Андрей Имранов - Антитезис

С трудом скрывая нетерпение, Дима дождался своего заказа и принялся быстро его уплетать, почти не чувствуя вкуса. Трое из четырех сидевших расплатились и ушли, зашла опрятно одетая старушка и молодая пара. Только один — мужчина в коричневом плаще — продолжал упрямо сидеть за чашкой чая. «Вот он», — уверенно подумал Дима, но в этот момент мужчина в плаще поднял голову, осмотрел зал (Дима сделал вид, что увлеченно рассматривает содержимое тарелки) и, негромким «счет, пожалуйста», подозвал официанта. Дождался счета, сунул в кожаную корочку пятисотрублевую купюру, и, подобрав со стула портфель, ушел. Дима проводил его недоуменным взглядом. «Это как же», — удивился он, — «всем по фиг, что в бачке гранаты лежат? Видимо, они все же на улице дежурят. Вот выйду я с пакетом, тут они и набегут.» И, слегка успокоившись, Дима допил чай и кивнул официанту.

— Счет? — спросил тот с конца зала.

Дима кивнул еще раз. Рассчитался, дождался сдачи, оставил положенные чаевые и пошел к двери, на ходу одевая куртку. Перед выходом задержался и, повинуясь непонятному порыву, шагнул в туалет. Закрыл щеколду. «Ну», — сказал себе, — «за бачок-то заглянуть преступлением не является?». Подошел к унитазу «А если они камеру поставили?». Заколебался, но любопытство победило. «Если что, удостоверение покажу», — решил он и заглянул за бачок. Зубочистка была на месте. «Вот те раз… а может…?». Дима нажал на кнопку слива, но ее явно что-то удерживало. Что-то довольно мягкое, вроде полиэтилена. Дима хмыкнул и принялся отвинчивать кнопку. Пакет был на месте, только (как Дима и предполагал) немного сполз и край его попал внутрь механизма слива. «Либо сейчас, либо когда я выходить буду», — подумал Лукшин и вытянул пакет из бачка.

Ничего не случилось.

Дима подождал немного, держа пакет над бачком и сливая из него воду, потом открыл и заглянул внутрь. Гранаты лежали внутри, выглядели так же, как вчера утром и Дима расслабился. «Хотя, может на муляжи заменили», подумал он, вытирая каждую гранату бумажными полотенцами и засовывая их обратно в пакет, — «я-то точно не отличу».

Первое время после выхода он еще ожидал что вот-вот сейчас идущие вокруг люди вдруг набросятся на него, вытаскивая пистолеты и с криками, — «стоять, руки за голову!» — повалят на землю. Но — обошлось. Спускаясь в метро, Дима успокоился совершенно. «Сюда бы уж точно не пустили. Значит — не нашли.»

Почему он так и не бросил пакет в реку, как собирался, он и сам не понял. Сначала все собирался выйти на Воробьевых горах, а потом как-то задумался и опомнился уже на Юго-Западной. Можно было, конечно, сесть на обратный поезд, но на перроне лениво паслось необычно много ППС-ников и Дима позволил людской толпе увлечь себя на поверхность. «Докопаются еще», — подумал он, — «вдруг их удостоверение не убедит, полезут в пакет и… ну его нафиг». Выйдя наружу, спускаться обратно уже точно было ни к чему. И Дима побрел к остановке «своей» маршрутки.

Дома высыпал на стол все еще влажные рубчатые шарики, вынул пакет с взрывателями. Спросил задумчиво, обращаясь к гранатам.

— Ну и что же мне с вами делать?

