.

Сьюзен подскочила к нам, прежде чем мы сделали шаг в направлении раскрытой двери.

— Пора! — сказала она. — Главное, не волнуйтесь. A-а, госпожа Кулашава! Вы поспели в самый раз.

Ученая дама заняла место в шеренге между Сьюзен и Рондой. Меня удивила ее одежда: элегантный жакет из дорогой парчи и яркая юбка. В сравнении с ней мы в своей летной форме смотрелись тускло.

Насупившись, я задался вопросом, чего ради ученая крыса захватила столь праздничный наряд в сугубо деловую поездку. Впрочем, она одна с самого начала знала, где в действительности окажется «Сергей рок».

— Где остальные? — шепотом спросила она у Сьюзен.

— Их здесь нет, — ответила Сьюзен. — Но это не имеет значения. Все, пора.

Мы дружно шагнули вперед. Миновав приемную, наша группа вошла в зал.

Апартаменты разочаровали меня, как до того — фасад дворца. Я скорее назвал бы их кабинетом с добротной обстановкой, нежели тронным залом. Я увидел большой письменный стол и справа от него — полукруглый диван, на котором могло разместиться человек восемь; перед диваном стоял низкий круглый столик с графином и стаканами. Комнату украшали дорогие безделушки, скульптуры и картины. Слева находился трон с высокой спинкой, выглядевший как необязательное дополнение к остальной меблировке, хоть и был, судя по всему, вытесан из цельной сине-зеленой каменной глыбы.

На троне восседал король Питер.

Он оказался старше, чем я предполагал, лет восьмидесяти с небольшим, и был гладко выбрит, тогда как я ожидал увидеть окладистую бороду, подобающую монарху. Его облачение тоже меня разочаровало: я не увидел ни короны, ни королевской мантии, а всего лишь белый мундир с золотыми пуговицами и галунами. Меня смутила мысль, что наряд Кулашавы способен затмить королевский.

— Добро пожаловать на «Мир свободы»! — проговорил он, вставая с трона. — Я король Питер, правитель планеты. Надеюсь, вас хорошо встретили?

— Прекрасно, сэр, — ответил я, только сейчас сообразив, что Сьюзен не посвятила нас в тонкости протокола. — То есть Ваше Величество…

— Достаточно «сэра», капитан Смит, — успокоил меня король, протягивая руку. — Рад с вами познакомиться.

— Благодарю вас, сэр, — отозвался я, ответив на рукопожатие. — Я Тоже весьма рад.

— Вообще-то хватило бы и обращения «Питер», — сказал хозяин, Заговорщически улыбнувшись. — Нашим гражданам нравится иметь Монарха, но все мы здравомыслящие люди и не относимся к этому с излишним трепетом.

Он подошел к Ронде и протянул руку ей.

— Добро пожаловать, бортинженер Бленкеншип.

— Благодарю, сэр. У вас прекрасная планета.

— Нам тоже здесь нравится. Госпожа Кулашава! Что вы скажете о «Мире свободы» как ученый?

— Назвать его просто красивым — мало, — ответила она. — Я надеюсь познать его в мельчайших подробностях.

— У вас будет такая возможность, — величественно пообещал Питер, указывая нам на диван. — Усаживайтесь поудобнее.

Мы уселись таким образом, что Питер и Сьюзен оказались с одной стороны, а наша троица — с другой, причем Кулашава — с краю.

— Уверен, что у вас уже появилось много вопросов о планете, — начал Питер, предоставив Сьюзен наполнять стаканы. — Если вам хочется спросить о чем-то прямо сейчас, не стесняйтесь: я постараюсь дать исчерпывающие ответы.

Я набрал в легкие побольше воздуха. Что ж, раз он так настаивает, удовлетворим его просьбу.

— Позвольте мне. Первые ли мы посетители за последние пятьдесят лет?

Питер и Сьюзен переглянулись.

— Интересный вопрос, — пробормотал Питер. — Право, весьма интересный.

— Надеюсь, — сказал я, приказав голосу не дрожать. Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что я угодил прямиком в цель. Но что это за цель? — Хотелось бы получить ответ, если можно.

У Питера напряглись мышцы лица.

— Вы уже четвертый корабль из Пространства, которому удалось нас найти.

Я почувствовал ерзанье Ронды.

— Что произошло с остальными тремя? — опасливо осведомился я.

— Их команды так и остались здесь, — ответил Питер, твердо глядя мне в глаза. — То есть большинство членов. Двое… пострадали.

— В каком смысле? — спросила Кулашава.

— Они были убиты при попытке к бегству, — ответила Сьюзен. — Мне очень жаль, но это так.

— Как это — «попытка к бегству»? — простонал я.

— Очень просто: вы тоже не сможете отсюда улететь, друзья, — спокойно разъяснил Питер. — Боюсь, вам придется провести остаток жизни среди нас.

Когда слышишь подобные слова, в голове начинают тесниться caмыe разные мысли. Сперва я подумал, что Питер и Сьюзен изволят шутить; сейчас они извинятся и скажут, что это такая милая традиция морочить гостям голову. Потом меня посетила мысль, что корпорация «Трансшипминт» будет сильно удручена, когда обнаружит, что я бесследно исчез, так и не возместив двухсот тысяч. Третье мое суждение состояло в том, что я тоже не смогу спокойно спать, пока не отдам долг.