Александр Абердин - Дети Сиспилы

Арниса, похоже, так вовсе не считала, а потому звонко рассмеялась и весело воскликнула:

— Нет! Что ты, Стасик! Это ведь был всего лишь мой энергетический защитный скафандр. Хотя он и являлся частью моего тела, такие штуки мы выращиваем очень легко. Правда, он не был предназначен для длительного нахождения на планете кислородного типа и уже начал разрушаться, но всё, как ты говоришь, слава Богу обошлось. Вообще-то мы, арнисы, хотя и бессмертные, всё же очень уязвимые существа, так как можем жить вечно только в энергетических полях. Вот в своём истребителе я действительно могла бы жить вечно.

— Прекрасно, я очень рад за тебя, девочка. — Тихо ответил ей Стос и добавил — А сейчас, если ты не против, я сделаю один звонок по телефону и лягу спать. Последние несколько месяцев мне всё как-то было не до сна, а теперь я чувствую себя так хорошо, что смогу, наконец, спокойно уснуть.

Хотя часы показывали половину третьего ночи, он набрал номер мобильника сына, так как, скорее всего, тот сейчас торчал в каком-нибудь ночном клубе. В отличие от Станислава Игоревича, который был экономистом и работал в банке, его сын считал себя, почему-то, музыкантом хотя и не играл ни на одном музыкальном инструменте и для того, чтобы издавать весьма и необычные странные звуки с помощью мощного усилителя и колонок, обходился одним только компьютером. Вместе с тремя точно такими же молодыми балбесами его сын частенько выступал в различных ночных клубах, заполняя перерывы между выступлениями звездюлечек-одноночек.

Гена, так звали сына Станислава Игоревича, по мнению таких же раздолбаев, как и он сам, почему-то считался в их музыкальной тусовке крутым семплером и умел так искажать звуки компьютером, что их потом и родная скрипка не узнала бы. Тем не менее, за этот скорбный вой ему платили даже больше, чем Стосу за его сидение в банке, но он всё равно постоянно норовил сшибить у него деньжат, так как в отличие от родной матери, отец даже понятия такого не имел, что такое дать сыну денег в долг или не дать их вовсе. Он сам, порой, залезал в долги, лишь бы только выручить сына и не дать ему наделать каких-нибудь глупостей.

В той ситуации, в которой он оказался, помощь сына была бы весьма эффективной, ведь в отличие от него, тот прекрасно знал все московские ходы и выходы. Сейчас Стосу требовалась большая, удобная и красивая квартира, где он мог бы спокойно вырастить юную девицу и разделиться с ней надвое, хотя с ними, красотками, вроде бы как раз положено, соединяться, то есть совокупляться. Ещё ему была нужна новая машина и, самое главное, дисциплинированный поставщик харчей на будущее. Всё это мог обеспечить Стосу только родной сын, для которого не существовало трудностей лишь тогда, когда было нужно что-то достать или организовать, были бы только деньги.

Родное дитятко не обращало внимание на телефонные трели своего телефона минуты три. Это было сигналом того, что его чадо сейчас, скорее всего, выступало с очередным музыкальным опусом и развлекало капризную публику своими хотя и мелодичными, но очень уж назойливыми блям-блям-блямами и бум-бумами. Наконец, сыночка соизволил-таки взять в руки трубочку и очень злобно прошипел в неё:

— Кому это в рыло не терпится получить?

Чуть ли не шепотом Стос проговорил скороговоркой:

— Резина, глаз на пятку натяну и моргать заставлю! Ты, как с отцом разговариваешь, паршивец?

Однако, сына это нисколько не остановило и он снова зашипел в трубку:

— Батя, ты совсем озверел. Мы же на сцене сейчас. Пожалей ты меня, Христа ради, перезвони через полчаса или давай, говори скорее, какого черта тебе из-под меня надо?

Стос коротко хохотнул и спросил своего отпрыска:

— Бу-гы-гы, сыночка, а ты с папулечки зелени срубить не желаешь, случайно? Примерно так с полтинничек?

— Стос, за полтинник баксов я к тебе даже в голодный год не попрусь. — Перешел сын на серьезный тон.

Однако, его родитель уже окончательно раздухарился, а потому его понесло вразнос и Стос, притворно изумившись, вскрикнул громко и трагически:

— Ни хрена себе, молодёжь живет! Они полсотни тысяч новенькой, хрустящей зелени уже и за деньги не считают. Да, действительно, просто охренеть можно.

Кажется, его шуточка удалась, так как Генка заговорил таким тоном, когда попадал в какую-нибудь неприятность и спросил его взволнованным голосом:

— Пап, ты что, серьёзно?

Совершенно серьёзным тоном и без шуток он ответил:

— Да, серьёзно-серьёзно, Гена. Мне срочно нужна твоя помощь и я прошу тебя приехать ко мне часов в одиннадцать утра. С меня новая тачка для тебя, новый компьютер и полтинник на жизнь. Мне тут кое-какой заказ из Голливуда обломился, так что я сейчас при деньгах, но, и тебе придётся попахать, старик, ты ведь знаешь, деньги ещё никому даром не давались, и мне их нужно будет обязательно отбатрачить.

Лулу в течение всего этого разговора молчала и, как только Стос положил трубку, спросила его:

— С кем ты разговаривал, Стасик?

Тот улыбнулся и сказал своему внутреннему голосу:

— Со своим сыном, девочка. У меня есть сын, он замечательный парень, ему двадцать три года и завтра ты его увидишь. Он почти такой же, как и ты. Ну, в том смысле, что откосил от армии. Только тебе надоело воевать через шестнадцать лет, а ему война заранее надоела и он сделал всё, что было в его силах, а потому не стал ни боевым пилотом, ни рядовым солдатом и занимается тем, что пишет на компьютере музыку и выступает в ночных клубах со своей группой.

— О, музыка, как это прекрасно, Стасик. — Мечтательным голосом отозвалась Лулу и добавила — Как я ему завидую.

Стоса это заинтересовало. Как он уже успел выяснить, арнисы умели смеяться и плакать, воевать, лечить и летать через какое-то там подвальное пространство. Теперь же, вдруг, выяснилось ещё и то, что и музыка им была не чужда. Выходит, что они были почти, как люди, только их тело представляло из себя эллиптический диск полутора метров в высоту и метр двадцать в ширину, упругий и прохладный на ощупь, да, к тому же они умели пробивать дыры в стенах и стальных сейфах, тырить бабки и транспортировать их на огромные расстояния.

С такими способностями, вероятно, было весело жить, тем более, что арнисы могли жить вечно. Вкупе с тем, что у них имелись космические корабли, на которых можно было не только воевать, но ещё и летать в подпространстве Вселенной, всё это звучало очень заманчиво. Хотя его так и подмывало спросить Лулуаной, в честь чего это она решила обзавестись смертным телом, он не стал этого делать немедленно, а лишь поинтересовался у юного бесполого создания, решившего во что бы то ни стало стать девушкой: