Великие научно-фантастические рассказы. 1960 год - Кордвейнер Смит
– Немного не по центру, правда? – сказал Уолтерс.
В этом не было никаких сомнений: пепельница слишком сильно сместилась в правый верхний угол холста.
Уолтерс показал на другую картину.
– Тут мы видим шедевр, нарисованный легко и свободно. А здесь перед нами, скажем так, образец добротной, но механистичной работы с неправильным расположением на холсте. И он занял у тебя больше времени, чем первая картина. Как такое может быть?
– Я уже рисовал первую картину раньше.
– И ты помнишь каждое движение руки? Так ведь? – Он натянул новый холст. – Нарисуй еще раз.
Джим сдвинул брови, шагнул к мольберту, задумался на мгновение и начал рисовать. Он забыл обо всем, полностью сосредоточившись на работе. А потом шагнул назад.
Уолтерс перевел взгляд с новой картины на нарисованную прежде и с трудом проглотил комок в горле. Потом осторожно снял холст с мольберта и поместил рядом с первым.
Они выглядели совершенно одинаково.
Солнце едва осветило горизонт, а они уже возвращались в офис.
– Я посплю здесь, на раскладушке, – сказал Уолтерс. – Ты не сможешь завтра прийти сюда где-то около трех?
– Конечно, смогу.
Джим уехал домой, лег спать, потом позавтракал и к трем часам был уже на месте.
Уолтерс сидел за столом, развалясь и пуская в потолок клубы табачного дыма.
– Это какая-то дьявольская загадка, – заявил он. – Я позвал с полдюжины экспертов взглянуть на одну из картин. Мне предложили пять тысяч, даже не зная имени художника. А затем я показал им вторую, и они едва не попадали от удивления. Такого просто не может быть, но картины совпадают до последнего мазка. Ты как себя чувствуешь?
– Лучше. И я кое-что вспомнил. Давай-ка посмотрим на макет.
Они подошли к столику. Джим ткнул пальцем в верхний этаж башни.
– Пусть кто-нибудь из твоих парней поедет и зарисует ее. А мы потом сравним рисунки с фотографиями.
Вскоре они уже сличали карандашные наброски с фотоснимками. На рисунках жалюзи в башне были в идеальном состоянии. Фотографии показывали, что несколько планок сломаны.
Уолтерс опросил своих людей, но те уверяли, что жалюзи были целыми.
– Ни один из тех, кто рисовал этот дом, не принимал наркотик, – заметил Джим, когда они вышли. – А уж фотокамеры и подавно не принимали.
– Давай посмотрим сами, – предложил Уолтерс.
Они проехали мимо особняка, и на вид жалюзи были целыми. А новые фотографии показали, что планки сломаны.
– Так с чем же мы здесь имеем дело? – спросил Уолтерс по возвращении.
– У меня есть пара мыслей на этот счет, – ответил Джим.
– Ну что ж, выкладывай.
– Мы часто делаем одни и те же вещи разными способами. К примеру, можно пройти от одного приморского городка до другого пешком, а можно проскакать на лошади, проехать на машине, пролететь на самолете или проплыть на моторной лодке.
– Согласен.
– Сотню лет назад этот список получился бы короче.
Уолтерс задумчиво кивнул.
– Я слушаю, продолжай.
– Тот, кто видит жалюзи целыми, находится в этот момент в ненормальном ментальном состоянии. Как он в нем оказался? Мы предполагали, что на него воздействует наркотик. Но точно так же, как есть много способов попасть из одного города в другой, могут быть и разные способы менять ментальное состояние. Возьмем, к примеру, скрытую рекламу, когда слова «ЖАЖДА», «ПИТЬ», «ПИВО» мелькают на экране с такой скоростью, что сознание не успевает их зафиксировать.
– Это запрещено законом.
– Допустим, кто-то выяснил, как это делать незаметно, и решил испытать метод в малом масштабе. Что, если это будет практически неуловимый код, выраженный звуками, а не буквами?
