Ришар Бессьер - Властелины безмолвия

понятию параллельного мира? Нарушить границы психики? Нет, мы просто принимаем это как факт. В области бессознательного мы грешим еще избытком невежества, но ничто не мешает нам полагать, что мы стоим перед новой точкой зрения на теорию единого поля, которое до сих пор еще не открыто наукой.

Дейтон взъерошился, как боевой петух.

- Выходит, что чудовища прорвутся из бессознательного, чтобы интегрироваться в нашу реальность, и будут столь же реальны, как вы и я! Это чушь! Это самое смешное из того, что я слышал до сегодняшнего дня!

- Минуточку!

Я положил руку на включатель звукового аннигилятора, прервав упрямого Дейтона.

- Прошу немного внимания. Может быть, для доказательства связи между двумя феноменами стоит повторить опыт?

Дейтон аж подпрыгнул. Он побледнел и двинулся ко мне, пытаясь вырвать аппарат.

- Не смейте этого делать, - проверещал он. - Ради бога, не делайте этого!

Наступила тишина, во время которой был слышен только хруст ломаемых Эймсом пальцев.

Я не мог удержаться, чтобы не засмеяться.

- Вы мне казались таким уверенным...

- Не вам решать, господин Милланд, не вам... Это вне вашей компетенции.

- Но и не в вашей, к несчастью. Узлом противоречий в этой ситуации, как мне кажется, является госпожа Ватсон. Она одна знает правду. Поверьте мне, именно на ней вы должны сконцентрировать свои усилия, пока не стало слишком поздно.

- Все, что мы пока пытались делать, было в границах законного.

- Должен ли я в таком случае предположить, что существуют и другие средства, которые вы еще не осмелились использовать?

- Это должна решать официальная судебно-медицинская комиссия.

- И когда решение будет принято, госпоже Ватсон грозит комната в сумасшедшем доме с обитыми стенами... - четко проговорил Грейсон. - Нет, я полагаю, что господин Милланд прав. Именно на нас сейчас все возлагается, пока эксперты не усложнили задачу.

- На что вы надеетесь, Энтони?

- Я верю в свою идею.

Грейсон бросил тяжелый взгляд в мою сторону, чем вызвал во мне какое-то болезненное ощущение. Никто ни на что меня не уговаривал, но я чувствовал себя все более и более беспокойно и неуютно, спрашивая, чего же они от меня хотят?

В конце концов Грейсон пожал плечами и проговорил:

- Господин Милланд, это дело может принять очень скверный оборот. Я полагаю, что действовать следует как можно скорее, если мы хотим избежать самого худшего. Согласны ли вы нам помочь в последний раз?

- И что же мне предстоит?

- Попытаться вернуть Валери Ватсон в нашу реальность.

- Но как же я смогу это сделать, боже ты мой?

- Внедриться в ее сон.

- В ее сон?

- Если бы вы смогли взломать ее ментальные барьеры, то я уверен, что вы могли бы попытаться победить ее и вразумить.

- Не понимаю, о чем вы говорите.

- А я полагаю, что такой опыт можно провести.

- И каким же образом?

- Мы вызовем у вас искусственный сон и свяжем ваше подсознание с подсознанием госпожи Ватсон так, что вы окажетесь освобождены от ощущений запретного, от механических и иных воздействий, которым ваша психика могла бы подвергнуться снаружи и изнутри. Вы получите своего рода сопротивляемость к ударам церебральной сети Валери и войдете в контакт с ней, полностью сохраняя свою собственную личность.

Вот так раз! Уж этого-то я никак не ожидал! Меня охватила ледяная дрожь. Я был потрясен тем, что мне предложил Грей-сон.

- Но почему вы выбрали меня? Я не только не знаком с госпожой Ватсон, но и не знаю ничего из вашего...

- Время поджимает, а мне нужны мои коллеги, чтобы помогли обеспечивать эту попытку.

Я смущенно покачал головой. Стечение обстоятельств продолжало оказывать на меня свое воздействие. Кажется, на этот раз я окончательно попал в ловушку.

- И каков же риск?

- Я буду откровенен с вами, Милланд. Это первый опыт такого рода. Практически нет никакого риска, если вы будете точно выполнять все мои инструкции во время "путешествия". В любом случае, вы будете под нашим контролем в течение всего продолжения опыта. При малейшей тревоге или психологической опасности мы вас возвратим.

- Сколько времени это может занять?

- Вероятно, несколько часов, хотя может продлиться и несколько дней. Если вы потерпите поражение или решите отказаться от продолжения опыта, вам стоит только нас предупредить. Ваше решение осуществится в ту же секунду.

Он вопрошающе смотрел на меня.

- Итак, господин Милланд, что вы решили?

- Дайте-ка мне сигарету...

На какое-то мгновение я почувствовал, что не знаю, какой ответ дать, и что колеблюсь, как никогда в жизни.

Передо мной сидели четверо ученых, которые очень живо разговаривали между собой, не уделяя мне никакого внимания, но и я не слушал их, погрузившись в свои собственные мысли, а перед моими глазами стоял образ Валери.

Внутренне я спорил с собой, раздираемый противоположными силами, которые толкали меня на принятие совершенно различных решений. Страх визжал во мне, он предостерегал и приказывал бежать отсюда со всех ног, но другая сила подталкивала встретиться с созданием моей мечты, с которкм я, сам того не желая, познакомился. Я окончательно понял, что очарован образом Валери, и это, конечно, повлияло на мое решение.

Я посмотрел на ученых и тихо спросил:

- Когда я должен начать?

Рука Грейсона дружески и даже как-то отечески опустилась мне на плечо.

- Думаю, чем скорее, тем лучше. Пошли!

Сначала Грейсон провел серию тестов для изучения особенностей моего мозга, в том числе его мотивационность, силу и слабости.

В экспериментальном блоке поставили кушетку рядом с кроватью Валери, и я, лежа, смотрел на копошение ученых, напоминающих некие зловещие тени в сумерках. Они делали все молча, согласованно, без малейшей театральности, до того самого момента, когда Грейсон дал мне понять, что все готово для "великого прыжка".

Линдсей надел мне на голову шлем с электродами, проверив в последний раз все его контакты со шлемом Валери.

Я увидел, как его руки коснулись включателей аппаратуры, как загорелись лампочки, и мягкое жужжание наполнило помещение.

Что приближается решающее мгновение, я понял, когда увидел Грейсона, шагнувшего ко мне со шприцем, наполненным желтоватой жидкостью.

- Готовы, господин Милланд? - спросил он.

- Готов.

- Возьмите за руку госпожу Ватсон.

Я повиновался, и мои пальцы сомкнулись на мягкой, нежной и бархатистой коже. В тот самый момент, когда Эймс скрепил наш союз кожаным браслетом, ощетинившимся пучками проводов, меня вдруг охватило какое-то странное чувство. Но это длилось не дольше, чем сверкание молнии, до момента, когда игла вонзилась мне в плечо.