Нэнси Кресс - Свет чужого солнца

— Тебе хочется знать, почему я помогла тебе? — Джехан нахмурилась. Она и сама не знала. Девушка попыталась освободить свою руку, но хватка Эйрис оказалась на удивление сильной.

— По приказу главнокомандующей, делизийка. Не ради тебя!

— Дахар… — волна боли прокатилась по лицу Эйрис. — Теперь придется… сделать то же самое им…

Джехан посмотрела на женщину и поняла, что мокрица злорадствовала.

Делизийцы еще не знали, что этой ночью Дахара разжаловали, но Эйрис поняла, что теперь Соглашение «Кридогов» заставит джелийцев предавать джелийцев. Ей казалось, что сестра-легионер не понимает того, что она сделала. Теперь Белазир узнает, что натворили горожане, передаст их джелийцам, чтобы те покалечили своих людей так же: Калид сломает им ноги.

Она, Джехан, даже не подумала об этом, а вот делизийская мокрица подумала, и теперь злорадствует.

Нож Джехан просился из ножен, но она только сказала:

— Я сделала это ради Талот.

Но Эйрис снова была без сознания и не слышала ее. Однако от этих слов Джехан стало немного легче. Глядя на делизийку, которая осталась в живых благодаря ей, Джехан подумала о Талот, и ей стало легче на сердце. Да, она сделала это ради Талот!

Из-за угла зала появились люди. Брат-легионер и очень молодая жрец-легионер с двойной спиралью, вышитой над полумесяцем на ее левом плече, бежали к ним по траве.

36

Внутри стены Энциклопедист начал передавать сигналы. Геды, прогуливавшиеся, спавшие, евшие, останавливались, переглядывались и придвигались друг к другу поближе. Каждый экран внутри периметра, за исключением зонда на острове, независимо от того, что изображалось на нем за секунду до этого, начал показывать одни и те же картины. Энциклопедист поспешно передавал:

— Важные данные. Первый уровень. Важные данные. Первый уровень.

«Первый уровень» означал, что Энциклопедист узнал что-то, что изменит Ключевой парадокс.

Геды побежали.

37

СуСу несло в сторону Стены. Со всех сторон на нее давили чаши жаркого, обливая девушку все еще теплой жидкостью. В конце горизонтальной трубы появился свет, и ее обнаженное тело выбросило на кучу чаш и пищи. Сама куча уже начала опускаться ниже, пропадая в полу. Справа и слева от нее были такие же кучи, доставленные из других залов. СуСу почувствовала, как острые края чаш под ней начинают растворяться. Выбравшись из кучи, она стояла, зажмурившись от внезапного света и прижав руки к ушам.

Вокруг стоял ужасный шум. Кридоги выли и лаяли в прозрачных загонах, расположенных вдоль одной стены. Они кидались на вроф с обнаженными клыками. Из раскрытых пастей текла слюна. Они пытались добраться до женщины. СуСу вздрогнула. Прошло много времени, прежде чем она заставила себя открыть глаза и пошевелиться.

Затем стены передвинулись. СуСу с изумлением огляделась. А что, если она не сможет попасть к своему другу? Страх чуть не лишил ее рассудка. Она путалась в дебрях этого страха, пока не нашла другую мысль и не зацепилась за нее: «Что свободно дано, пусть вернется свободно».

СуСу вспомнила, что, когда гед принес его к стене, она слышала запах кридогов. Значит, гигант должен быть где-то здесь.

В задней части зал был разделен невысокими перегородками. СуСу направилась к ним, босые ноги бесшумно ступали по полу. Перегородки образовывали комнаты разных размеров. В первой был стол, на котором лежало какое-то оборудование, в соседней находился еще один прозрачный загон, в крышке которого были проделаны маленькие отверстия. Пара джонкилей построила в нем гнездо. Когда СуСу проходила мимо, самка прикрыла кладку яиц крыльями. За третьей перегородкой росли растения, освещенные таким ярким светом, что СуСу зажмурилась. Такого яркого света она не видела со времени Третьедня в вельде.

За следующей перегородкой она в ужасе прижала руки ко рту. На столе лежал кридог, грудь и живот его были разрезаны, мертвые глаза широко открыты. СуСу почувствовала, как к горлу подступает тошнота, но ее не вырвало. Она не ела уже два дня.

В комнатах было все: гедийское оборудование, растения и животные Кома, коробки и овалы из темного врофа, странные предметы, которым СуСу даже не могла подобрать названия. Но где же великан?

Ей ни разу не пришло в голову позвать своего друга. Звук — это лай кридогов, грубые руки и темный вкрадчивый голос внутри ее мозга, она сама, кричащая, когда его забрали за Стену. Она искала в тишине. Где же он?

Женщина обогнула еще одну перегородку и вдруг увидела того, кого искала. Гигант лежал там, куда его положил первый лейтенант, — на очень большом столе. Его огромные белые руки были прижаты к бокам, белые волосы спадали на плечи. У великана была удалена верхушка черепа прямо над бровями. Крови не было, но среди мозговой ткани, освещая складки и углубления, мерцали крохотные оранжевые огоньки. Они напоминали крохотные угли среди серого и белого пепла.

СуСу протянула руку, чтобы дотронуться до своего друга, но не смогла этого сделать — его окружала стена из прозрачного врофа, прохладного на ощупь. Женщина вытащила из кучи оборудования серый металлический прямоугольник и изо всех сил ударила по врофу. От тяжелого металла было столько же проку, как и от ее руки. СуСу терпеливо принялась искать, на что можно было бы взобраться. Из соседней комнаты притащила куб из врофа, который оказался не очень тяжелым, и встала на него, но и сверху великана закрывала такая же прозрачная стена. Наклонившись вперед, СуСу ощупала прозрачный щит и прижалась к нему щекой. Женщина ничего не чувствовала, ни о чем не думала, она застыла и словно погрузилась в стазис.

Прошло много времени, прежде чем СуСу пришла в себя и спустилась с куба. Одной рукой она оттащила его на прежнее место, другая рука еще сжимала серый прямоугольник, которым СуСу тщетно пыталась разбить вроф, но даже не оставила на нем вмятин. Лотом она вышла из комнаты.

Кридоги выли и все еще кидались на невидимую преграду. СуСу смотрела на них в полузабытьи, не зная, что делать, что предпринять. Она медленно повернулась и потащилась в другом направлении, хмурясь, будто пытаясь припомнить что-то, но так ничего и не вспомнила. Обнаженная, перепачканная соусом, хрупкая, как стекло, она бесцельно ходила по залу. Мысли путались у СуСу в голове. Но подойдя к конвейеру, она снова сосредоточилась и не раздумывая легла на пол в том самом месте, куда ее доставило поднимающее устройство. Чаши и жаркое исчезли, пол был ровный и гладкий, как и везде.

Через некоторое время он двинулся с места, и под женщиной начали появляться чаши с жарким, четверка за четверкой. Сами чаши были холодные, а там, где горячий соус касался кожи, вздулись волдыри, но СуСу их не чувствовала.