Михаил Харитонов - Рассказы (сборник)

— Но-но, не увлекайтесь, — добродушно прогундосило существо, непонятно как оказавшееся на прежнем месте.

— Чем? — не понял академик, отвлекаясь от размышлений.

— Насчёт кресла и интернета. У нас тут всё-таки не изба-читальня. То есть изба-читальня, конечно, у нас тоже есть, это в высших слоях, где доступен Астральный Свет. Вам туда пропуска не выписано. И, как я уже предупреждал, не выпишут, пока вы не встанете на путь духовного развития…

— …исправления, — машинально продолжил мысль Лев Владиленович, и только тут понял, что не говорит, а думает.

— Ну конечно, думаете, — существо недовольно потускнело. — У вас же нет тела. Вы представляете собой так называемое чистое сознание. Насчёт чистоты — это, конечно, преувеличение, — добавило оно не без ехидства.

— Сам-то… — подумал академик, и опять поймал себя на том, что высказывается как бы вслух.

Бестелесное существо, однако, не обиделось.

— Да, у меня есть кармические загрязнения, — признало оно. — Так что ещё пару кальп мне придётся проторчать на этой работе. Но давайте всё-таки займёмся вами. Следующий клиент у меня где-то через час, и с ним придётся повозиться. Скорее всего, он сюда дойдёт в плохом состоянии. Сейчас его будут забивать дубинками, а это очень портит характер. Шок, трепет. Так что давайте быстренько. У вас, наверное, есть вопросы?

— Есть. Что со мной будет? — напрямик спросил академик.

— Что-что. Вы умерли. Теперь вас надо куда-то определить.

— В ад или в рай? — голос академика предательски дрогнул.

— Гм… Заявку на ад я сейчас могу отправить, но, откровенно говоря, шансы у вас минимальные… А в рай-то вам зачем?

— То есть как зачем? — не понял академик.

— Ну, давайте смотреть. Вы перенесли в течении жизни душевные травмы, тяжёлые физические страдания, кармически необоснованные утраты, личностные кризисы, симптомы умственной или иной неполноценности? — скучным голосом осведомилось существо.

— В общем-то, всё было в порядке, — признал академик.

— То есть ни на что не жалуетесь? — уточнило существо.

— Не жалуюсь, — Сабельзон попытался пожать плечами, но вовремя вспомнил, что у него их нет.

— Так зачем вам тогда в рай? Вы от какого стресса лечиться собираетесь?

— Лечиться? — Сабельзон наморщил несуществующий лоб: откуда-то из очень далёких глубин всплыло воспоминание о каком-то бесконечном белом пространстве — тихом, спокойном и неимоверно тоскливом.

— Ага, — облачный собеседник несколько оживился, — вижу, припоминаете. Бывали вы в раю. После одного очень неудачного воплощения. Тогда вас пришлось долго в чувство приводить. Ничего, там прекрасные специалисты работают. Вышли как огурчик.

— Гм, — академик никак не мог собраться с мыслями. — Я, видите ли, человек христианской культуры… И всю жизнь считал, что рай — это место, где награждают праведников. Святых, например…

— Не награждают, а реабилитируют, — строго поправило существо. — Особенно мучеников. Не бросать же их на новое воплощение сразу? После того, что они пережили?

— Насколько я понимаю, — медленно промыслил академик, — многие сознательно туда стремились. В рай.

— Бывали такие случаи, — неохотно признало существо, — особенно в первые века христианства. В больничке люди отсиживались, вместо того, чтобы воплощаться. Зачем — непонятно. Ну мы потом разъяснительную работу провели, сейчас там души лежат только по делу. Ветераны локальных войн, самоубийцы, жертвы преступлений, в общем, разный народ… Давайте всё-таки сначала с вами решим. Итак, в рай вам незачем. А насчёт ада вынужден разочаровать: очень много желающих.

— А что там хорошего? — осторожно спросил Сабельзон.

— Ну как же… Ах да, вы же ещё не бывали? Ад — это серия кармических пространств, в основном для претерпевания условных страданий и форсированной выработки благой кармы. Тренажёрный комплекс, если угодно.

— Это как? — заинтересовался Сабельзон. — Я думал, там котлы… черти всякие…

— Зачем же инструкторов чертями-то называть? — обиделось существо. — Это квалифицированные тренеры, помогающие накачивать благую карму максимально эффективными способами. Да сами посмотрите, — вон, внизу.

Академик попытался наклонить голову. Головы не было, но центр зрения послушно переместился ниже.

Там, внизу, полыхало пламя. В пламени корчились разнообразные существа — в основном люди, но были ещё какие-то рогатые, крылатые, и чёрт знает ещё какие. Рогатые держали очередь, подсаживали желающих на высокие костры, сеяли сверху что-то вроде огненной золы, воздвигали какие-то сооружения, напоминающие дыбы и колья. Прочие, толкая и пихая друг друга, ползли в самое пекло.

— Вот так, — с удовлетворением сказало существо, и видение исчезло. — За пару месяцев можно набрать благой кармы, соответствующей столетней аскезе в воплощённом состоянии.

— А зачем? — поинтересовался академик. — Зачем набирать эту самую карму? Буддизм какой-то.

— При чём тут буддизм? — не поняло существо. — Есть базовая система личностной эволюции существ через воплощения. А позитивная карма — это хорошие воплощения и личностный рост. Как правило, хорошо занимавшиеся в аду бывают чрезвычайно успешны.

— В чём? — не отставал дотошный академик.

— Ну, кто в чём… Сейчас предпочитают финансы, секс, искусство… На мой взгляд, довольно сомнительные пути самосовершенствования, но почему-то модно. Хотя я лично не знаю ни одного финансиста, достигшего просветления. Ну да ладно. Так или иначе, ад переполнен. Мы его расширяем, конечно, но желающих всё равно слишком много. Слать на вас заявочку?

— Пожалуй, — подумал академик, — мне в этот ваш фитнес-центр не надо.

— Ну и хорошо, — обрадовалось существо, — мне меньше мороки. Тогда давайте по базовому варианту. Итак, что у нас сейчас… У нас сейчас положительный кармический баланс. Вполне достойный — для существа, которое начало эволюционировать в среднем палеозое. Но, извините, ничего экстраординарного. То есть в течении ближайших тысячелетий вы, скорее всего, не наберёте достаточно кармы, чтобы эволюционировать самостоятельно. Короче, вас ждёт новая жизнь на Земле.

— Опять? — вздохнул академик.

— Вы это каждый раз говорите, — упрекнуло существо. — Я это от вас уже десять тысяч раз слышал. Десять тысяч пятьсот сорок девять раз, если быть совсем точным. Вы ещё трилобитом были, а уже тогда что-то попискивали в том же смысле.

— Трилобитом? Это что, моллюск? — переспросил Сабельзон, отгоняя от себя некстати приплывшее ощущение бескрайнего тёплого моря и бездумного блаженства.