Пол Андерсон - Миры Пола Андерсона. Том 17

— Культ распространился бы. Айхарайх говорил о воинственных молодых религиях в прошлом Терры — кажется, одна из них называлась ислам, — религиях, благодаря которым безвестные племена достигали мирового господства, потрясали основы могучих государств на протяжении жизни всего одного поколения.

Я должен поторопиться. Айхарайх счел, что здесь самое подходящее место, чтобы заронить искру религиозной одержимости — здесь, где в глубине каждого сознания — вера в Старейших. В Джаане-мечтателе, обстоятельства жизни которого оказались столь типичными для терранского мессии, он нашел необходимый горючий материал.

Сам Айхарайх не способен передать мысль мозгу, не обладающему врожденной способностью к восприятию. Но у него есть машина, с помощью которой он может это сделать. В этом нет ничего фантастического: терранские, ифрийские или мерсейские инженеры могли бы создать подобный аппарат, окажись в этом необходимость. Мы этим особенно не интересуемся, поскольку польза от такой машины была бы для нас незначительна: электронные средства связи больше подходят для нашего образа жизни.

Но что касается Айхарайха… Для эволюции на его планете характерны несколько видов телепатии. Ты помнишь «крадущихся в ночи», которых держат тинераны? Я поинтересовался у Айхарайха, и он признал, что их родина — Херейон. Несомненно, воздействие «крадущихся в ночи» на человека и подсказало Айхарайху его план.

Он заманил Джаана сюда, к своему логову в этих лабиринтах. Он его одурманил и… думал для него… каким-то только ему известным образом… используя свою машину, — до тех пор, пока не впечатал в его сознание ложную память и нужные для осуществления своего плана убеждения. Потом он отпустил свою жертву.

— Искусственно вызванная шизофрения. Раздвоение личности. Человека, который был нормален, заставили слышать «голоса», — Айвара передернуло.

Эраннат был менее чувствителен; или он просто уже успел свыкнуться с этим фактом здесь, в своей тюрьме? Он продолжал:

— После этого Айхарайх отбыл, у него были и другие дела. То, что он затеял на Энее, могло дать результат, а могло и не дать. Если нет — Айхарайх не потерял бы ничего, кроме затраченного времени. Но, когда через некоторое время он вернулся, то обнаружил, что его план увенчался полным успехом. Джаан обрел последователей по всем окрестностям моря Орка. Слухи о новом учении распространились по планете — у Джаана оказалось достаточно добровольных апостолов, всегда жадно подхватывающих все, что может пойти на пользу вере, и теперь особенно жаждущих слова надежды.

Конечно, события нужно было направлять искусно и терпеливо, иначе движение могло закончиться ничем, привести всего лишь к появлению новой секты, а не к революции и крестовому походу. Айхарайх наблюдал и планировал, все чаще передавал Джаану через свою машину откровения Каруита…

Ифриец резко оборвал себя и зашипел. Когти его свободной руки резанули воздух. Айвар мгновенно обернулся, вскочил и, пригнувшись, замер у стены.

Стоящая в арке фигура была очерчена слабым светом на фоне вечной тьмы. Айхарайх улыбался. Он был очень похож на человека, высокий и тонкий в своем сером одеянии; но его босые ноги были птичьими, на голове поднимался гребень из голубых перьев. Кожа херейонита имела теплый золотистый оттенок, глаза горели бронзой, тонкое лицо было изысканных очертаний. Одна из изящных рук сжимала бластер.

— Приветствую вас, — почти пропел Айхарайх.

— Так ты проснулся и учуял, — проскрежетал Эраннат.

— Нет, — ответил херейонит. — Мой разум всегда начеку. Потом, правда, я подождал, чем закончится ваш разговор.

— И что теперь? — спросил Айвар, чувствуя себя как в кошмаре, от которого никак не удается пробудиться.

— Ну, это зависит от тебя, Наследник, — с прежней мягкостью произнес Айхарайх. — Позволь мне со всей искренностью приветствовать тебя здесь.

— Но ты же… работаешь на Мерсейю…

Прицел бластера оставался точен, но слова Айхарайха не утратили доброжелательности:

— Это правда. Разве ты против? Твое желание — свобода для Энея. Желание Ройдхуната — чтобы Эней получил свободу. Я выполняю это желание.

— Предательством, убийствами, пытками, лишением человека разума…

— Жизнь всегда полна прискорбных необходимостей. Не так уж гордись собой, Наследник. Разве ты не готов развязать революцию, которая унесет миллионы жизней, еще миллионы лишит крова и пропитания, сделает гонимыми и несчастными? Я всего лишь помогаю тебе. Что в этом ужасного? Разве то, чего Джаан лишился, не возмещено ему в тысячекратном размере?

— Как насчет Эранната?

— Не теряй время на споры с ним, — хрипло прокаркал ифриец. — Подумай о том, для чего Мерсейе нужны потрясения и, распад Терранской Империи. Совсем не ради свободы Энея. Нет, просто так ей легче будет сожрать нас одного за другим.

— Таких слов и следовало ожидать от Эранната, — произнес Айхарайх с легким оттенком насмешки. — В конце концов, он же служит Империи.

— Что? — Айвар дернулся, как будто его ударили. — Он? Неправда!

— Кто еще мог выдать тебя, там, на реке, как только стало точно известно, кем ты являешься?

— Но он же бежал вместе со мной…

— Так уж случилось, что он не мог воспрепятствовать твоему бегству. Поэтому его долг был сопровождать тебя, надеясь, что позже удастся послать еще одно донесение, а тем временем — что ж, тем временем собирать сведения о движении сопротивления. Та же причина побудила его помочь тебе скрыться из табора: тогда он не имел еще полной уверенности в том, кто ты такой.

Мне была известна его цель — ведь я не все время скрывался в подполье, я много путешествовал по этой планете. Поэтому я дал соответствующие приказания Джаану, а он передал их Иакову. — Айхарайх вздохнул. — Все это так неприятно. Но мой долг — получить от Эранната всю информацию, какую только возможно.

— Эраннат, — взмолился Айвар, — это же все неправда? Ифриец высокомерно поднял голову и ответил:

— Правду ты должен найти в себе, Айвар Фредериксен. Каковы твои намерения — стать еще одной марионеткой Айхарайха или бороться за свой народ?

— Разве есть выбор? — пробормотал херейонит. — Я не желаю тебе зла, Наследник. Но на войне как на войне: отдельная жизнь ничего не значит. Ты присоединишься к нам, полностью и по доброй воле, или умрешь.

«Как я могу решать, чего я хочу? — с отвращением и болью смотрел Айвар в сияющие глаза Айхарайха, глаза, за которыми скрывается этот невероятный интеллект — наблюдающий, ищущий, проникающий в самые сокровенные мысли. — Он ведь будет знать о моих намерениях раньше, чем я сам пойму, чего хочу. — Нож выпал из руки Айвара. — Да и почему бы не подчиниться? Вполне возможно, что так лучше — для Энея, что бы ни говорил Эраннат. А иначе…»