Валентин Иванов - Энергия подвластна нам

Как-то негладко на этот раз вышло на работе у молодого инженера Анатолия Николаевича Заклинкина. «Беда одна не ходит» – и здесь не было у Толи отдыха, и здесь ждали неприятности!

В его отсутствие происходила сдача проекта. Работа была выполнена тем отделом проектной организации, где трудился и Толя, и предназначалась она для строительства хотя и весьма скромного, но очень нужного подсобного предприятия строительных деталей одного из заводов. Строители сильно «нажимали» на проектировщиков. Начальник отдела, человек в высшей степени занятой и несколько рассеянный, стремился выполнить задание досрочно и принял от Толи составленные им расчёты механической части и план размещения оборудования «на веру», без должной проверки.

При рассмотрении проекта вышел скандал. В толином «творчестве» экспертиза обнаружила грубейшие ошибки. Оборудование для обработки дверных и оконных рам не обеспечивало проектной мощности. Требовались дополнительные станки, а для них не было места. В силу этого ломалась и строительная часть проекта.

Досталось всем крепко. Начальник отдела капитального строительства министерства, человек крупного роста и сильного характера, с головой, преждевременно поседевшей, но очень свежей, обрушил на головы проектировщиков свойственные ему и подобающие такому случаю крепкие словечки.

– Напороли? Переделывать будете? А срок? Срок, я вас спрашиваю? Бездельники! Тратите государственную копеечку! И на чём нарезались? На пустяке! Курятник, можно сказать! Объект!

Робкая попытка главного инженера проекта, ответственного за работу в целом, хоть как-нибудь оправдаться только усилила справедливый гнев:

– Знаю я вас! Сами вы работаете, как вол, а других не умеете заставить! У вас там кошечек воспитывают!

Деловой человек обладал цепкой памятью на факты и на лица:

– Кто напорол? Заклинкин? Знаю его! Бездельник! А где он сейчас обретается? Он почему не пришёл? Отдыхает? Гуляет?!! Смотрите, сами лечитесь, а то я до вас доберусь! Всё! Ступайте!

Смущённая группа проектировщиков уже в коридоре министерства, в бурном обмене мнений, приготовила Толе «тёплую» встречу. «Халтурщик» у многих был, как бельмо на глазу.

Заклинкина ждал выговор, строгий и с предупреждением. Многие из товарищей ему не подали руки. Тот из них, кого Толя считал «приятелем», на развязное заклинкинское приветствие ответил:

– Не навязывайся, проходи, проходи! Тоже, называется, товарищ… Нас всех подвёл…

Заклинкина перевели в другой отдел, к жёсткому и требовательному руководителю. Попробовал он подать заявление об освобождении от работы, но в отделе кадров с ним серьёзно поговорили:

– Какие же у вас основания для ухода с работы? Государство вам дало образование. На народные деньги вас воспитало, вы получили диплом инженера. На что же вам жаловаться? Вас могли бы за вашу плохую работу просто уволить. Вам же дают возможность исправиться. Загладите проступок хорошей работой, – тогда и выговор снимут!..

Ни работать, ни исправляться Толя не хотел. Получилось у него «куда ни кинь, всё клин»!

Но хуже всего было воспоминание о Лебяжьем, живо воскресшее при словах Щербиненко и с той минуты не остывшее. Заклинкин чувствовал петлю на шее, а конец верёвки держала крепкая рука страшного и ненавистного Павла Кизерова.

Тяжко и неуютно стало жить Заклинкину. Трудно сказать, к чему пришёл бы он под воздействием страха, но очень скоро, дня через четыре после его возвращения, состоялась вторая встреча с Щербиненко.

С первого слова Заклинкин чуть ли не с криком стал настаивать на немедленной «перемене кожи». По времени эта встреча совпала с приездом в известный особняк гостя из замка на Рейне. Заготовленные Заклинкиным аргументы остались неиспользованными. Щербиненко, не теряя времени, снабдил Заклинкина полным набором документов. Не так уж важно, где фабриковала фальшивки преступная рука, по вид у них был вполне «настоящий».

И вот не стало, совершенно не стало молодого инженера Анатолия Николаевича Заклинкина. Ушёл он из дома и с работы – и не вернулся. Взамен его появился новый человек под именем… Но что в имени? Под новым именем сидел всё тот же человечек – Заклинкин.

«Не место красит человека, а человек – место». Так же и с именем!

Не забыли в Лебяжьем и в Чистоозерском молодого инженера Заклинкина Анатолия Николаевича.

Начальник районного отделения милиции без промедлений написал в Москву о наблюдениях и сомнениях председателя колхоза, Павла Ивановича Кизерова. Раздумывая над вещами, забытыми посетителем в доме сельского кузнеца, Меньшиков от себя добавил немного. И всё же его столичный адресат призадумался над полученным сообщением. Два обстоятельства заинтересовали его: связь неведомого заклинкинского имени с известным именем нашего крупного учёного – это во-первых, и во-вторых, – что за мотивы и поводы оправдывали краткий визит Заклинкина в Лебяжье? Что ему там было нужно?

Начали с двух справок: по месту жительства, чтобы узнать, – есть ли такой человек, и по месту работы, чтобы получить первое представление о его личности.

И сразу же обнаружились интересные вещи. С работы дали характеристику, во многом совпадающую с образом, нарисованным Кизеровым, и добавили, что гражданин Заклинкин второй день прогуливает по неизвестной причине. На месте жительства оказалось, что такой гражданин действительно проживает и прописан, но дома его нет уже вторые сутки и куда он уехал, неизвестно.

Выждали день. Ни на работе, ни дома указанный гражданин не появился. Начат был розыск, и дело о Заклинкине попало в раздел срочных бумаг и было взято под контроль. Пропавший должен был быль найден и личность его выяснена!..

Недаром говорится: «Повадился кувшин по воду ходить, там ему и голову сломить», или: «Сколько верёвочка ни вьётся, а всё же порвётся»!..

Андрей Иванович Щербиненко знал, надо думать, и эти мудрые наши пословицы, хотя и обходился без их помощи в своих совещаниях со Смайльби. Тот русского языка не знал, и знать не желал.

– Итак, всю группу выпускаете в дело с Институтом Энергии. А что у вас останется? – спрашивал Смайльби.

– Вы это знаете не хуже меня, – отвечал Щербиненко.

– Ничего у вас не останется!

Щербиненко подчинён Смайльби. Подчинённые не должны задирать нос, эту истину Смайльби любит показывать всем своим видом зависящим от него людям. Но так называемый Щербиненко обладает большим стажем и большим опытом. Поэтому Смайльби выслушивает объяснения. Щербиненко говорит медленно, с большими паузами между фразами:

– Здесь невыносимые условия. Срок деятельности агента в этой стране короток. Я не получил никакого наследства от моего предшественника. И мои ресурсы кончаются… О крушении Заклинкина я вам рассказывал. Он пытался обмануть меня. Он не хотел понять своего провала и самообольщался. Хотя они все таковы. Агент почти никогда не может уловить момента провала, а когда приходит опыт, у него нет времени использовать полученный урок. Заклинкин глуп, но память у него от личная. Он дал мне полный отчёт. И теперь мне всё ясно: он привлёк к себе внимание, к нему начнут присматриваться, и его арест зависит только от времени. Я изучил все факты и обдумал их…