Реконкиста (СИ) - Вереснев Игорь
Илга схватила Монаган за плечи.
— Слушай, основной вход в пещеру давно завален. Но если нас смогли затащить сюда, то можно и выйти! Где-то есть другой ход! Ты должна знать, ты же прошла по нему когда-то!
Женщина отрицательно покачала головой.
— Нет другого хода. Мы зашли через главный, Учитель отодвигала каменные плиты для этого. Человек так не сможет.
Кайруне застонала с досады. Призрачная надежда, блеснув на миг, погасла. Да, она знает, что паразиты физически сильнее людей. Насколько — вопрос.
— Можно попробовать, — сказала, лишь бы не признавать поражение.
— Бесполезно. — Тара медленно сползла по стене на пол. — Так ты… поможешь мне? Я ударила доктора Крапивкину по голове, и она потеряла сознание. Если взять камень потяжелее с острыми краями и бить изо всей силы, можно убить.
— Здорово придумала! — саркастически процедила Кайруне. Повернулась, присела рядом со спутницей. Тускло фосфоресцирующий корень шевелил щупальцами, тянулся в их сторону. — Ты, значит, умрёшь спокойненько, а я должна безропотно превращаться в невесть что?
— Тебя Предок не примет, ты не готова. Сначала нужно пройти предварительные обряды, это не быстро. У тебя будет шанс.
«Будет шанс умереть», — означали её слова. Не предотвратить вторжение, не предупредить о нём — всего лишь умереть и не видеть агонию человечества. Вспомнилось, как она выбросила коммуникатор, опасаясь слежки. Конечно, Алая Ночь отобрала бы, не допустила бы такой промашки. Но вдруг! Вероятность ничтожна, но есть!
Илга сжала кулаки от досады. И ощутила боль в ладони от впившейся в тело серебряной чешуйки-талисмана. Сама не заметила, когда вынула его из кармана. Эх, будь в ней встроенный ресивер или ещё какой гаджет… А так — просто игрушка. Какая от неё польза? Но то, что талисман остался при ней, почему-то успокоило.
— Ты пить хочешь? — спросила она. — Или поесть? Там твоя «учительница» нам консервы оставила.
Тара удивлённо посмотрела на неё.
— Но…
— Пристукнуть тебя я всегда успею, если не передумаешь. А силы для этого подкрепить не помешает. Составишь компанию?
Глава 16. Римма Коршунова. Жажда мести
На Землю Коршунова вернулась в пресквернейшем расположении духа. Тренировочный лагерь на Ганимеде — та ещё задница. Прежде бывать на лунах Юпитера ей не доводилось, а это совсем не то, что близкая и понятная, давно обжитая Луна. Многосотметровый ледяной панцирь под ногами, крошечная горошинка солнца над головой, сила тяжести почти в семь раз меньше земной и довлеющая над всем громада Юпитера с вечными поясами штормов. Кажется, оттолкнёшься ногами не в меру сильно и улетишь прямо в эти шторма. Или весь Ганимед туда свалится — разницы никакой.
Разумеется, не близость газового гиганта, не внешние трудности портили настроение, — в конце концов, не в лагерь юных скаутов прилетела! Таращиться на Юпитер и времени-то особо не было, всё оно уходило на организацию тренировок. В ледяной поверхности планетоида проплавлены пещеры — копия медеанских. С Ракшаса прибыли инструкторы, некогда помогавшие Демократической Республике победить в гражданской войне и остановить интервенцию. В ледяных пещерах люди и ракшасы обучали сэлов умению находить малейшие следы, оставленные противником, устраивать засады и не попадать в них самим, учили искусству ближнего боя. Это было крайне необходимо, так как сверхпрочные органические материалы, из которых сделаны наконечники стрел и копий, лезвия мечей и ножей паразитов, и секрет изготовления которых земная наука пока-что не разгадала, а также невероятная скорость реакции этих существ, умение ориентироваться в полной темноте, часто сводила на нет техническое превосходство землян.
