Александр Громовский - Феникс

- Так что же делать?

- Не знаю. А может, это как раз и защищает нас от унификации, и, в конечном счете, от диктатуры. Но за это мы платим раздорами. За все приходится платить.

- А иногда и расплачиваться...

- Вот что, милая моя, такие сложные философские вопросы лучше всего решать лежа. Так учили древние. Ву компроме?

Обнявшись, они направились от набережной обратно в затихающий город. Возле Кафедрального собора им повстречались двое пьяных представителей народа-воина. Пути их были неисповедимы. Они зигзагообразно двигались по тротуару, то сталкиваясь плечами, то разбегались в стороны. В одну из наиболее широких амплитуд этих колебаний, художник с подругой-философом проскочили между пьяными бугаями, как корабль Аргонавтов между Сциллой и Харибдой. И вовремя. Через мгновение тела с глухим треском сомкнулись. Только головы сбрякали, как два недоспелых арбуза.

- Побежали! - позвала Инга и устремилась к остановке, куда выруливал из-за угла дребезжащий, изрыгающий сизый перегар отработанной солярки, автобус-гармошка.

Георг, в два огромных прыжка, догнал Ингу, схватил ее за руку и взял на буксир. И тут на середине пути он понял, что переоценил свои силы. А ведь дистанция плевая. Раньше он ее преодолел бы в момент, вихрем. В молодости среди сверстников ему равных не было в беге, а теперь... Да что там - в молодости, еще недавно он был в хорошей форме. Но эти бессонные ночи подорвали его здоровье. От выпитого шампанского и пары рюмок ликера - даже от такой малости - в ногах разлилась какая-то расслабленность. И сердце билось неровно. Ай-яй-яй, какой позор!

Георг напрягся, жестоко подгоняя себя, сломал свою вялость и сумел войти в нужный ритм бега. Воробьи и голуби испуганно выпархивали из-под их ног. Дробный стук их каблуков в виде эха отражался от стен домов, множился, накладывался друг на друга, резонировал: трак-тррак-ттрррак!!! Какая-то женщина открыла окно на первом этаже, высунула голову в бигудях, и спросила, куда это они бегут, и не началась ли спешная эвакуация? Одинокий встречный прохожий в выцветшем плаще-крылатке, надетом на голое тело, ответил самаритянке: "Успокойся, женщина, время еще не пришло".

Водитель сжалился над ними, медленно ехал вдоль тротуара, не закрывая двери. Запыхавшиеся и благодарные Георг и Инга с шумом ввалились в автобус и рухнули на сиденья. Успели. Автобус был последним. Через 20 минут начинался комендантский час. Час Быка. Время темных сил.

Часть вторая

ПУТИ НЕБЕСНЫЕ

Знаете, я положительно убежден, что вам суждено сыграть важную роль в этой странной истории... или, вернее, в этих двух историях! Не знаю еще, какие нити их связывают, но какая-то связь существует, - это несомненно. Вы оказались ПРИЧАСТНЫ к первой; не будет ничего УДИВИТЕЛЬНОГО, если вы окажетесь причастны и ко второй.

Жюль Верн.

ИСЧЕЗНОВЕНИЕ

Георг проснулся с петухами. Это его ручные электронные часы прокукарекали, а в промежутках между затихающими воплями красивый женский голос объявлял: "Девять часов ровно". И так продолжалось целую минуту. Когда часы умолкли и наступила тишина, он открыл глаза. Первое, что хотел бы он увидеть в свете нового дня - это лицо Инги. Отныне они будут вместе до конца дней своих. Никто и ничего их теперь не разлучит. Он протянул руку. Он повернул голову. Инги не было. Ее место на постели успело остыть - значит, она уже давно встала. Георг накинул на себя старенький свой халат, подпоясался и а ля Бальзак вышел в общий коридор. В общественной ванной шумели трубы, стало быть, кто-то там мылся. Георг прошлепал босыми ногами на кухню. Она была пуста - ни Инги, ни аборигенов. Впрочем, в девять утра аборигенам полагалось быть на работе, кроме жены соседа из маленькой комнаты.

