Исай Лукодьянов - Черный столб

Кончился аргон, и ему пришлось бежать на склад, грузить на тележку новые баллоны. Он провозился там с полчаса, и, когда он подъехал на тележке по рельсовому пути к буровой, обсадная колонна подбиралась уже чуть ли не к самому кронблоку.

Кравцов переключил управление с главного пульта на пульт лифта и поднялся наверх. С трудом ему удалось сменить восьмидюймовый спайдер на двадцатидюймовый. Затем, когда спайдер двинулся вниз, навстречу трубе, и, лязгнув, обхватил мертвой хваткой ее верхний край, Кравцов отрегулировал скорость подъема, спустился вниз и включил резак.

Он перерезал трубу – рез пошел косо – и оттянул вспомогательным подъемником ее конец, подвел под него тележку.

Несколько осторожных манипуляций – и стодвадцатиметровая плеть легла на мостки по ту сторону вышки.

Теперь над устьем скважины возвышался, как пень срубленного дерева, трехметровый обрезок. Пока он дойдет до верха, есть немного времени.

Надо напоить Уилла чаем.

Сутулясь и едва передвигая ноги, Кравцов побрел к каюте шотландца.

Он стянул рукавицы и вытер ими лицо, мокрое от пота и дождя. Голова слегка кружилась от усталости, а может быть, оттого, что он, в сущности, целые сутки ничего не ел.

Уилла в каюте не было.

Дверь камбуза была распахнута. Кравцов побежал туда. Ну, конечно, торчит у плиты, помешивает ложкой в кастрюле…

– Какого дьявола вы возитесь тут? – заорал Кравцов, не помня себя от ярости. – Сейчас же ложитесь!

– Гречневая каша, – тихо сказал Уилл. – Я не представлял себе, что она так медленно разваривается.

Кравцов помолчал, глядя на синие круги под глазами шотландца.

– Ложитесь, – повторил он. – Я сам доварю ее.

– Вам следовало стать тюремным надзирателем, а не горным инженером, – проворчал Уилл и вышел на веранду.

Кравцов снял с плиты чайник и налил чаю Уиллу и себе. Он сделал несколько глотков – и поставил кружку на стол. Отсюда, с веранды, было видно, как ползла внутри вышки обсадная колонна, скорость се заметно возросла.

Кравцов побежал к вышке. Но, когда он включил резак, вместо острого синего жала высокотемпературной плазмы вспыхнуло широкое, ленивое, коптящее пламя.

Кравцов выругался и отошел с резаком назад под яркий свет лампы, чтобы посмотреть, в чем дело. Но едва он сделал пять шагов, как резак в его руках исправно выбросил плазму.

Что еще за новости?..

Он поспешил к трубе, наставил резак, но плазма опять превратилась в простой огонь. Кравцов нервно крутил ручки вентилей, дергал шланги – ничто не помогало.

– Я ожидал этого, – раздался голос за его спиной.

– Послушайте, Уилл, если вы сейчас же не ляжете…

– Потушите резак, он не будет работать.

– Почему?

– Самоподъем ускоряется, и магнитное поле колонны возросло. Ионизатор резака вблизи скважины отказывает. Нейтрализация, понимаете?

– Что же делать? – Кравцов выключил резак и швырнул его на палубу.

– На складе есть газовые горелки.

– Старье, – пробормотал Кравцов.

– Другого выхода нет. Надо резать.

Они взобрались на тележку и поехали в склад. Баллоны, с газами пришлось вытаскивать из дальнего, заставленного разным инвентарем угла. Уилл вдруг глухо застонал, сел на ящик. Кравцов оставил баллон, подбежал к шотландцу.

– Ничего… Сейчас… – Уилл трясущейся рукой вынул из кармана стеклянную трубочку, положил под язык белые горошины. – Сейчас пройдет. Поезжайте…

Кравцов погнал нагруженную тележку к буровой. Лихорадочно, до крови сбивая суставы пальцев, он вталкивал баллоны в гнезда рампы, навертывал соединительные гайки.

Газовая резка шла куда медленнее. Нескончаемо тянулось время, и нескончаемо тянулись из устья скважины новые и новые метры трубы.

Семь метров в минуту!

Он кромсал трубу как попало и уже не оттаскивал отрезанные куски, только отскакивал, когда они с грохотом рушились на мостки. Гудело, не переставая, голубое пламя, и горелка дрожала в его руках, и резы шли вкривь и вкось.

Час прошел? Или сутки? Время остановилось. Гудящее пламя – и грохот отваливающихся кусков труб. Больше ничего. И еще только одна мысль в отупевшем мозгу: «Сам ее добью… Сам…»

Он не видел, как приплелся Уилл и стал следить за давлением, переключая рампу с пустых баллонов на полные.

Он не слышал рокота воздушных моторов. Не видел, как возле плота сел на неспокойную воду белый гидросамолет и как надувные красные шлюпки с людьми в брезентовых плащах направились, прыгая на волнах, к причалу.

Чья-то тяжелая рука опустилась на его плечо.

– Убирайтесь! – рявкнул он из последних сил и дернулся.

Рука отпустила плечо, но не исчезла. Она выхватила у Кравцова горелку, а другая рука мягко отстранила его.

Кравцов поднял голову и тупо уставился на жесткое, в морщинах, лицо с черными усиками над губой.

– Али-Овсад?.. – проговорил он, с трудом ворочая языком.

7

В те дни во многих газетах мира появились сообщения собственных корреспондентов из Манилы, Джакарты и Токио, подхваченные затем провинциальными газетами.

«Вести с Тихого океана: ожила стодвадцатитысячефутовая скважина, заброшенная еще во время прошлого МГГ».

(«Нью-Йорк герольд трибюн»).

«Загадочное явление природы. Недра выталкивают бурильные трубы из сверхглубокой скважины».

(«Таймс»).

«Подвиг советского инженера. Сутки напряженной борьбы на плавучем острове в Тихом океане».

(«Известия»).

«Мастер Али-Овсад приходит на помощь».

(«Бакинский рабочий»).

«Схватка русского и шотландца с морским дьяволом».

(«Стокгольм тиднинген»).

«Кара господня за дерзкое проникновение в глубь Земли».

(«Оссерваторе Романа»).

«Мы встревожены: это опять около нас».

(«Ниппон таймс»).

«Настало время вешать ученых и цветных».

(«Джорджия он сандей»).

8

Кравцов посмотрел на индикатор и, сморщившись, поскреб шею под левым ухом. Бороду он сбрил сегодня утром, но привычка осталась. Десять метров в минуту… Скоро вся обсадная колонна выползет наружу…

Четыре бригады, сменяясь, резали и резали трубы, еле справлялись с бешеным темпом подъема. Плот был завален кусками труб; автокран беспрерывно грузил их в самосвалы, а у причала трубы перегружались в трюмы транспортного судна под голландским флагом. Это судно было по радио зафрахтовано президиумом МГГ в Маниле. Туда же, в Манилу, срочно прилетели два представителя Геологической комиссии МГГ, и судно, приняв их на борт, форсированным ходом направилось к плоту. Сразу по его прибытии началась погрузка.

К Кравцову вразвалочку подошел мастер Али-Овсад. Жесткая, дубленная ветрами и зноем кожа его лица лоснилась от пота.