Сравнивать возможности сторон в предстоящей войне, основываясь на опыте боёв во время Большого Блэкаута, было бы некорректно. Большую часть потерь сэлы понесли не от оружия паразитов, а из-за коллапса системного ядра, вызванного конфликтом этических законов, одновременно предписывающих не причинять вреда человеку и спасать человечество, в случаях, когда первое было неоспоримым, а второе — абстрактным. Теперь этический барьер снят, да и убивать людей на Медее сэлам не придётся. Вдобавок на Земле в силу причин очевидных нельзя было применить тяжёлое вооружение. Во время карантинной операции такого ограничения нет, отряды сэлов с воздуха и с орбиты поддержат мощные плазматоры, одним залпом превращающие гектары поверхности в спёкшуюся корку, а «выкуривать» из пещер паразитов будут ультразвуковыми резонаторами, разрушающими структуру белка. Но несмотря на эти приготовления, потери ожидаются значительные, поэтому после отправки на Медею первого сорокатысячного корпуса в ганимедский лагерь для подготовки прибудет второй, резервный. Сэлы прекрасно понимали предстоящие опасности, но страх смерти их не останавливал, в добровольцы записались все. О причинах такого рвения Коршунова прежде не задумывалась, желание очистить Медею, а потом и всю Галактику от паразитов казалось естественным. Пребывание на Ганимеде заставило задуматься: «А почему, собственно?»
Римма была подростком, когда гражданская операция превратила человекоподобные субэлектронные автоматы в полноправных граждан Земной Федерации. Неудивительно, что она никогда не задумывалась, чем эти новые люди отличаются от людей биологических, кроме самой биологии. Подсознательно она не разделяла их, как большинство её сверстников и землян следующего поколения. «Если это выглядит как утка, плавает как утка и крякает как утка, то это, вероятно, и есть утка», — а сэлы, живущие среди людей, вели себя в точности как люди. Вернее, как люди идеальные, такие, какими они хотели бы видеть друг друга: без зависти, спесивости, раздражительности, прочих архаичных черт характера, которые Великая Теория Воспитания пыталась, но никак не могла вытравить из человека. Оттого и для старших поколений землян сэлы сделались куда ближе, чем любой внеземлянин из плоти и крови.
И ещё об одной особенности Коршунова задумалась только на Ганимеде. Группы инопланетников, пребывающих на Земле, стремились образовывать анклавы, жить рядом с сородичами. С сэлами не было ничего подобного, они жили среди людей, работали бок о бок с людьми, даже создавали смешанные семьи — Асель и Лорд-младший тому пример! Они словно демонстрировали: мы люди, такие же, как и вы, Земля наш родной дом, как и ваш, и будущее у нас общее. Никому и в голову не приходило, что сэлы поступают так не по глубокому внутреннему убеждению, не благодаря вложенной в них программе, а играют роль, позволяющую им не выделяться, быть незаметными среди многомиллиардного человечества. Но не раствориться в нём.
На Ганимеде всё изменилось. Может потому, что сэлы и люди здесь поменялись местами? Первых были десятки тысяч, вторых — чуть больше двух сотен. Теперь инструкторы-ракшасы воспринимались более «утками», чем бойцы-сэлы, хотя внешнего сходства было куда меньше, и «крякали» они с сильным акцентом. Крошечный анклав ракшасов не воспринимался чем-то неправильным, так как и люди образовали свой собственный. «Коллективным животным присуща сепарация, даже если они разумны», — глубокомысленно изрёк по этому поводу инструктор Гриша Войскунский. Не согласиться с ним Римма не могла. Было жутковато оставаться одной в окружении сотен сэлов, безмолвных, но при этом эффективно синхронизирующих свои действия, — на Ганимеде они не разговаривали друг с другом вслух даже в присутствии людей. Им не требовался отдых и сон, инструкторы работали посменно, но их подопечные тренировались двадцать четыре стандарт-часа ежесуточно, изо дня в день. Им не нужно было время для приёма пищи и других физиологических потребностей. Первоначально предполагалось выделять бойцам три часа свободного времени ежесуточно. Спустя неделю сэлы и от этого отказались в пользу дополнительных занятий. Итого два с половиной месяца непрерывных — в буквальном смысле слова! — тренировок? Подобной физической, а главное, психологической нагрузки ни один человек не выдержит. Нет, сэлы — не люди, совсем другие существа. Но зачем тогда им эта война? Зачем они летят на Медею, чего хотят?