Гранаты, ясное дело, промолчали. Дима вздохнул и принялся разворачивать пакет поменьше. И чем сильнее он его разворачивал, тем больше недоумевал. Достал один из «взрывателей» и принялся недоуменно крутить его в руке. С одной стороны непонятного предмета был короткий стерженек с резьбой у основания, похоже, действительно подходящий к отверстию в гранате. А вот с другой стороны не было ни ручки, ни положенного кольца. Зато был небольшой поворотный циферблат с маленькой красной собачкой сбоку. Циферблат был размечен цифрами от «1» до «20», большая стрелка указывала на «20». Все еще недоумевая, Дима нажал на собачку. Негромкое тиканье, которое начал издавать предмет, напугало его так, что он чуть не выкинул непонятную штуковину в окно прямо через двойные стекла. Но опомнился, посмотрел на циферблат и аккуратно вернул собачку на прежнее место. Тиканье стихло.

— Ага, — сказал, начавший понимать, Дима. Присмотрелся. Стрелка все так же указывала на «20», только чуть-чуть сдвинулась в сторону уменьшения. И еще — под циферблатом Дима увидел не замеченную ранее надпись: «min.».

— Ага, — повторил он. Все-таки взрыватели, только с таймером. Неплохо. Можно подложить куда-нибудь, а потом не бежать сломя голову, а спокойно ушагать подальше — типа, ты тут ни при чем. На секунду в Диме проснулась законопослушность и потребовала немедленно сдать общественно опасных студентов, которые явно готовили что-то нехорошее, может даже — теракт. Но Дима только отмахнулся — ага, щаз. Те студенты небось давно пропажу обнаружили и ко всему приготовились. Вот если только Вирджилу отдать… Но подумав, Дима отказался и от этой мысли — Вирджилу явно общаться с представителями власти было тоже не с руки, — взять вон хоть утреннюю историю. Ну, гранаты заберет — и все. Уж лучше пусть лежат. Так-то вещь небесполезная, попадись они Диме раньше, он бы уж им нашел применение — в «Спортидж» главреда подкинул бы, например. А нефиг людей в день рождения увольнять.

Дима поморщился от застарелой боли воспоминаний, сложил взрыватели с гранатами обратно в пакет и закинул его в самую глубину антресолей. И перестал о них думать — пусть лежат, надо будет — вспомнит. Разделся, выгреб карманы. Бумажник, паспорт, удостоверение (не удержался, заглянул в него и полюбовался собственной фотографией), а это что? Опа. На ладони лежала серебристая флешка. Дима недовольно скривился: надо отвезти, раз уж забрал. И че он ее сразу не завез, пока в центре был? Теперь опять через всю Москву тащиться. Хотя… можно и завтра. Да и посмотреть бы надо, что там. Дима положил флешку на стол и полез дальше по карманам. А где же телефон? Дима еще раз обхлопал карманы, залез в шкаф, посмотрел в куртке. Даже в кобуру заглянул. Тщетно. «Ну вот, потерял», — сначала Дима не очень расстроился этому обстоятельству: давно пора было поменять, но как-то повода не было. Но потом вспомнил и похолодел, — «Вирджил! А если он завтра не придет к этой… общественной приемной? Лучше, конечно, чтобы пришел. И чтобы ему не пришло в голову сегодня мне позвонить. Иначе — пора искать другую работу.» На всякий случай Дима попробовал получить телефон Вирджила другим способом — поискал в старой базе сотовых (как и ожидал — не нашел), позвонил в приемную «Форес Дарк» и попытался выяснить телефон у секретарши. Но та на его уговоры не поддавалась, на все Димины попытки отвечая: «мы по телефону такую информацию не предоставляем».

В конце концов Дима плюнул, отсчитал из пачки тысячерублевок десять купюр, поколебался, подумал, — «Вот выгонит он тебя завтра, будешь жалеть что не купил самый дешевый за две тысячи», но все же добавил еще десять. Обозвал сам себя «понтовщиком», быстро оделся и уже собирался выскочить на улицу, как взгляд его упал на флешку. Отчего-то легонько кольнуло сердце и Дима, поморщившись, взял ее и сунул в карман. «Не буду смотреть», — подумал он, — «знать ничего не хочу, пусть сами разбираются и меня не впутывают».