Он поставил чайник на газ и вернулся в коридор. "Инга, ты здесь?" крикнул он и постучал костяшкой пальца по двери. Ему никто не ответил. И тут он обратил внимание, что дверь в ванную заперта с его стороны и там не горит свет. Щелкнув задвижкой, он распахнул обшарпанную дверь. Пусто. Трубы шумели, но где-то за стенкой или на нижнем этаже. Георг постучал к соседке мини-комнаты. Но и там царило гробовое молчание. Детская коляска, всегда торчавшая на дороге у входной двери, тоже исчезла. Значит, молодая мамаша пошла выгуливать свое дитя.

Проходя обратно в кухню, он, ни на что не надеясь, торкнулся ко вторым соседям и, конечно же, напрасно. "Ну ладно, - процедил он сквозь зубы, позавтракаем в творческом одиночестве. Тем более, что нам не привыкать..."

Он ополоснул лицо под кухонным краном, тем временем закипел чайник. Есть не хотелось, да и не было ничего есть, и он только попил чаю с сухарями. Потом вымыл чашку, сходил в ванную: принял душ и почистил зубы; оделся и обулся в домашние сандалии, и только после этих необходимых процедур - закурил первую утреннюю сигарету. Делать это необходимо сидя, расслабившись. Помните, совет женщинам? Если вам не удалось отбиться от насильника - расслабьтесь и получите удовольствие. Так и здесь. Если вы не в силах противостоять дурной привычке - расслабьтесь и получите кайф. Курить нужно вдумчиво, ни в коем случае не впопыхах, не на ходу или, занимаясь делом.

Георг всегда придерживался этим полезным правилам, ставшими привычками, которые, в конце концов, превращаются в черты характера. И потому внешне он был совершенно спокоен. Его мужественное лицо не дрогнуло, не исказилось гримасой боли. Зато сердце будто кто-то сжал невидимой шершавой рукой. Если я когда-нибудь умру, подумал он, то наверняка от сердечного приступа.

Получив удовольствие от курения, он загасил окурок, бросил его в общую пепельницу - пол-литровую стеклянную банку, чье прозрачное брюхо на две трети было заполнено окаменевшими чибариками - и пошел к телефону, как приговоренный на эшафот. Не без дрожи в душе и теле набрал номер домашнего телефона Инги.

- Да, - отозвался мужской голос так быстро, словно дежурный учреждения.

- Здравствуйте... - сказал Георг, мучительно пытаясь вспомнить, как зовут мужа его любовницы.

Понял, что ни за что не вспомнит, но не растерялся, не разозлился и даже где-то проникся состраданием к несчастному, но чрезвычайно опасному рогоносцу. Даже нашел (без прежнего цинизма) ситуацию комичной. Как во французском фильме - любовник звонит обманутому мужу, чтобы договориться о встрече с его женой. Наконец, он представился, и, конечно, его узнали.

- Простите, Инга дома? Нет? А где она может быть?

- Поищи ее возле себя, - посоветовал голос.

- Но ее нет!.. - глупо ответил любовник.

- А я тебя предупреждал, помнишь? Чему же ты удивляешься?

Теперь голос рогоносца стал спокоен и как-то отвлечен, казалось, руки его были заняты каким-то привычным делом, а трубку он держит, прижав ее плечом к уху. Говорит, а сам работает, скажем, чистит свою любимую сексуально-убийственную машинку, разложив разобранные части на промасленной газете. Как все порядочные люди чистят по утрам зубы, так муж Инги, может быть, чистит свой пистолет - ведь, по большому счету, это его зубы, помогающие ему жить в этом мире. Зубы и еще иногда - член. Такой универсальный предмет необходимо держать в надлежащей чистоте и порядке.