Джоан Виндж - Пешка

— Спасибо, — шепнула Ласуль.

Она улыбалась, ероша Джиро волосы. Потемневшими глазами Джиро посмотрел на меня и прижался к матери. По кругу пробежали улыбки, «спасибо» отозвалось многократным эхом. Харон Та Минг молчал. Ни одного просвета в холодной стене его лица.

Дэрик тоже сидел с застывшим лицом — кривое отражение отца.

— Добро пожаловать, — сказал я, выдержав его взгляд. Дэрик отвел глаза, и их выражение внезапно изменилось. Я было подумал, что ему стыдно, но, возможно, мне так только показалось.

— Где Элнер? — Спросив, я понял, что забыл сказать «леди». Но никто не нахмурился. Возможно, что спасение ее жизни давало мне право забыть. Один раз. — Она в порядке?

Брэди сел на расстоянии вытянутой руки от меня. Кивнул.

— Благодаря твоей… лояльности. — Он запнулся, как и тогда, во время нашей первой беседы, словно ненавидя саму необходимость произносить эти слова. Он тер пальцем бровь. Я никогда не видел, чтобы Брэди нервничал до такой степени.

Может, Брэди скорее предпочел бы увидеть на несколько трупов больше, чем получить от меня доказательства своей промашки. И что он рассказал Та Мингам? Что он не послушал меня? Я промолчал.

— Элнер с Филиппой, — сказала Ласуль.

Я вдруг вспомнил, что Джордан проходила мимо чужака в тот самый момент, когда он приканчивал коктейль.

Ласуль кивнула, читая в моих глазах вопрос.

— Филипа… тяжело ранена. — Она вздохнула, сдерживая дрожь в голосе. — Говорят… они не знают… — Она запнулась и заморгала, словно глаза ее болели изнутри.

Я поморщился. Посмотрел на Брэди. Он сжал губы.

— Могу я поговорить с ней? С Элнер. С леди Элнер, я имею в виду. Мне необходимо сказать ей… что-то.

Брэди скорчил кривую мину, а Харон сказал:

— У меня есть несколько вопросов по поводу случившегося, на которые я хочу получить ответ, прежде чем ты выйдешь отсюда. — Голос его был так же холоден, как и выражение глаз.

Глядя на Харона, я замотал головой.

— Не сегодня, — сказал я, не опуская глаз. Я поднялся — медленно, потому что тело онемело, — и продолжал: — Я чертовски устал. Я лишь хочу встретиться с леди, а потом пойти спать. Спросите завтра.

Харон застыл. Я в первый раз увидел на его лице живую эмоцию. Харон не верил своим ушам. Я не успел открыт рот, как вмешалась Ласуль:

— Конечно, Кот. Я проведу тебя к ней. А потом… — Она посмотрела на Харона, затем на меня. — Может, ты будешь настолько добр, что навестишь нас в поместье? — Ласуль встала, слегка подтолкнув Джиро, чтобы он тоже поднялся.

У меня по лицу вдруг пополз румянец.

— Да, мадам.

— Ласуль. — Харон, подавшись вперед, крепко сжал ей запястье. — Сегодня мы ночуем в городе.

Ласуль побледнела еще больше, потом вспыхнула.

— Нет, — твердо сказала она, — ты, если хочешь, можешь делать вид, что ничего не произошло. Но не я. И не Джиро. — Она рывком высвободила руку и шагнула ко мне. Джиро шагнул следом, нервно оглядываясь.

Харон привстал, сел обратно под тяжестью взглядов — все пристально наблюдали сцену.

— Хорошо. Тогда встретимся завтра. — Харон смотрел то на меня, то на Ласуль.

Ласуль вызывающе подняла голову — непокорность еще бурлила в ней. Рука ее мягко сжала мою. Я заметил, что Харон вцепился взглядом в ее руку, и пожалел, что Ласуль сделала это. Но мне ничего не оставалось, как просто последовать за ней к выходу.

