Кеннет Балмер - Ключ к Айруниуму

Престин поднялся и направился к Маклину. Он впервые столкнулся с таким болезненным гуманизмом и приготовился быть настойчивым.

— Итак, Дэвид Маклин. Вы расстроены…

Это был тот предел, до которого ему было позволено дойти.

— Расстроен! Конечно, я расстроен! Я не летал в течении двадцати пяти лет и не был в конце концов вышвырнут без права быть расстроенным! Иди ты к черту!

— Мой отец был летчиком гораздо дольше, и его не выгнали в конце концов — и он не согласился бы с вашими чувствами, Маклин.

— Я слышал о твоем отце, молодой Престин. Королевские ВВС. Очень высокопоставленный и могущественный. Он был маршалом авиации, не так ли, перед тем как ушел в отставку? Разве это не провал? Если бы он не дал сигнал по индивидуальному каналу — разве он не потерпел бы неудачу, как я?

— Никто, насколько мне известно, так не думает. Вы лучше уходите, Маклин. Я устал спорить с вами о себе, но если вы начнете оскорблять моего отца, я сломаю об вас вашу трость — в более подходящем для этого месте.

Тонкое лицо Маклина с полными красными щеками внезапно разбилось на мириады линий и морщин, когда но улыбнулся своей очаровательной улыбкой. В его темных глазах отразился свет, и они засверкали.

— Какого черта мы с тобой спорим, Боб! К черту все это, мы же союзники! Друзья! Мы оба на одной стороне, не так ли?

— Вы слишком перенервничали. Пока я не узнаю, что происходит, я не приму ничью сторону. Господи помилуй! Вы врываетесь в мою комнату в середине ночи, болтаете о том и о сем, так ничего мне и не сказав, и теперь вы не можете понять, почему я настаиваю на вашем уходе! Давайте, Маклин! Выметайтесь!

Это странное ночное интервью начинало действовать на Престина, и он понимал только, что такая атмосфера легко может заставить его пойти на такие поступки, о которых он может пожалеть впоследствии. Дэвид Маклин не казался ему опасным, несмотря на его номер с ударом тростью. Что было нужно этому человеку? В таком случае, поставив под сомнение ее подлинность, что было нужно графине Монтеварчи? Что бы это ни было, если это означало возвращение Фритси, Престин хотел это знать.

То, что он накричал на Маклина, чтобы тот убирался, было юношеской реакцией на неожиданное воздействие. Он сказал:

— Нет, Маклин. Не уходите. Во всяком случае, не сейчас. Я понял, что я должен узнать, что вам нужно — если это поможет мисс Апджон.

— Уже лучше, мой мальчик. Гораздо лучше. Я легко раздражающийся человек, и у меня вспыльчивый нрав — но ты к этому еще привыкнешь.

— Может быть. Что вы знаете об исчезновении Фритси?

— Я очень много знаю о нем, если я прав. Если нет — что ж, в таком случае я знаю не больше, чем ты или полиция или кто-нибудь еще. — Маклин встал, застегивая плащ на изящные застежки. — Но мы не можем здесь оставаться, если сюда идет Монтеварчи. Она будет не одна. В этом я могу тебя уверить.

— Не одна?..

— Не прикидывайся простаком. Графине, как и мне, известно о той силе, которой ты обладаешь.

Престин поднял свою отсохшую руку, легкая улыбка сдвинула его губы в гримасу недоверия.

— Сила, которой я обладаю? Я? О чем вы теперь говорите?

— Я думал, ты знаешь. Ты хочешь сказать? — мой друг в Лондоне говорил мне, что твоим знакомым известно о том, что ты теряешь вещи, и всегда терял, как они утверждали. Ты хочешь сказать, что ты не знаешь? Я могу только сожалеть, что не познакомился с тобой много лет назад…

Но ужасный смысл его слов уже дошел до Престина. Он опустился на край кресла, рискуя упасть, и почувствовал себя дурно.

— Я… Я! — он затряс головой. — Нет! Вы ошибаетесь! Это сделал не Я!

— Как ты еще можешь это объяснить?

Престин посмотрел на старика взглядом, умоляющим об избавлении от внезапно обрушившейся на него вины.

— Я не мог! Фритси не вещь, не книга или карандаш или стопка бумаги! Она девушка…

— И ты сделал так, чтобы она исчезла!

Раздался короткий стук в дверь, и хриплый голос сказал:

— Боб? Это я, Пердита. Открой дверь.

3

— Мы должны уходить прямо сейчас! — Маклин схватил Престина за руку и потащил его к окну.

Престин выдернул руку. Он был больше ошеломлен ужасным намеком, брошенным ему Маклином, чем его очевидной неприязнью и страхом перед графиней.

— Почему? — спросил Престин. — Почему?

— Потому что закрытая дверь не остановит ее и ее Трагов! Они будут здесь и поймают тебя, как каплуна на поджарку. Давай, мальчик!

— Я не это имел ввиду! Почему исчезновение Фритси — это моя вина? Почему? Что я сделал?

— Ты знаешь, Престин! Ты знаешь! И графиня будет использовать тебя для осуществления своих черных замыслов! Давай, мальчик — у тебя нет никаких шансов выстоять против нее!

Негодование, упрямство и откровенная жестокость спорили в Престине. После того, что он испытал, ему хотелось вычеркнуть все это и отплатить за свою вину.

— Боб! — послышалось мурлыканье графини из-под закрытой двери. Ручка повернулась и задергалась. — Боб! Ты же сказал, что оставишь дверь приоткрытой! Открой, будь хорошим мальчиком.

Все всегда называли его мальчиком. Это раздражало Престина. Это был очень маленький пунктик, но он был. Это ясно показывало отношение этих двух людей к нему: он был пешкой в их играх.

— Дверь останется закрытой, — сказал он Маклину. — А вы выберетесь через окно — один. Я иду спать.

— Ты идиот. — Маклин приподнял трость. Его темные глаза сверкали на дверь. Она тряслась уже гораздо сильнее, чем ручка, когда ее дергала слабая и нежная рука графини. Тут уже применялся вес.

— Послушай! — рявкнул Маклин. — Если ты попадешься Трагам, ты…

— Траги! — сказал Престин с едким сарказмом. — Вы можете перестать твердить мне о них!

— Могу. Но в любую минуту они будут здесь и расскажут о себе сами.

Из-за двери послышался низкий стон, в то время как петли и замок сдерживали напор. Графиня больше не говорила. Конечно, она поняла уже, что он заперся от нее, и давление, использовавшееся для того, чтобы открыть дверь, говорило красноречивее всяких слов.

Внезапно он почувствовал страх.

Траги?

Он посмотрел на Маклина, который стоял, опершись на трость, и с хмурым видом смотрел на него.

— Ну, Боб? Я не собираюсь околачиваться здесь до тех пор, пока не появятся эти чудовища, которых Монтеварчи держит в качестве домашних животных! Если ты не пойдешь со мной, я могу тебя уверить, что для противной стороны ты не будешь представлять никакой ценности.

Престин издал короткий трясущийся смешок, смешок шока.

— Вы хотите сказать — вы убьете меня? Ну, давайте, Маклин…