Руслан Шабельник - Рип Винклер - Рождение бога

– Ты зенки-то на меня не пяль! - вспылил старший по кухне. - Таких, как ты, знаешь сколько? - Он обвел руками рассыпанные по всему полу узорчатые черепки. - Что это? - Увидев замешательство юноши, он повысил голос. - Что это, я тебя спрашиваю?

– Посуда, - буркнул провинившийся.

– По-о-осуда, - передразнил его старший. - Нет, дорогой, это было посудой. Чертовски дорогой посудой. А теперь это мусор. Повтори!

– Мусор.

– Вот так. А что у нас делают с мусором?

– Убирают.

– А ты не такой тупой, как может показаться...

Парень молча направился к каморке, где хранился уборочный инвентарь.

– Я еще не закончил! - окликнул его старший. - Стоимость разбитого вычтем из твоей зарплаты.

Руки молодого человека сжались в кулаки, но голос оставался ровным.

– Но я не виноват. Это вы толкнули меня.

– Чего, чего? - Старший навис над подростком всей своей массой. - У блохи прорезался голос? Повтори, что ты сказал.

– Платить я не буду, это вы толкнули меня.

– Значит, не будешь. - Голос старшего стал совсем ласковым, почти отеческим. - Еще как будешь. Ты у нас кто?

– Посудомойщик.

– А отныне станешь уборщиком туалетов! - Объемистое брюшко затряслось в такт хохота. - Там тебе и таким узкоглазым ублюдкам, как ты, самое место.

Глаза юноши налились кровью.

– Сейчас же извинитесь, - скорее прошипел, чем сказал он.

Старший загоготал еще громче.

– Ах, извиниться. - И тут же залепил юноше увесистую оплеуху. Тот упал на пол, расшвыривая остатки черепков.

Старший проворно подскочил к поверженному противнику, намереваясь ударом окованного железом (специально для таких случаев) носка сапога разнести зубы нахала... Чья-то тяжелая рука схватила его сзади за шиворот, вторая такая же легла на горло и слегка сдавила.

– Я бы не советовал тебе этого делать, - прошептал голос над самым ухом.

Не растерявшийся старший попытался лягнуть обидчика окованной пяткой сапога, специально для таких случаев. Рука на горле сжалась сильнее, и перепуганный человек почувствовал, что он не может дышать.

– Так же легко я могу сломать тебе шею, - проворковал голос. - Ты понимаешь меня?

Единственное, что смог сделать старший, это слабо кивнуть.

– Как зовут этого парня? - Дабы не оставить сомнений, голову старшего вывернули в сторону сидящего на полу и ошарашенно наблюдающего картину узкоглазого юноши.

– Киото, - неизвестно как выдавил из себя полузадушенный, и это были остатки воздуха в легких.

– Хорошо. - Впервые в зловещем голосе прозвучали нотки удовлетворения.

Сам виновник инцидента молча сидел на полу и наблюдал следующую картину. Гроза кухни и всех посудомойщиков сейчас беспомощно болтался в руках высокого симпатичного юноши, одетого в черный смокинг.

Двое других посетителей, также хорошо одетые, стояли в стороне и с удовлетворением наблюдали разворачивающуюся сцену.

Лицо несчастного со сжатым горлом постепенно начало приобретать синюшный оттенок.

Киото не слышал, о чем говорили высокий незнакомец и старший, но после очередного обмена репликами кухонный начальник поспешно, хотя и не без труда, закивал, после чего, к удивлению Киото, повалился на пол припал головой к ногам юноши.

– Нижайше прошу простить меня, жалкого червяка, мой господин! поспешно затараторил он.

Весь персонал кухни бросил работу и начал подтягиваться к месту спектакля.

Киото недоуменно посмотрел сначала на красивого незнакомца, затем на своих коллег.

На многих лицах удивление сменялось улыбкой и задорным блеском в глазах.

– Так ему и надо, - полилось со всех сторон.

– Мало он попил нашей кровушки.

– Наконец-то и на эту жирную свинью нашлась управа.

– Прости меня, - снова зашептал старший.

Мало что понимая в происходящем, Киото обратился к неожиданному заступнику.

– Что я должен делать?

– Что хочешь, - был ответ. - Ты прощаешь его?

Киото вновь посмотрел на не перестающего бить челом толстяка.

– Я прощаю тебя! - громко произнес он. Тут же со всех сторон начал нарастать возмущенный гул. - Но сначала, - Киото поднял руку и призвал к молчанию, - ты уберешь разбитую по твоей вине посуду, вымоешь в кухне весь пол, плиты, а особенно большой чугунный казан, да так, чтобы он блестел! Гул перешел в довольный. - После этого ты попросишь прощения персонально у каждого из присутствующих, а когда справишься и с этим, можешь отдохнуть и пойти помыть... туалеты! - Восхищенные аплодисменты были ему наградой.

Высокий незнакомец склонился над распластанным на полу толстяком.

– Ты слышал, что тебе сказали? Выполняй!

Киото поднялся с пола. Старший пополз в угол к инвентарю. Юноша перевел взгляд на неожиданных спасителей.

– Кто вы?

Вперед выступил самый низкорослый из присутствующих. Юноша увидел белую бороду, седые волосы и... узкие глаза.

Сердце забилось сильнее. Он взглянул на третьего посетителя. Внешность того также не оставляла никаких сомнений. Нихонцы!

Пять лет он скрывался от вездесущих шпионов своего дяди. Менял планеты, работу. Несколько раз они чуть было не настигли его. И вот сейчас... неужели конец?

Он вспомнил своих братьев, убитых по приказу дорвавшегося к трону брата отца... Пришел и его черед.

Пожилой человек протянул руку.

– Пойдем с нами, Киото.

Юноша инстинктивно отступил.

– Не бойся. - Узкие глаза незнакомца, не мигая, смотрели на молодого человека.

Киото пятился, пока между ними не оказалась плита. Руки лихорадочно искали за что зацепиться, пока не сомкнулись на еще теплом металле. Казан. Тот самый, что должен вычистить старший. Уже зная, что предпримет, Киото одной рукой обхватил жирный край, вторую подвел под дно.

Видя состояние молодого человека, к старику присоединился другой нихонец.

– Ну же, Киото, не дури, мы не сделаем тебе ничего плохого.

Юноша про себя улыбнулся. "Неужели они думают, что я поверю..." Когда к первым двум присоединился третий, Киото, напрягая все мышцы, со страшным криком оторвал от плиты огромную посудину и... Нет, не кинул, для этого она была слишком тяжела, толкнул в сторону незнакомцев. Вместе с казаном в них полетело и его содержимое. Не оборачиваясь, юноша что есть духу припустил между плитами к черному ходу здания.

Вылетев на узкую, заваленную ящиками и мусорными баками улицу, Киото растерялся. "Куда бежать?"

С одной стороны улочка выходила на скоростную магистраль. Летящие по ней флайеры с включенными фарами и габаритными огнями казались сплошным светящимся потоком. Повернуть туда означало верную смерть.

Другой конец вел непосредственно ко входу во "Фламинго" - на центральный проспект города. В проеме виднелись неоновые огни и неторопливо снующие нарядные люди.