Лазоревый день. Книга вторая - Игорь Вереснев
Вновь капли дождя брызнули на плечи. Ртаари не останавливала их. Улыбнулась, ступила на уходящие вниз плиты лестницы. Теперь они не казались огромными, годящимися разве что для гигантов. Теперь она сама стала гигантом. Мгновенно пересекла площадку чёрно-белых ромбов и немедля шагнула в Стену.
Собственно, стены никакой не было, лишь мелодичный звон окутал на миг. Дальше лежали под ногами всё те же ромбы, и ступени поднимались вверх, к крохотному шалашику в колышущейся снояви ночи. Но в заполненной холодным белым светом чаше полусферы она была не одна. Её ждали — высокая, закутанная в фиолетово-чёрный хитон фигура.
— Ириса…
Звук имени мягко коснулся сознания, отсёк непокорные протуберанцы сжатого волей пламени.
— Она смогла многое вложить не только в твой шош, но и в сорх. Она была сильная, я не ошиблась.
— Джуга? Кхарит-Джуга? — догадка, едва родившись, переросла в уверенность. — Ты же проиграла Турнир! Твоя личность растворилась в Хранительнице Турха. А та, в свою очередь, — в Дарса…
Собеседница сделала отрицательный жест.
— Если бы было так, Кхарит исчез бы. Турха не стала Хранительницей, её сил не хватило для возложенной на неё задачи. Дарса и подавно — она не смогла пройти сквозь Стену, болезнь не пустила её.
На какую-то долю секунды холод ужаса сковал сознание. Ментальные объятия Джуга тут же стали крепче, возвращая силы.
— Тогда получается… — пробормотала Ириса.
— Все эти годы небесный дворец жил без Хранительницы. Мало кому из ртаари доводилось нести бремя, сравнимое с бременем Хайса. Она выдержала. И Кхарит выдержал.
— Так это было испытанием?! Все эти годы ты оставалась здесь, в Усыпальнице? Ты следила за происходящим? И остальные Хранительницы Шакха — тоже? Но зачем? Чего вы дожидались?
— Пришельцы со звёзд принесли вопрос. Мы ждали, пока созреет ответ на него. Мы ждали тебя.
Смысл последней фразы ускользал, Ириса постаралась сосредоточиться. Переспросила:
— Ждали меня? Я сама пришла, в надежде найти здесь ответы. Как спасти Кхарит?!
— Кхариту ничего не угрожало. И сейчас не угрожает. Я бы не допустила этого.
Джуга улыбнулась. Тут же на стенах котловины забрезжили образы недавней снояви, — серые башни брошенного города… Говорить Ириса ничего не требовалось. Хранительница видела то же, что и она.
— Ты и есть ответ, Ириса. Я рада, что не ошиблась. Что он такой, каким я его увидела.
Марево серых башен развеялось. Но и площадка стала иной. Не было больше крутых обрывистых скал, не было поросших лесом гор вокруг. Чёрно-белые ромбы висели в лазоревой бесконечности, обрамлённые клубящимися облаками. Сквозь их прозрачную кисею всё чётче и ярче проступали силуэты Хранительниц Шакха.
«Сегодняшний день — Лазоревый». Саши проснулся от этих слов, произнесённых чётко, будто в яви. Сел, удивлённо разглядывая опустевший шалаш. Неуверенно окликнул исчезнувших невесть куда женщин:
— Эй! Вы где?
Дверь тут же шевельнулась, отошла в сторону, впуская дневной свет и мокрую, но чему-то улыбающуюся Тассит.
— Ты долго спал. Дождь уже заканчивается.
— Ага. — Сонная одурь ещё не ушла из головы окончательно, пришлось для верности почесать макушку. — Так сегодня, и впрямь, Лазоревый День? А Тайриш куда подевалась?
— Они ушли, пока мы спали.
— Куда ушли? — переспросил Саши. И тут же перехватило дыхание. Потому что понял. — Но как же…
Тассит опустилась рядом.
— Путь Ирис и Тайриш завершился. Они прошли его достойно, не о чем сожалеть. Путь ртаари Ириса только начинается, ей предстоит очень много дел. Ей пока не до нас. — Помолчав, она добавила: — Тебе тоже пора собираться в дорогу. Назад, в мир живых.
— Мне? А ты? — Саши встрепенулся. — Не бойся, Тассит! У меня хватит силы вытащить тебя из ущелья! И на болоте мы ночевать не останемся, пройдём его в один день.
Со отрицательно провела рукой.
— Я не боюсь и не сомневаюсь в твоей силе. Но мне нет нужды возвращаться. Мой тхе-шу тоже заканчивается. Здесь, сегодня. Потому что в завтрашнем дне не будет Дади, а все свои обязательства я выполнила. Надеюсь, хорошо.
Саши понимал, что возражать бесполезно. Оставалось собрать сумку — лишь самое необходимое — и отправляться в путь. Обратная дорога, под дождём, по раскисшим от многодневного ливня склонам, будет очень тяжёлой, но он пройдёт её обязательно! И выберет свой тхе-шу. Да, он всего лишь мужчина, он не умеет видеть будущее и управлять реальностью. Но в нём та же кровь, те же гены, что у Ириса. Это наверняка что-нибудь значит!
Глава 19. Крушение иллюзий
Всю дорогу до базового лагеря Эвелин думала об одном: «Почему так случилось?» Если ртаари настолько сильны, почему не уничтожили пришельцев сразу же? Позволили состояться этой бойне, стоившей жизни и самим королевам и сотням их подданных. Ведь это неправильно! «Живой может собраться с силами и подняться с колен, мертвец — никогда!» — так говорил Император, а он не мог ошибаться. Кхиры должны были попытаться выжить!
Машины опустились на посадочную площадку почти одновременно. Две из четырёх, летавших к ц’Аэру. Как погиб флаер группы Гордона, Кэри слышала. О судьбе бота, на котором они гнались за Арояном, и спрашивать не стала. Кажется, Уотерс приказал пилоту отсечь кхиров, поднимающихся ко дворцу.
Едва они приземлились, едва затихли двигатели, как из штабного корпуса выбежал, смешно семеня ножками, Мердок.
— Полковник, что у вас произошло?!
Начальник экспедиции суетился вокруг высаживающихся десантников, заглядывал в лица, пересчитывал.
— Байярд! Что всё это значит, чёрт вас возьми?! Почему вы прилетели без добычи, почему вернули на базу транспорты? Где остальные ваши люди?
Терпение полковника иссякло. Он резко развернулся, схватил профессора за шиворот, тряхнул так, что тот еле на ногах удержался.
— Это ты мне объяснишь, что всё это значит, Мердок! Твои разведданные — дерьмо собачье. Мы угодили в ловушку как дети. Противник превосходил нас и численностью, и вооружением. Ты спрашиваешь, где остальные? Все лежат там! Сто восемь убитых, в том числе пять офицеров. Больше половины личного состава подразделения! Почему я не знал вот об этом, Мердок? Что это за материал?
Байярд выпустил наконец профессора, швырнул ему под ноги обломок кхирского меча. Толстяк наклонился, поднял металл, повертел в руках. Пробормотал неуверенно:
— Это бронза. Обычная бронза.
— Бронза?! Эту дрянь я вынул из груди одного из моих людей. А он был в
