Марти Бурнов - Достигая Прозрения

Люм ликовал. Он победил. Но тут он вспомнил, что на корпус карабкались двое. Один лежит раздавленный под истребителем, Люму даже было немного жаль, что не видел момент его смерти… а где второй?

Где бы он ни был, он или мертв или оглушен. Нельзя терять ни секунды! Что с Нэйбом – неизвестно, надеяться можно только на себя.

Люм с усилием толкнул шлюз, опасаясь, что его заклинило. Тяжелая прозрачная крышка отъехала легко, даже, наверно, легче, чем в естественном положении.

Первым делом, Люм высунул голову и прислушался. Ничего. Ни шороха, ни стона, ни писка. Это настораживало. Уж лучше бы раненый враг скребся и кричал. Тогда все стало бы ясно.

Люм выскользнул наружу. Он все еще чувствовал себя немного скованно. По-прежнему тишина. Истребитель нависал, и встать в полный рост не получилось. Пришлось ползти на брюхе.

Конечности талрака плохо сгибались в таком положении. Полз он медленно, громко скребя по металлическому полу хитином.

Шаг… еще шаг… Медленно, с трудом протискиваясь и скрежеща панцирем по металлическому боку истребителя, Люм приблизился к краю. Несколько шагов растянулись в вечность.

Хорошо бы оглядеться, прежде чем вылезать, но жесткая шея поворачивалась лишь вокруг себя. Положившись на слух, Люм медленно покидал укрытие…

Вспышка. Люма обдало жаром. Он практически ослеп. Он не чувствовал боли, но не чувствовал и тела.

"Враг!" Единым рывком он выпрыгнул из-за истребителя и замер. Зрение застилала белая пелена. А враг был рядом. Люм прислушался. Справа раздавалось тихое жужжание. Не раздумывая, он прыгнул на источник звука.

В белой мути мелькнул плотный силуэт, но новая вспышка поглотила мир вокруг. Люм почувствовал боль и тут же он приземлился на что-то мягкое.

Мгновенно боль стала невыносима, она лишала разума, рык рвался из горла, но Люм остервенело вгрызался в конвульсирующее нечто под собой. Теплое и соленое заполнило рот. Хотелось напиться, словно это могло унять боль. Что-то хрустело и трещало под жвалами…

– Хватит жрать! – кто-то потянул Люма за ногу.

Люм оглянулся. Он хотел рвать и убивать. Белесая пелена застилала мир. Он нацелился на смутный силуэт. Уничтожить!

– С ума сошел?! – кто-то отпрыгнул назад. – Это же я, Нэйб!

Люм закричал. Боль, утонувшая было в чужой крови, вернулась. Но она же вернула ему разум. Зрение понемногу прояснялось. Он узнавал Нэйба, и даже смутно различал нацеленное на себя оружие.

Хотелось выть от боли, а еще лучше погрузиться в прохладу воды. Люм жалобно всхлипнул. Но подавился сухим треском, вырвавшимся из горла.

– Я… я все понимаю… – проскрипел он.

– Ты ранен, – Нэйб положил оружие на пол и подошел.

"Ранен?.." Люм все больше приходил в себя. Боль уже не казалась ему невыносимой, но его беспокоили повреждения. Он так мало знал о талраках.

По-привычке ронг пошевелил рукам, чтоб воспользоваться дополнительными зрительными рецепторами, но руки не слушались. Не все слушались… Боль вновь заполнила его почти целиком.

– Не дергайся!

Нэйб присел рядом и что-то осматривал на груди Люма.

– Огонь сжег меня? – Люм боялся огня. Он ненавидел его сухой жар. Не выносил иссушающего дыхания.

– Тебе повезло. Плазма прошла боком. Ты лишился одной руки, но, по-моему, у тебя их даже перебор был.

– Огонь убивает! Огонь – зло!

– Да… да… зло… ты бы посмотрел на того парня.

– На кого?

– Которого ты сожрал, – Нэйб доставал что-то из кармана.

– Я никого не жрал! Я… – Люм не мог посмотреть на свою грудь, но он обратил внимание на нечто бело-красное рядом с собой.

Прозрачное забрало изнутри стало красным. Все, что ниже шлема тоже было красным. Разорванная ткань висела клочками вперемежку с лоскутами кожи. Какие-то гибкие, влажно блестящие, шланги вывалились наружу. Тут Люм сообразил, что это не шланги, а внутренности, а белые вкрапления – это кости. Вокруг царил пьянящий аромат охоты.

– Ну и вонь! – Нэйб поморщился и открыл коробочку, которую вытащил из кармана. – Нюхни, сколько сможешь, и пошли.

Люм с трудом отвел взгляд от поверженного врага. Запах голубого порошка из коробочки нравился ему намного меньше:

– Люм не хочет. Все говорят, что это плохой порошок.

– Это обезболивающее.

– У тебя все время что-то болит, когда ты его нюхаешь?

Секунду Нэйб смотрел на него.

– Да какого черта! – виллирианец вскочил. – Не хочешь – дело твое. Вставай! – он слегка поддел Люма ногой. – Валяться потом будешь, когда вышвырнем всех сволочей.

От легкого движения, Люма словно заново ожгло огнем. Пошатываясь, он попробовал встать.

– Ты убог и бесполезен! – Нэйб схватил его голову и вытряхнул хааш ему прямо между раскрытых жвал.

От неожиданности и оглушенный болью, Люм глубоко вдохнул. Порошок мгновенно прилип к сухому рту. Вонючая горечь вытеснила выкус крови, а потом все внутри начало неметь. Боль потихоньку отступала, вернее Люм знал, что ему должно быть больно и, наверное, еще больно, но это не волновало его.

– Надо идти!

– Я разорву их всех! – Люм чувствовал еще большую ярость, чем прежде.

– Теперь у нас есть плазменные ружья, – Нэйб наклонился за ружьем.

– Пушка истребителя мне нравилась больше, – Люм с удивлением заметил, что истребитель окрасился в сиреневый с оранжевыми полосками – боевые цвета Тильдора. – Это… это… – он тряхнул головой.

– Это глюки. Не обращай внимания.

Люм послушался. Он перестал обращать внимание на истребитель. Действительно, ничего странного не происходило.

Они с Нэйбом были на полпути к выходу, когда Люм, не удержавшись, оглянулся:

"Подумаешь!.."

Истребитель игриво подмигивал ему красными посадочными огнями.

– Мы потратили много времени, – Рафхат тащил кислородные резервуары, снятые со скафандров.

– Не важно, – Лиа даже не оглянулась на него.

Взрыв в лифте навел Лиа на мысль, что единственное эффективное сейчас оружие – гранаты или бомбы, но их на складе оборудования не оказалось. Тогда ее осенило, что кислородные резервуары, которые располагались внутри скафандра, уязвимы для ее пистолета. Скафандров на складе хватало.

Они с Рафхатом без препятствий поднялись к рубке на другом лифте. Исбэшники не удосужились проверить последствия взрыва, сочтя их мертвыми или ранеными.

Со стороны рубки слышалась какая-то возня. Лиа не могла точно определить, что делают исбэшники, но никакого лязга, грохота или шипения плазменного резака она не слышала. Боясь выдать себя, она не подключалась к общему каналу связи

– Они снимают панели со стен, – тихо сказал Рафхат.

– Черт! – Лиа на секунду остановилась. – Сволочи! Хотят проникнуть в рубку через коммуникационные туннели!