Анна Бильченко - Полет над грозой

— Добрый день, — послышалось за его спиной. Шорох плаща, с которого стряхивали дождевую воду, подсказал Майклу, что к Эксману прибыл Джеймс.

— И вам добрый, — нехотя ответил он. Воспоминание о взгляде Кэнада отозвалось жгучей болью в его глазах, которые он так и не открыл.

Звук шагов очертил вокруг него медленную дугу.

— Мистер Эксман дома? — осведомился гость, перебросив плащ через руку и опираясь о каминную полку. Дождь спутал его короткие рыжеватые волосы; рубашка, жилетка и галстук смотрелись строго и внушительно.

— Мистера Эксмана отвлекли дела, — ответил Майкл.

— Понимаю, — усмехнулся гость. — Меня вот что заботит, О'Хара: за какие такие заслуги ты обзавелся генеральскими погонами? Надеюсь, старика Хиггса ты не забыл порадовать этим известием?

Жутковатая тишина была единственным ответом на его шутку.

— Только не говори, что это ты, — прошептал Майкл, пытаясь сдержать тихий, нервный смех. Ладони соскользнули с его глаз, и Джеймс Дэвид Старр, погибший в неравном бою с киноидами, воскрес для него в этой гостиной, спустя пять лет и пять столетий после их последней битвы.

— Я думал, ты погиб, — бросил Майкл, чувствуя невыносимую, смертельную отстраненность.

— То же могу сказать и о тебе.

— Вот как?

Старр молча кивнул.

— Годы печальных заблуждений, — произнес он, обращаясь не столько к Майклу, сколько к фотографиям на каминной полке. Майкл тоже отвернулся; ему хотелось кричать от злости на самого себя, но он не мог врать, не мог заставить улыбаться сдавленные молчанием губы — только не перед человеком, с которым он всегда был искренен.

— Ты, Майк, стал "солдатом времени"?

— Да. Я бросил космический флот.

— Почему?

— Было много причин. А ты, я вижу, стал доктором?

— Не без этого. Хотел записаться в морскую пехоту, но у меня-то не было прикрытия, вот и взялся изучать медицину эпохи, ей и занимаюсь до сих пор… Меня одно беспокоит, О'Хара: каким чудом тебе удалось выбраться из той мясорубки? Я видел, как ты создал тоннель и исчез… вот и решил, что тебя уже нет в живых, шутка ли, тоннель на мчащейся по орбите станции… Думал, тебя вышвырнуло в космос… или того хуже, разорвало напополам…

— Ты недалек от правды.

— Это еще почему?

— Я убил себя. Попал в петлю времени и переместился в собственное будущее.

— Но… подожди… разве это возможно?

— Оказалось, что да. Ускорение было безумным. Я уже не понимал, что происходит, и так и не снял палец со спусковой пластины. Пока я был в тоннеле, время словно застыло, но когда меня с силой вышвырнуло наружу, мой лазер выстрелил. В ту же секунду я увидел перед собой себя. Представь, каково мне было смотреть в собственные глаза, в которых гаснет жизнь… Выстрел оказался смертельным, иначе быть не могло, лазер был выставлен на полную мощность. Я подбежал к нему… себе… словно надеялся что-то исправить… но тоннель за моей спиной вдруг начал исчезать, и у меня не оставалось времени на раздумья. Я бросился к воронке, нырнул в нее и снова оказался на станции. К тому времени наши уже отбили ее, и мне сообщили, что ты исчез, а раз киноиды не берут пленных, подумал я… Ты был единственным человеком, которому я всегда доверял и в ком никогда не сомневался. И вдруг все изменилось… так резко, что изменился и я сам. Я хотел стать другим, найти новую точку отсчета и порвать с прошлым. Но не смог. На мне висел долг перед КС, я должен был снова сесть за штурвал, снова идти против кораблей киноидов… Я разругался с Ником из-за пустяка, потом с полковником Паркером. Когда меня отправляли на рейд, я часто отключал связь, ставил "Гидру" на автопилот и наслаждался одиночеством. Так я однажды нарвался на киноидский крейсер: все пилоты получили предупреждение и вернулись, а я остался один в том секторе, без связи, как учебная мишень. Киноиды взорвали мой истребитель со второго выстрела, и я едва не погиб, чудом успел запустить спасательную капсулу. После этого я и ушел. Ронштфельд пристроил меня в "солдаты времени": ему нужен был надежный человек, а я подходил как нельзя лучше. Вот и вся история. А с тобой-то что случилось?

— Все было не настолько фантастично, — улыбнулся Старр. — Хотя своя доля чудес присутствовала… На самом деле, я не совсем тот, кем тебе кажусь.

— Как это?

— Ты знаешь, что происходит с бывшими седьмыми?

— Ну да, становятся высшими…

— Нет, Майк. Это правда, но не вся. Существует пограничная зона между первыми и вторыми, когда твои способности немного выше, чем у седьмого, но гораздо ниже, чем у высшего. Ты, наверное, слышал разные истории о том, как становятся высшими?

— Если и слышал, то давно забыл.

— Ими становятся внезапно, это как… как смерть, да. Есть категория седьмых, которые очень близки к тому, чтобы стать высшими; среди них встречаются экземпляры посильнее и послабее. Вот я и оказался этим самым "послабее". Я уже не седьмой; понял я это в тот чертов день, когда мы с тобой отбивались от киноидов на станции. Ты исчез. Я решил, что тебя больше нет, и попытался прорваться к последнему шлюзу. Не знаю, как, но мне это удалось: я увел "Гидру" прямо у них из-под носа. Истребитель был недозаправленным, топлива мне хватило до ближайшей необитаемой планеты. Я посадил "Гидру" — и начал думать, что делать дальше. Я, конечно, мог связаться с Центром, но они в жизни бы не успели вытащить меня, пока не закончится воздух. Станция была захвачена и я не знал, как быстро ее отвоюют. Я пробовал создавать тоннели, но сил у меня почти не оставалось. В конце концов, я довел себя до слабой степени сумасшествия, пока силился представить разные места, куда я мог бы переместиться. Образы сами начали лезть ко мне в голову и… в общем, ты сам знаешь, что создать пространственный и временной тоннель можно по примерно одинаковой схеме. Только тебя создавать тоннели во времени специально учили, а у меня это получилось неосознанно. Меня вышвырнуло в самую гущу Черной эры. Отряд солдат, обвешанных оружием и напичканных вживленной электроникой, уже собрался прикончить меня на месте, но я вовремя нырнул в свой последний тоннель и оказался в эпохе "Quo". Дела мои выглядели не весьма оптимистично: как отыскать Координатора, я не знал и не знаю до сих пор, а самому путешествовать во времени мне совершенно не хотелось. И я остался. Если начистоту, Майк, то я побаивался возвращаться и медленно, но верно, становиться высшим. Ты только представь: Джеймс Старр, такой же чертов умник, как аллен или орионец, расхаживает по Командному Центру и раздает бесплатные советы всем желающим… Я не хотел этого, я привык сам строить свою жизнь, а не покорно выжидать, когда начнутся чудесные превращения. Остальное не настолько интересно, чтобы его пересказывать. Вот так все и было.