Уолтерс прищурился.
– Мы проверим каждый исходящий оттуда звук и обследуем все подозрительные сенсорные раздражители. А что за вторая мысль?
– Итак, вернемся к примеру с путешествием. Перебираясь из одного места в другое, многие животные способны бежать, лететь или плыть быстрее человека. Но дай человеку поработать над задачей подольше, он выкатит на стартовую линию на ракетоплане, и результат будет другой. Однако пока человек находится на стадии размышлений и подготовки, другие существа могут обставить его. Есть куда лучшие летуны, пловцы, бойцы и…
Уолтерс нахмурился и вклинился:
– …и гипнотизеры? К примеру, змеи, чьи извивы, как считается, могут иметь гипнотический эффект?
– Да, или как оса-наездник зомбирует поведение паука.
– М-м. Возможно. Но я склоняюсь к теории скрытой рекламы. – Уолтерс посмотрел на макет особняка. – Где они могли спрятать прибор?
– А почему бы не в башне?
Уолтерс кивнул.
– Самое удобное место, легко охраняемое и недоступное для посетителей.
– Это объясняет загадку жалюзи, – добавил Джим. – Они опасаются пускать туда маляров и слесарей.
Уолтерс стряхнул пепел с сигары.
– Но как нам пробраться туда, чтобы проверить?
Они долго изучали макет, и Уолтерс в итоге покачал головой.
– Допустим, мы пошлем туда «строительного инспектора». Его выпроводят, вызвав в голове сложную цепочку галлюцинаций, и он не выяснит абсолютно ничего. А если мы организуем облаву, они скроются с помощью этого устройства. Но должен быть какой-то другой способ.
– Эти деревья нависают над домом, – задумчиво проговорил Джим.
– Нависают, и что?
Они еще раз внимательно осмотрели деревья и башню.
Джим коснулся изогнутой ветки.
– Что, если спустить с нее веревку?
Уолтерс обвязал ниткой ластик и закрепил на ветке. Тот повис напротив верхнего окна башни. Уолтерс насупился, щелкнул селектором и вызвал нескольких своих людей. А затем обернулся к Джиму.
– Послушаем, что скажет Каллен. Ему уже приходилось заниматься чем-то похожим.
Каллен, мужчина с колючим взглядом, слушал Уолтерса, и его подвижное лицо с каждым словом становилось все несчастней.
– Нет уж, спасибо, – сказал он в итоге, качая головой. – Попросите меня взобраться на стену или крышу дома. Но только не свисать на веревке с ветки дерева. – Он щелкнул пальцем по ластику. Тот закружился, ударился об стену и отскочил обратно. – Допустим, я и вправду туда заберусь. Кругом ночь. Веревка крутится. Ветка качается вверх-вниз. И все с разным ритмом. А меня швыряет из стороны в сторону на конце веревки. Только что жалюзи были прямо передо мной, а через секунду – в пяти футах сбоку. Работа есть работа, но за это я не возьмусь.
Как только Каллен вышел, Уолтерс повернулся к Джиму.
– Похоже, вопрос закрыт.
Джим смотрел на ветку. Через две-три недели воспоминания нахлынут снова. Люди, которые это сделали, скроются и опять примутся за свое, а он останется с этими воспоминаниями.
Джим упрямо посмотрел на Уолтерса.
– Я залезу на это дерево.
Ночь была тихой, темное небо заволокли тучи. Джим ощущал под ладонями грубую кору. Он подтянул страховочный ремень, охватывающий ствол, передвинул выше одну ногу, затем другую, вонзая шипы альпинистских кошек в древесину. В ушах звучали наставления Каллена: «Тренируйся, изучай макет, прокручивай в голове каждый шаг. А потом, когда ты в самом деле полезешь на дерево и станет совсем худо, думай только о том, что ты собираешься сделать прямо сейчас. А когда сделаешь, думай о следующем шаге».
Джим так и действовал, и темная лужайка неуклонно отдалялась. Ствол постепенно