Элнер одиноко сидела в другой комнате, которая едва ли могла сойти за комнату ожидания в больнице. Но она была таковой, и Элнер ждала. Горе, шок, изнеможение отражались на ее лице… — все то, что я не разрешал себе читать в ее мозгу. Элнер сидела спиной к лежащему горизонтально огромному черному стеклу. Сперва я принял его за зеркало. Но это было не зеркало. За стеклом, внизу, располагалась операционная. Элнер при желании могла наблюдать за операцией отсюда. Она была настолько близко к Джордан, насколько это вообще было возможно.

— Элнер, — мягко позвала Ласуль, входя в комнату.

Элнер вскинула голову, застывшее в ее взгляде страдание постепенно угасало. Она тяжело поднялась, чуть покачиваясь, и протянула руки к Ласуль и Джиро. Обняв их, она посадила их рядом с собой.

Когда Элнер поглядела на меня, я отступил назад, чувствуя себя незваным гостем. В воспаленных, с красными ободками по краям, глазах уже не было слез. Элнер долго смотрела на меня ясным спокойным взглядом пронзительно-голубых глаз, не произнося ни слова, и я уже было пожалел, что вошел. Но Элнер протянула мне руку.

Я пересек комнату, неуверенно остановился перед ней. Медленно взял ее ладонь, и она накрыла другой рукой мою, усаживая меня рядом с собой на подушки.

— Я чувствую… — наконец произнесла она и замолчала, словно не найдя подходящих слов — впервые в жизни. — Я чувствую себя в таком долгу перед вами, что любые благодарности или даже извинения прозвучат ложью, оскорбительно для вас… — Элнер посмотрела на мою руку, и опять мне в лицо. — Но… спасибо за то, что вы сделали. Я благодарю Бога, что с вами все в порядке. И я так сожалею, Кот…

Я отвел взгляд, давясь безумным смехом, внезапно затопившим меня. Я пытался остановиться, но смех вырывался из горла удушливым лающим звуком, больше похожем на крик боли. Я зажал рот рукой, глубоко вздохнул — один раз, другой, — пока не уверился, что смогу сохранять спокойное выражение лица, когда снова посмотрю на Элнер.

Они обе наблюдали за мной, но по их виду не было похоже, что я сотворил что-то неладное. Может быть, после того, что случилось со всеми нами, уже все казалось нормальным. Я перевел взгляд на стекло, стараясь не наводить фокуса, чтобы не увидеть то, что происходило по другую сторону.

— Я тоже извиняюсь, мадам. За… — я мотнул головой в сторону стекла, — за Филиппу. — Слова прозвучали также пусто и бессмысленно, как и извинения Элнер. Но, так или иначе, я почувствовал некоторое облегчение.

Элнер кивнула, глаза ее затуманились слезами, когда она вспомнила, что происходит внизу.

— У них все лучшее, Элнер, — стала успокаивать Ласуль, обнимая ее. — Они почти всесильны. И сделают все, что потребуется.

— Да, я знаю, — вздохнула Элнер, нервно сжимая ладони в замок.

— Ты не вернешься с нами в поместье?

Элнер покачала головой:

— Нет, мне здесь будет хорошо. Я никуда не пойду, пока не буду уверена, что… что с Филиппой все будет в порядке.

Ласуль понимающе кивнула, медленно вставая. Я поднялся тоже; подождал, пока Ласуль и Джиро не дошли до дверей.

— Мадам, — я посмотрел на Элнер, — я сказал вам правду. Я никогда не лгал вам. И про «разоблачения» Страйгера, и о моем прошлом: там, в Старом городе, я делал все это, только чтобы выжить. Это все. — И я вышел из комнаты. Я не знал, и меня даже не заботило, значили ли теперь мои слова для Элнер больше, чем раньше, и вспомнит ли она вообще, что я их сказал. По крайней мере, я-то знал, что я их сказал.