Отмель - Илья Сергеевич Ермаков
Мама зачерпывает двумя пальцами кашу и подносит их ко рту Девочки.
Дочь с трудом шевелит губами.
Ее глаза… умирают…
Мама укладывает пальцами кашу в рот Девочки.
– Глотай, милая. Ешь. Прошу.
Девочка делает глотательное движение, но не сразу.
Из ее рта выходит облачко пара.
– Милая… не надо… нет… давай еще? Да?
Мама снова берет кожу двумя пальцами и укладывает ее Девочке на язык.
– Глотай, милая. Глотай. Прошу…
Девочка глотает снова.
А потом ее голова поворачивается в ее сторону.
На Маму смотрят тяжелые глаза.
– Давай еще, да? Надо поесть. Тебе станет лучше…
Мама снова зачерпывает кашу рукой. Подносит пальцы ко рту, сует кашу между губ, оставляя ее на языке.
– Глотай, милая. Прошу. Ты сможешь. Сможешь!
Но Девочка не глотает.
Она смотрит на нее. Прямо в глаза.
И молчит.
Не глотает.
Не дышит.
– Нет!
По всему телу бежит безумная дрожь.
Она поднимается от самых пяток и захватывает затылок и лоб.
Из глаз Мамы брызгают слезы.
– Нет!
Она срывает свой голос в крике.
– Нет! Нет! Нет! Нет!
Мама издает протяжный истошный вопль:
– Нет!
Она обхватывает голову Девочки ладонями. Смотрит в ее мертвые белые глаза.
– Почему… нет! Не надо! Не делай так! Нет! Я не готова! Не готова! Зачем? Нет!
Она прижимает головку Девочки к груди, гладит ее по жестким замерзшим волосам.
– Нет! Девочка моя… нет!
Она плачет.
Мама смотрит на Мальчика, сидящего за спиной мертвой сестры. По его щекам катятся крупные слезы.
Они остались… втроем.
– Нет!.. Боже… за что… за что… почему… для чего… нет… моя Девочка… моя доченька… нет…
Мама держит мертвое тельце на руках, запрокидывает голову к небу и кричит.
Кричит, кричит, кричит…
Мальчик встает. Подходит к Маме со спины и обнимает ее, прижимая к себе.
Она ничего не говорит.
Мама с тяжестью смотрит на бледное лицо Девочки, отпускает ее и укладывает на землю. Она кладет ладонь ей на глаза и закрывает веки.
Мама хватается за голову. Закрывает лицо руками. Она больше не может смотреть на этот предательский мир.
Мир, в котором любовь не спасает от смерти.
И в порыве горя. В порыве отчаяния и слез. Мама чувствует, как низ ее намокает.
Новая жизнь стремится вырваться наружу.
Мальчик еще ничего не знает. Он крепко обнимает Маму, уткнувшись лицом ей в спину. Он, как и она, не может смотреть на тело мертвой сестры.
Но Мальчик не знает, что вот-вот… появится еще один… которого они так долго ждали.
Глава 18
– Возьми нож.
Конечно, Мальчик не услышал ее слов.
Мама зашевелилась. Она отпрянула от мертвого тела девочки и легла рядом, прижавшись лопатками к стволу ели.
– Возьми нож, – повторила она жестом, указав Мальчику на походный рюкзак.
Он потупился.
И переспросил:
– Нож?
Мама уверенно кивнула.
Мальчик нерешительно открыл молнию на рюкзаке, сунул руку вглубь и нащупал острое лезвие походного Маминого ножа. С его помощью она взламывала замки в заборах чужих домов во время вылазок. И обрубала посторонние ветки на своем пути, когда пробиралась через лес.
Мальчик вынул нож, и в лучах заката мелькнуло блестящее лезвие.
– Зачем? – сделал он жест.
Мама указала на живот.
