Анна Белкина - Туристы. О путешествиях во времени.

- Ja, Sie schleppen sie hierher! - злобно ухмыльнулся Траурихлиген, кивнув солдатам, чтобы те хватали этих двоих, и тащили к расстрелянным евреям.

- Зольдатен тащить цыган! - пояснил для всех переводчик и точно так же кивнул головой, копируя начальника.

- Erschießen den Zigeuneren! - рявкнул Траурихлиген, скаля свои клыки.

- Цы́ган есть шисн! - переводчик поспешил перевести - чтобы все поняли.

Над площадью снова застрочили выстрелы - солдаты без эмоций убили цыган, и те упали на трупы евреев.

- Hier ist Partei? - коротко осведомился Траурихлиген, котрый никак не мог наиграться в фашиста, и всё кошмарил и кошмарил, повергая несчастных мирных жителей Еленовских Карьеров в трепет.

- Партийный коммунист есть? - переводчик играл в фашиста так же, как и Траурихлиген, упиваясь этой игрой даже больше, чем его кровожадный начальник.

Люди топтались, опуская глаза в серые булыжники разбитой площади и молчали, словно проклятые партизаны. Понятно, что просто не хотят признаваться - никто не поверит, что среди них нет партийных!

- Hier ist Partei? - повторил Траурихлиген, кивнув солдатам, которые держали бедняг на мушке. - Wenn nicht sagen werden, dass wir partei - alle erschießen werden! Sowohl der Frauen, als auch der Kinder - lass partei beißen die Ellbogen! (Если не скажете, кто партийный - расстреляем всех! И женщин, и детей - пускай партийные кусают локти!)

- Партийный грызть свой рук! - переводчик закончил орать, и на площади, которая в один миг стала зловещей, воцарилась ужасная смертельная тишина...

- Я партийный... - наконец, заныл кургузый и толстый председатель райкома Кошкин, больше похожий на коврижку, чем на человека. По бледным щекам его текли слёзы, а неуклюжие коленки дрожали, обтянутые смешными брюками-галифе.

- Der Schritt vorwärts! - приказал ему Траурихлиген и поманил пальцами, будто цыплёнка.

- Ви есть шагать! - повторил переводчик и тоже поманил - так же, как Траурихлиген.

Председатель райкома выполз из общего строя мучительными мелкими шажками, корчился под тяжёлым взглядом Траурихлигена, как пескарь, которого поджаривали без масла.

- Ein? - хмыкнул Траурихлиген, сложив руки на груди. - Аusgezeichnet! - ухмыльнулся он, разглядывая толстяка-председателя, который совсем уже сдулся, осунулся от страха и даже уже не топтался, а сел прямо на грязные булыжники и сидел, рыдая. - Partei - auf den Pfahl (Партийного на кол!)! - приказал он солдатам, и двое из них тот час же схватили председателя под руки, оторвав от земли и грузно водворили на ноги, которые тот практически не чувствовал. Председатель Кошкин верещал, как поросёнок, но его никто не слушал - третий солдат с механической бесстрастностью методично срубал уцелевшую в бою берёзку прямо около райкома, собираясь превратить её в погибельный для председателя кол.

- Партийный коммунист сесть на коль! - хищно ухмыльнулся переводчик, стараясь казаться таким же страшным, как его генерал.

- Ziehen Sie etwas weiter zum Wald weg (Оттащите его подальше, к лесу!)! - распорядился Траурихлиген, наблюдая за тем, как солдат обрубает берёзке ветки и заостряет верхушку, превращая простое деревце в орудие казни. - Ich will unter den Fenstern diese Leiche nicht (Не хочу под окнами этот труп)!!

- Яволь! - одновременно вытянулись солдаты, закинули председателя в крытый грузовик, а третий солдат закинул туда же и кол. Когда с погрузкой было покончено - солдаты залезли в грузовик сами, один вдвинулся за руль, завёл мотор и грузовик уехал прочь, попав в лужу задним колесом и подняв брызги грязной воды.

