Екатерина Русак - Вор черной масти

Всех, кто отказывался целовать нож, убивали. Каждую ночь к запертым снаружи дверям пересыльных бараков подтаскивали новые трупы. Эти люди не были просто убиты. Этого было слишком мало Королю. На всех трупах "расписывались" ножами все их бывшие товарищи, поцеловавшие нож. Блатарей не убивали просто. Перед смертью их "трюмили", то есть топтали ногами, били, всячески уродовали... И только потом - убивали. Когда через год или два пришел этап с Воркуты и несколько видных воркутинских "сук" (там разыгралась та же история) сошли с парохода - выяснилось, что воркутинцы не одобряют излишней жестокости колымчан. "У нас просто убивают, а "трюмить"? Зачем это?" Стало быть, воркутинские дела несколько отличались от дел королевской банды.

Вести о королевской расправе в бухте Ванино полетели через море, и на колымской земле воры старого закона приступили к самозащите. Была объявлена тотальная мобилизация, весь блатной мир вооружался. Над изготовлением ножей и коротких пик-штыков тайком трудились все кузницы и слесарные мастерские Колымы. Ковали, конечно, не блатные, а настоящие штатные мастера под угрозой "за-ради страха" - как говорили блатные. Они знали гораздо раньше Гитлера, что напугать человека гораздо надежней, чем подкупить. И, само собой, дешевле. Любой слесарь, любой кузнец согласился бы, чтоб у него упал процент выполнения плана, но была сохранена жизнь.

Тем временем энергичный Король убедил начальство в необходимости "гастрольной" поездки по пересылкам Дальнего Востока. Вместе с семью своими подручными он объехал пересылки до Иркутска - оставляя в тюрьмах десятки трупов и сотни новообращенных "сук".

Это касалось воров в законе. Но и ссученым ворам жилось на пересылке в Ванино не лучше.

Первый комендант Ванинской пересылки Олейник первым начал трюмиловку воров в законе на Куликовом поле.

Но при чем тут Король? Шаламов упоминает о военных заслугах Короля и ордене. Олейник как раз воевал и подходит под это описание, так как старший надзиратель Силин из Ванино тоже подтверждает трюмиловку, организованную Олейником. Подтверждаются и слова Шаламова о гастролях, на которые ездил Олейник. Вроде бы все верно, но... Нигде и никто не называет Олейника Королем. Наоборот, все утверждают, что о таинственном Короле никто не слышал.

А гастроли Олейника - совсем другое, и к трюмиловкам отношения не имеют. Трюмила воров от Иркутска до Колымы банда Пивоварова. А Олейник до Ванинской пересылки в качестве артиста ездил с концертной группой! Есть такие сведения.

Таким образом, Король - не Пивовар и не Олейник. Был, был Король! О Короле рассказ будет дальше.

------------------------------------------------

[1] В повести, в 18-19 главе кроме цитат из книг перечисленных фамилий авторов, использованы материалы А.В. Шашкиной "Ванинская пересылка".

[2] 27 июля приказом номер 00726 1949 года было утверждено "Положение о командах самоохраны из военнопленных", в котором команды самоохраны комплектуются из числа проверенного, антифашистского состава военнопленных, по возможности, владеющих русским языком, изъявивших желание нести службу в этих командах". Они оставались на положении военнопленных, но содержались в лучших бытовых условиях, состав команд размещался казарменно, отдельно от остальных военнопленных. Под военноплеными подразумеваются лица из прибалтов, западных украинцев, бывших солдат РОА (Русской освободительной армии генерала Власова).

[3] Колымский трамвай (жаргон) - изнасилование женщины толпой.

[4] Джунгли (жаргон) - барак блатных. "Блатные законы".

[5] Трюм (жаргон) - карцер.

[6] Таскать лучек (жаргон) - работать на лесоповале.

[7] Торбохват (жаргон) - зэка.

[8] Бетонные боты (жаргон) - казнь через утопление в болоте, когда ноги жертвы схвачены застывшим цементом.

[9] Декабристы (жаргон) - офицеры Советской армии, побывавшие в плену и не прошедшие в лагерях проверку СМЕРШ.

[10] Пионер-барабанщик (жаргон) - стукач.

ГЛАВА 19. СУЧЬЯ ВОЙНА В ВАНИНО.(продолжение)

Сашок Олейник правил в Ванино недолго. Около двух месяцев.

Пришел эшелон из Воркуты, битком набитый урками разных мастей. Воров в законе направили в "БУР", а остальные, преимущественно трюмленые суки, расположились в третьей зоне, как более отдаленной и свободной из всех других. Вот им-то и не понравились порядки, установленные здесь Олейником, который не позволял грабить мужика и даже играть в карты. Они стали роптать, объединяться в небольшие кучки, которые быстро расходились при появлении кого-то из комендатуры. Во главе недовольных встал Иван Упора, известный в лагерях Воркуты трюмленый вор с низким интеллектом, дегенеративным лицом и душой убийцы. Ходил он, окруженный своими приверженцами, в расстегнутом полушубке и зимней кожаной шапке с не завязанными ушами, клапаны которой располагались не поперек лица, а вдоль, и поэтому не завязанный шнурок клапана все время болтался перед его носом. По-другому свою шапку он никогда не носил, и, по-видимому, считал это верхом блатной моды.

А все было просто. Иван Упора рассудил так: "Почему воры в законе под фраером ходить должны?" И это были правильные слова. Поэтому воры всех мастей и течений, Упорова дружно поддержали.

С появлением упоровцев как будто уже налаженный порядок в зоне нарушился. Участились грабежи и убийства, и кормить стали также значительно хуже. Правда это все было относительно, так как наша еда состояла из 400 грамм мокрого черного хлеба и баланды из молодых акулят. Где их брали, мне было не понятно. Хлеб съедали мы мгновенно, и понятно - оставить его до обеда редко кому удавалось. Шкуры акул можно было жевать часами, и все равно они были несъедобными.

Чувствовалось, что Олейник постепенно терял власть, и что-то должно было произойти. Следует сказать, что ни одному блатному, к какой бы он масти ни принадлежал, ехать на Колыму не хотелось. Там необходимо было работать, и кто ты есть: мужик, блатной или "сука" - неважно, на Колыме все должны вкалывать - иначе смерть. И порядки там были по рассказам не те, что на материке, долго не церемонились, не можешь работать или не хочешь, быстро отправляли на тот свет, чтоб не ел чужой хлеб, который нужен другим. Поэтому на тайной сходке урок всех мастей было решено поднять многотысячный лагерь на борьбу за отправку всех блатных назад на материк. Для этой цели захватить власть внутри лагеря и убить Олейника, а на его место поставить Ивана Упору и его людей. Кроме того, должны быть сразу же уничтожены все люди Сашки Олейника и его поддерживающие "суки" в лагере, потом захват санчасти и нескольких надзирателей в заложники, дальнейшие действия по обстановке. В темную ноябрьскую ночь перед октябрьскими праздниками я видел, что мелкие урки, возбужденно разговаривая, подходили к угловым стенкам бараков и вынимали из стены, вставленные между бревен металлические заточки, самодельные ножи и кинжалы. Один из молодых воров, подмигнув мне, сказал: "Сегодня ночью будет большая война". Я это понял, когда старый и больной вор дядя Костя еле спустился с нар, и, взяв в руки нож, нетвердо стоя на ногах, сказал, что он сегодня обязательно кого-нибудь "пришьет".