– Малыш, – показала она жест, – он сейчас родится. Ты должен…
Мама не знала, как показать фразу, которую она хочет сказать:
– Перерезать…
И новый жест:
– …трубу…
– Трубу? – показал Мальчик с непониманием.
«Черт! Как ему объяснить? Как сказать «пуповина»? Проклятье!».
– Трубу… перерезать…
Мальчик не понимал.
Мама ткнула пальцем в снег и написала:
«Пуповина».
И глаза Мальчика заметно расширились.
– Перережь…
И Мама указывает на слово на снегу.
– Что мне делать?
Мама дала ответ:
– Бери Малыша, привяжи к себе. Велосипед. Уезжай. Далеко. Понял? Ты уедешь вместе с Малышом. Я останусь здесь.
– Я не брошу тебя.
– Ты уедешь. Точка.
Мальчик махал головой. На его глазах проступали слезы.
– Я догоню вас. Малышу нельзя оставаться на холоде. Там вам помогут. Держи его крепче. Крути педали быстро. Ты едешь с Малышом. Я остаюсь. Не спорь со мной.
– Мама.
– Ты меня понял, Мальчик?
Он не хотел кивать.
Она повторила жест:
– Ты меня понял?
Он нерешительно кивает.
– Перерезаешь… – Мама указывает на слово «пуповина», – берешь Малышка и уезжаешь далеко. Сразу. Быстро. Понял, Мальчик?
Его коробило от того, что сейчас она его так называла.
На самом деле Мальчик давно привык к подобному обращению, но сейчас… все стало иначе. Словно в первый раз, когда она его так назвала.
Мальчик.
А не по имени.
После Тона у них не осталось имен.
Словно Звук… и Тишина… решили стереть с них личностей.
В понимании Мальчика что-то или кто-то, не обладающее именем, являлось никем. Несуществующим.
И он стал одним из таких.
Несуществующим.
Просто Мальчиком.
– Мама.
– Ты понял меня, Мальчик? Скажи. Скажи, что ты понял. Быстро.
Она требовала.
Мама показывала лишь жесты руками, но ее глаза, взгляд, говорили о большем, чем невербальные слова.
– Мама…
– Понял, Мальчик?
– Да.
Он кивнул.
– Повтори.
– Я беру…
Он всхлипнул.
– Я перережу, – Мальчик бросил взгляд на слово на снегу, – возьму Малыша, сяду на велосипед и уеду. Далеко. Быстро.
– Молодец.
«И еще одно».
– Закрой ему уши.
Мальчик полез в рюкзак и нашел несколько платочков. Ножом он разрезал платок и скатал из лоскутков две турунды. Достаточно узкие и маленькие, чтобы они могли закрыть слуховой проход новорожденного ребенка.
Мальчик все приготовил и оставил необходимые предметы у ног матери.
– Ты – лучший сын на свете.
Мама обреченно выдохнула.
Схватки начались.
Она расстегнула ширинку и пуговицу на джинсах. Мама принялась стягивать их с себя. Мальчик сел у ее ног и стал помогать. Резкими движениями он стянул джинсы сначала с одной ноги, потом с другой до щиколоток. Потом он полностью избавил Маму от штанов.
Мама ощутила острую боль внизу живота и простонала.
«Ты справишься… уже справилась дважды. На третий раз все должно быть быстрее и легче. Так говорили врачи».
Мама схватилась за трусики и приспустила их. Мальчик помог снять и их.
Мама раздвинула согнутые в коленях ноги.
– Приготовься, – сказала она Мальчику.
По его лицу градом стекал пот.
– Помоги Малышу выбраться. Хорошо?
Он кивнул.
– Потом возьми нож. Перережь. Понял?
Он снова кивает.
Мальчик расправил куртку под тазом мамы и вытянул ее в сторону ног, создав своего рода клеенку под ней.
– Что я должен делать сейчас? – спросил он.
– Иди ко мне.
Мама, покрывшись испариной, протянула Мальчику руку. Он подполз к Маме и лег рядом с ней. Она обняла