- Ausgezeichnet! Jetzt zum Teufel dieser Egelschnecken zu vertreiben und, die Fläche zu reinigen ! (Отлично, теперь разогнать к чёрту этих слизней и очистить площадь!) - Траурихлиген отдал последнее распоряжение и повернулся, чтобы уйти. - Zu erfüllen! Und ich werde gehen schlummern ! (Выполнять! А я пойду вздремну!)

За Траурихлигеном, подскакивая, проследовал наглый, самолюбивый переводчик. Он задирал свой длинный острый нос, гордясь тем, как хорошо умеет переводить, хотя Траурихлиген вполне мог и сам говорить по-русски, и переводчика держал только для солидности. За ними, семеня, но не отставая, потащился Шульц, который так же, как и бедные люди, таращился в землю, чтобы не видеть страшные трупы расстрелянных. Имея звание гауптштурмфюрера (капитан) СС, он не участвовал ни в одном бою, никого никогда не казнил, даже ни разу ни в кого не стрелял... Шульцу просто купили звание - Эрих Траурихлиген проплатил место в СС своему камердинеру, сделав его адъютантом, чтобы постоянно иметь под боком слугу. Миролюбивому и трусоватому Шульцу совсем не нравилась его новая роль, но делать было нечего - оставалось только ждать, когда эксцентричный хозяин наиграется в войну и вернётся домой.

Фогель, наконец-то, покинул автомобиль, чтобы нырнуть в здание райкома и не светиться ни у кого на глазах. Он жутко не любил эти казни, считая, что можно обойтись и без них. Но что можно сказать Траурихлигену кроме "Яволь"?

- Я думаю, вы напишете правильный отчёт? - осведомился генерал, повернув к Фогелю своё довольное лицо, а Фогель понял, что это не вопрос, а суровый приказ.

- Яволь! - по уставу ответил он так, чтобы Траурихлиген не заметил, как он вздыхает.

***

Волосы на голове у Теплицкого шевелились, спина потела холодным потом. Однако он напускал на себя храбрость, потому что твёрдо решил, что включит "брахмаширас", чего бы это ни стоило. Ради "брахмашираса" нужно перенести в наше время бесноватого фашиста? - пожалуйста, Теплицкий и на это готов.

- Слышали? - вопросил Теплицкий у всех сразу, когда переводчик Иванков закончил длиннющий рассказ. - Так вот, Миркин, это касается именно тебя! Ты должен перебросить мне сюда именно этого человека! Не коров, не сапоги, а именно его! - Теплицкий колотил кулаком столешницу перед Барсуком, от чего подскакивал компьютер.

- Что? - в один голос выдохнули Рыбкин и Барсук, а судент даже попятился, уперевшись лопатками в стенку. Это ж надо - притащить бог весть откуда такое чудище, как этот Траурихлиген...

Барсук же едва не свалился со стула под стол. Он и так уже был уничтожен, как учёный, ведь доктор Барсук упорно считал "брахмаширас" современным изобретением, который для чего-то скрыли в раритетном бункере спецслужбы, а тут всплывают такие фантастические сенсации... Нет, для прагматика невыносимо принимать как факт подобную белиберду...

- Но... Зачем?? - Миркин даже поперхнулся воздухом и попятился, наткнувшись лопатками на стенку.

- Он знал, как работает "брахмаширас"! - пропел Теплицкий. - Мы у него спросим, как его завести, а потом - когда вы с Барсуком разберётесь, как он заводится - моя служба безопасности уничтожит этого недочеловеческого отморозка!

- Но я не могу так рисковать! - твёрдо отказался Миркин от Эриха фон Краузе-Траурихлигена. - Этот человек слишком опасен для общества. Ты хоть сам слышал, что тут прочитал Иванков?? Да если этот Эрих вырвется на свободу - он весь город на уши поставит! Я даже не берусь судить, что он может наделать! Я уже сидел в тюрьме, и больше не хочу!