Геннадий Прашкевич - Шпион в Юрском периоде

— Глоубстера?

— Да.

— Сколько таких проб было взято?

— Официально — семь.

— Что значит официально?

— Думаю, существует еще несколько. В виде кусков зараженной плоти глоубстера. Кто‑то занес неизвестную болезнь в город на обуви, потоптавшись часок на зараженном пляже, кто‑то бросил во дворе палку, которой тыкал в дохлую тварь… Но куски этой твари все равно упрятаны в морозильник лаборатории.

— А почему ты не веришь результатам, полученным в лаборатории Мелани?

— Потому что эти результаты выдаются специально для внешнего мира.

— Двойная бухгалтерия?

— Вот именно.

— Но кого они хотят обмануть?

Джек покачал головой:

— Хотел бы я знать это.

И прислушался:

— Кажется, Отис. Идем, посмотришь на него.

2

Отис не принимал таблеток пурина.

Он просто добавил к выпитому у Нестора еще чего‑то и выглядел, скажем так, устало. Впрочем, глаза не потеряли наглого блеска, только чаще жмурились и помаргивали, а на плохо выбритой щеке алела свежая ссадина. Оба рукава когда‑то белой рубашки были оторваны, что он и продемонстрировал, воздев над собой кривые голые руки:

— Взгляните, что они со мной сделали!

— Подумаешь, рукава, — затянул я привычную песню. — Я, Кирк, видел человека, сумевшего подняться из метро после получасовой подземной паники. Не помню, что на нем, собственно, оставалось, опознать это не смог бы и портной, специально такого наряда не придумаешь. Но ты, Кирк, прямо аккуратист!

— Джек, останови его!

— Эл прав, — прищурился Джек. — Выглядишь ты вполне благопристойно. Неужели это Нестор так постарался?

— При чем тут Нестор? — возмутился Отис. — Я шел к тебе. Я пальцем никого не трогаю, сам знаешь. Это шериф. У него с головой плохо. Он стал совсем припадочный, вроде тебя, Эл. Он будто с цепи сорвался. Грозился навсегда упечь меня в похоронный отряд. С него станется! — Коротко остриженная голова Отиса дернулась. — Джек, ты обещал вытащить меня из этой дыры. Я должен закончить книгу. Здесь я не могу работать, сам видишь.

— Ладно, Кирк. Где бумажка?

Отис судорожно схватился за грудь.

— Не суетись, Кирк, — ухмыльнулся я. — Я же говорю, ты прямо настоящий аккуратист. Тебе всего‑то и оторвали, что рукава да нагрудный кармашек.

— Но бумажка лежала как раз в кармашке. Это все шериф, Джек!

— Если твоя бумажка попадет к Мелани, — негромко произнес Джек, — я ничем не смогу тебе помочь, Кирк. Мелани тебе мозги выбьет.

— Она может! — Отис растерянно шарил рукой по груди. — Джек, ты обещал вытащить меня отсюда.

— В обмен на эти бумажки, — негромко ответил Джек. — А где они? — Он ткнул указательным пальцем в испуганно вздрогнувшего Отиса. — Я тебе много раз говорил, не называй шерифа сынком, он этого не любит.

— Ты обещал, Джек!

Берримен отвернулся.

Отис уставился на меня.

В его нагловатых глазах тлел испуг, настоящий испуг. Он хлебнул из стакана — испуг был настоящий, отчаянный. Нехороший. Он даже не пытался его скрыть. Зато Джек как бы успокоился:

— Сколько воздуха осталось в акваланге, Эл?

Отиса он демонстративно не замечал.

— Часа на четыре.

— Часа на четыре? Этого хватит, чтобы побывать в гостях у Мелани.

— Впервые слышу о женщине, в гости к которой нужно являться в акваланге.

— Я бы вообще предпочел появляться у нее в бронежилете, — ухмыльнулся Джек. — Ты запомнил склад, который находится у выхода из бухты?

— Конечно.

— В него можно подняться из воды. На мостках дежурит охрана, но если всплыть прямо под складом, никто тебя не заметит.

— А потом?

— Там есть металлическая лесенка, и есть люк для сбросов. Люк не запирается, им давно не пользовались. Через него ты войдешь в тамбур. Вот он заперт. Но на обычный замок. А что тебе обычный замок?

— А потом?

— А потом ты проникнешь в холодильную камеру. Меня интересует вторая камера по правую сторону коридора. На ее полу должны лежать куски смерзшейся бурой массы, наверное, покрытой инеем. Натянешь резиновые перчатки и ножом наколешь льдинок вместе с плотью глоубстера. Я дам тебе специальный термос. Перчатки и нож, закончив работу, оставишь на полке, увидишь ее справа, она на уровне твоего плеча. — Джек прекрасно знал детали. — Работа достаточно простая. Главное, не попасть на глаза охране. Это китайцы, Эл. Они не станут отрывать рукава у твоей рубашки. Они просто оторвут голову.

— А что это за смерзшаяся масса, Джек?

В душной комнате стало тихо. Она и до того не казалась шумной, несмотря на сопение Отиса, но сейчас в ней стало совсем тихо. Отис с подлым торжеством откинулся на спинку кресла, а Джек на секунду замялся. Но врать он не хотел:

— Я же сказал — останки глоубстера…

— Разве его не сожгли?

— Они испугались! — торжествующе захихикал Отис. — В крошечных мозгах Мелани — тьма египетская, но она труслива. Она поняла, что если бы сожгла моего глоубстера, ее бы четвертовали.

— Речь действительно идет об этой твари, Джек?

— Ну да. Что тут неясного?

— Но какого черта! Она же убила несколько тысяч человек!

— Тебя она не убьет, Эл.

— Я китаец, по–твоему?

— Джек, да он не доберется до склада, — мерзко хихикнул Отис. — Он же недавно переболел пневмонией. Его кашель задушит.

— Заткнись, Кирк, а то я отправлю туда тебя! Возбудитель адентита, Эл, погибает при низкой температуре. Если бы эту тварь выкинуло на берег ранней весной, никто бы и не узнал о странной болезни.

— Это, наверное, только предположения?

Джек не ответил.

Зато выложил на стол крупномасштабную карту пролива.

На ней было отмечено все — банки, глубины, отмели, направление течений, даже затонувшие суда.

— Ты обойдешь мыс под водой, Эл. Старайся не уходить в пролив, держись берега. — Палец Джека уткнулся в затонувшее судно. В отметку на карте. — На дне много чего валяется, но нас интересует склад.

— Там валяется даже больше, чем мы думаем, — пробормотал я.

— Что ты имеешь в виду?

— Я видел под водой развалюху, в которую ты упираешься пальцем. Последний шторм тоже кое‑что добавил. Рядом с этой развалюхой залегла совсем новенькая посудина. Бронекатер для спецперевозок. “Волонтер”. V-30.

— V-30? — Джек Берримен оторопел.

— Я сам видел номер.

— Какого черта, Кирк? Ты утверждал, что V-30 отстаивается на базе.

— Конечно, он там! — перепугался Отис. — Эл ошибается! Я сам видел рабочие журналы. V-30 еще до шторма ушел на север. Он не может лежать на дне.

— Но он лежит там, — хмуро повторил я.