Такаюки Тацуми - Гордиев узел. Современная японская научная фантастика

Кисибэ грубо схватил женщину за запястья, поставил на ноги. Обуви на ней не было. Хрупкая, волосы длинные, одета прилично, а лицом не так молода, как могло бы показаться с первого взгляда.

— Отпусти, слышь! Чего я сделала?!

— Господин директор, — Кисибэ поднял вверх ее руку с маленькой шкатулкой. — У вас не украли 5U?

Юя отрицательно покачал головой:

— Я оставил свою в комнате. Отпустите ее.

— Это мое! А вот тот, — она ткнула в зияющий проход, — чуть ее не спер! Скотина, чтоб он сдох! А вам спасибо, спасли. Вы ведь не из здешних, точно?

— Где твои туфли?

— В гостинице. Еле-еле спаслась. Этот парень — ему не я была нужна.

— 5U?

— Не-е... — она скрестила руки и вся передернулась. — Желудок мой ему нужен был!

— Говори, как его зовут, — вцепился в нее Кисибэ. — Кто он, откуда?

— Так вы... легавые по 5U? Нет, не знаю, честно, в первый раз видела, желудком клянусь!

— Катись отсюда. Убирайся к себе!

— Прощай, Золушка! — помахал ей Юя.

Босая женщина мелкими шажками помчалась прочь, раздувая подол темно-красного платья.

Юя и Кисибэ покинули крикливый злачный квартал и направились к маленькому ресторанчику, около которого оставили свою машину. Там было тихо и темно, в слабом свете уличных фонарей таились коробки типовых застроек. У широкой магистрали стоял ослепительно сияющий магазин. Ни единой машины не пронеслось по дороге. Ее южный конец уходил в зону А — там пропускные ворота, к северу — тупик. Зона D.

У веселого симпатичного ресторанчика кроме их машины была припаркована еще и патрульная. В свободную минутку ребята заскакивают сюда перекусить. Похоже, здесь собираются те, кто потверже.

— Ну, по глоточку, и домой, — предложил Юя. Вымотанный вконец Кисибэ кивнул.

— Ничего, что мы так запросто ее отпустили, Золушку ту? — Столик, за которым они сидели, был очень чистеньким. — Ее фото в черном списке.

— Ну и память у вас! Что будете пить?

— Кофе. Черный кофе.

— Эта, конечно, из тех мошенниц, что за 5U охотятся... Хозяин, апельсиновый сок!

— Она что-то насчет желудка несла.

— И не врала. Знала бы, сказала. Парню тому 5U уже ни к чему, стало быть, он ей враг. Есть здесь такие, хотя их очень мало.

— То есть, которые без желудка? И потому за ним охотятся?

Кисибэ подтвердил и взглядом указал на телевизор в углу. На экране как раз шел рекламный ролик о препарате. По красивой аллее скакал голубоватый шар, а хорошо одетые люди — добропорядочные горожане, — изумленно выкатив глаза, провожали его взглядом. «Не забывай о 5U!» — гласили титры.

— Съемки, конечно, комбинированные. Настоящие желудки здесь не бродят. Прямиком в зону D отправляются. — Кисибэ принял из рук пожилого хозяина стакан с соком. — Так что парню тому тоже туда бы надо.

— Понятно, что ему этого не хочется... Стало быть, он рассчитывает отнять у кого-нибудь 5U, дождаться, когда выскочит желудок и пристроить его себе? Вот уж не по-человечески.

Кофе горчил.

— А это уже не обычный человек, — пробормотал Кисибэ.

— Хотите сказать, не человек?

— Да нет, господин директор. Не человек — но в том смысле, что это уже новый вид человеческой расы. Так же, как бродячий желудок уже не желудок, а новое биологическое существо.

— Чушь!

— В зоне D это яснее ясного. Мне приходилось бывать там. Рекламные ролики снимал. — Сок кончился. Кисибэ промокнул губы платком и продолжил. — Славные места, спокойная жизнь. Впрочем, опасности там тоже встречаются.

— Есть такой ролик, из жесткой фантастики — в зоне D человека волк сжирает.

— Вот это-то как раз реальный факт. При мне там на человека дикая собака напала, я ее из ружья пристрелил, чтоб его спасти. Так потом ко мне один большой начальник прицепился, шишка важная — по какому праву я, мол, себе лишнее позволил! За это меня из зоны А и погнали. В рекламных-то роликах актеров снимают. Там, наверху, никто не намерен обнародовать факты, которые систему дискредитируют. Потому мне того парня и стало жалко. Так и хотелось подсказать: отправляйся-ка ты в зону D.

— Да не верю я! Если уж там так здорово, вы-то сами чего ради здесь сидите?

— В зоне D человек и желудок прекрасно ладят. Желудок сам себе пищу находит, а потом человек его каким-то образом подзывает, на время себе в живот прилаживает, и тот с ним энергией делится. Там человек вообще может не охотиться. Вот только те края не для меня.

— Почему? — Юя поставил чашку.

Кисибэ слабо усмехнулся:

— Рак желудка. А смертельно больной желудок из организма не уходит. Я 5U вообще не принимаю. Мне бы от желудка избавиться! Вот насмешка-то какая.

Добрую минуту Юя всматривался в бледное лицо Кисибэ. На весь зал громыхал звуковыми эффектами осточертевший сериал. Снаружи остановилась патрульная машина, вошли двое полицейских. Те, что были в ресторанчике, дружески обменялись с ними приветствиями и отправились по своим делам.

— Но как же так — рак... Ведь с тех пор как нашли профилактическое средство и ввели обязательные прививки, он...

— Родители отказались: они еще до моего рождения из-за вакцинации первенца потеряли.

— Так может, желудки начали покидать тело из-за антиканцерогенов?

— Разные объяснения есть. Что угодно могло спровоцировать. Но по сути, я думаю, человечество стало таким, каким должно было стать. Рано или поздно, к добру или ко злу. Эволюция и все такое... Вы, наверное, знаете про «молчащие гены»?

— Это которые «гены отчуждения»? Будто бы в них заложена информация, делающая желудок автономным существом. Выходит, они-то...

— Да в любом случае — какая бы ни была первопричина, важно другое: как человек отреагирует на конкретное изменение. Наша же система, если откровенно, — просто идиотическая. Да вы оглянитесь, на улицу посмотрите! 5U — это же символика кретинизма!.. Хм, прошу прощения, господин директор, это меня болезнь психологически ломает. Как вы полагаете, о чем я думаю перед сном? Проснусь утром — значит, живой, не проснусь — стало быть, конец. С тем и засыпаю. Впрочем, я не надеюсь, что мне удастся так мирно умереть.

Юя со вздохом откинулся на спинку стула. С тех пор как у Мисы сбежал желудок, вокруг него происходят разного рода события, откровенно демонстрирующие всю нелепость существующей действительности. Он незаметно погладил живот.

— Что ж, в этом мире нам многое неизвестно.

— Неважно, знаешь ты реальное положение вещей или нет, — голос Кисибэ звучал отчужденно, — завтра все равно наступит. «И все-таки Земля вертится».

— Ну, пошли, — Юя оставил свой кофе и поднялся.