Айзек Азимов - Разрешимое противоречие

— Ах, мадам Жегешовска, мы сами способны стать варварами. Простите, но я вот о чем хотел вас спросить… Добыча ртути в Альмадене сильно упала. Ведь не убывают же запасы скорее, чем ожидалось?

Проницательные серые глаза мадам в упор смотрели на Байерли.

— Варвары — упадок цивилизации — выход из строя Машин. Ход ваших мыслей очевиден, месье.

— Вы находите? — усмехнулся Байерли. — Ну что ж, пусть так, хотя я вовсе не это имел в виду. А вы считаете, альмаденские события связаны с неполадками в работе Машин?

— Вовсе нет. Но я уверена, что так вы думаете. Вы, насколько я знаю, уроженец Северного региона. Офис главного Координатора находится в Нью-Йорке… А я не так давно заметила, что северяне понемногу начинают утрачивать доверие к Машинам. Вы, северяне…

— Мы? — раздраженно прервал ее Байерли. — Кто это — «мы»?

— Вам, вероятно, известно «Общество защиты прав человека»? Его позиции у вас на севере чрезвычайно сильны, а вот у нас, в старушке Европе, приверженцев вовсе не так много. Европе давно нет никакого дела до защиты чьих бы то ни было прав. Вы, конечно, энергичный северянин, а не континентальный циник.

— Это как-то связано с Альмаденом?

— О да, я думаю, именно так. Рудники контролирует компания «Концерн Циннабар» — северная организация, со штаб-квартирой в Николаеве. Лично я сомневаюсь, чтобы кто-нибудь из совета директоров «Циннабара» когда-либо консультировался с Машиной, хотя на конференции в прошлом месяце они утверждали, что делали это. У нас, безусловно, не было возможности их проверить, но я далека от того, чтобы принимать на веру слова северянина, — поймите, я никого не хочу обидеть. Однако я считаю, что все кончится благополучно.

— В каком смысле «благополучно», позвольте поинтересоваться, мадам?

— Надеюсь, месье, вы понимаете, что те экономические неполадки, которые имели место в Альмадене, хотя и невелики в сравнении с великими потрясениями прошлого, все-таки нарушили мирное течение нашей жизни и привели к некоторым волнениям в испанской провинции. Концерн «Циннабар» продает свои акции местным жителям, испанцам. Это утешительно, месье. Если уж мы — экономические вассалы Севера, не следует унижать нас, демонстрируя это столь открыто. К тому же нашим людям мы можем больше доверять в плане повиновения рекомендациям Машины.

— Значит, вы уверены, что теперь все будет в порядке?

— Уверена. По крайней мере в Альмадене.

СЕВЕРНЫЙ РЕГИОН

а) площадь: 18 000 000 кв. миль

б) население: 800 000 000

в) столица: Оттава

Положение Северного региона было высоким как в прямом, так и в переносном смысле. Его географическое положение отлично демонстрировала карта, висевшая на стене оттавского офиса вице-координатора Хирама Маккензи. В самом центре карты красовался Северный полюс. Все приполярные области, включая Скандинавский полуостров и Исландию, входили в Северный регион.

Территорию региона можно было приблизительно разделить на две части. Левая часть карты изображала Северную Америку к северу от Рио-Гранде, а правая — то, что было когда-то Советским Союзом. Вместе они составляли средоточие сил всей планеты в начале атомной эры. Великобритания, располагавшаяся примерно посередине между двумя этими территориями, вклинивалась в Европейский регион, а на самом верху карты, очерченные весьма символически, располагались Австралия и Новая Зеландия.

Никакие изменения последних десятилетий не могли скрыть тот факт, что Северный регион оставался экономическим лидером планеты.

Что-то символическое было даже в том, что из всех карт, которые Байерли видел за время своей инспекционной поездки, только на этой была представлена вся Земля: Север не боялся возможной конкуренции и ни от кого не скрывал своего превосходства.

— Это невозможно, мистер Байерли, — угрюмо пробурчал Маккензи, медленно потягивая виски. — Насколько мне известно, у вас нет образования роботехника.

— Нет.

— Х-м-м… Прискорбно то, что такого образования нет ни у Чиня, ни у Нгомы, ни у Жегешовской. Слишком рано люди укрепились во мнении о том, что Координатору достаточно быть всего-навсего хорошим организатором и человеком широкого кругозора, умеющим общаться с людьми. Нет, в наши дни Координатору неплохо было бы и в роботехнике разбираться — простите, я никого не хотел обидеть.

— А никто и не обиделся. Я с вами согласен целиком и полностью.

— Судя по тому, что вы мне успели рассказать, Байерли, я понял, что вас беспокоят наметившиеся в последнее время сбои в мировой экономике. Я не знаю, какие у вас на этот счет предположения, но позволю себе заметить, что в прошлом бывали случаи, когда любопытные глупцы интересовались тем, что было бы, если бы Машине удалось подсунуть неверные данные.

— И что было бы, мистер Маккензи?..

— Ну… — Шотландец сложил на груди руки и глубоко вздохнул. — Все данные проходят через сложнейшую систему скрининга, включающую проверку как людьми, так и компьютерами, так что проблема ошибочной информации не должна бы и возникать. Но это теоретически. Людям вообще свойственно ошибаться, кроме того, их можно подкупить, а любая Машина не застрахована от механической поломки.

Но главное не в этом. То, что мы называем «неверными данными», в действительности представляет собой некую информацию, противоречащую всем остальным известным Машине данным. Это наш единственный критерий для определения того, что правильно, а что нет. И для Машины тоже. Дайте ей, к примеру, задание составить план сельскохозяйственных работ в Айове с учетом того, что средняя температура воздуха в июле там составляет 57 градусов по Фаренгейту1. Машина не примет такую команду. Она не даст ответа! И вовсе не потому, что ей окажутся как-то особенно неприятны именно такие цифры, или потому, что такое в принципе невозможно. Дело в том, что, по имеющимся у нее данным, вероятность температуры 57 градусов в июле равна нулю. Вот и все. Машина отвергнет такие данные.

Единственным способом заставить Машину принять неверные данные является включение их в состав непротиворечивого единого массива информации, и сделано это должно быть исключительно хитро, тонко так, чтобы Машина не сумела уловить, что ее обманывают. Либо можно попытаться подсунуть ей такие данные, знания о которых находятся вне компетенции Машины. Первое человеку просто не под силу, а второе… почти не под силу, потому что знания Машины растут с каждой секундой.

Стивен Байерли задумчиво коснулся переносицы двумя пальцами.

— Таким образом, Машину не проведешь. Но тогда как же вы объясните все эти ошибки?