Майкл Суэнвик - Хроники железных драконов (сборник)
Определенно придется действовать по схеме «хватай-беги».
Через мощенный булыжником коридор от «La jettatura» находился тупичок, куда выходили конторы разных специалистов. Она могла бы в считаные секунды прорваться через офис страхового агента, выскочить в его заднюю дверь, шмыгнуть за угол и исчезнуть в дамской уборной. Затем – в кабинку, влезть на бачок и – наверх, внутрь подвесного потолка. Оттуда можно перебраться в дюжину мест. Она заранее отодвинула крышку слухового отверстия и проверила пространство внутри на предмет троллей. Потребуется лишь выдержка и скорость.
Она сделала долгий глубокий вдох, чтобы успокоиться.
– Барышня. – Стройный и почтительный фей в безупречно нейтральном костюме коснулся ее руки. – Я бы хотел переговорить с вами.
– Мне не кажется…
Джейн было отвернулась – и чуть не захлебнулась от боли, когда его пальцы сомкнулись у нее на запястье.
Глаза в его извиняющейся улыбке не участвовали.
– Вон там будет удобно.
Под сенью мраморной колонны цвета морской волны помещались два серых плюшевых кресла. Пленитель отпустил Джейн, чтобы она могла сесть. Затем сел сам, чуть поддернув брюки, чтобы не вытягивались в коленях. Он слегка развернул свое кресло, чтобы видеть ее лицо. Со стороны происходящее выглядело доверительной беседой старых друзей.
– Меня зовут Феррет Хорек. Я из охраны. Я не мог не заметить, что вы подумывали украсть кое-что из наших товаров.
– Как вы можете утверждать подобное, едва взглянув на меня?! – Голос Джейн был полон негодования.
– Не могу? Все мы выдаем себя больше, чем нам кажется. Давайте рассмотрим те едва уловимые сигналы, которые подаете вы. Не трудитесь отрицать что бы то ни было. Это просто упражнение. – С минуту он пристально смотрел на нее. Веки низко опустились на белые, как и зубы, глаза. – Вы человек, подменыш, студентка университета. Специализируетесь скорее в магии, нежели в гуманитарной области. Это очевидное. Вы крадете не для себя. – Он с сожалением поцокал языком. – Кто-то ловит кайф, заставляя вас это делать. Печально, но подобное встречается чаще, чем вы думаете. Однако вы не столь обыкновенны, как кажется. Вам сопутствует тень, запах холодного железа. Где-то есть завод, который весьма не прочь заполучить вас обратно, барышня.
Она попыталась встать. Но Феррет остановил ее, похлопав по коленке.
– Пожалуйста. Наша клиентура требует безмятежного и изысканного окружения. Если вы не расположены к сотрудничеству… что ж. Вы ведь расположены, не так ли?
Она села. Хорек настоятельно приподнял бровь, и она с несчастным видом кивнула.
– Да. Да, я готова сотрудничать.
– Хорошо. Хочу напомнить вам, что у нас просто приятная беседа, ничего более.
Он вынул из внутреннего кармана серебряную коробочку и вытряхнул на ладонь леденец от горла. Ей не предложил. Грифельно-серый дрозд, сидевший на вешалке с итальянскими шарфами, снялся и улетел.
– Вы крайне одинокое дитя, – продолжал Феррет. – Скажите мне, вам известно, какие бывают наказания за воровство в магазинах?
Когда Джейн помотала головой, собеседник поджал губы.
– Тогда позвольте вас просветить. За кражу пары перчаток – по крайней мере, перчаток того качества, что продаем мы, – предусмотрены порка, публичное унижение и возможная потеря кисти одной руки.
Джейн замутило. Должно быть, это отразилось у нее на лице, поскольку Феррет напомнил:
– Вы пока ничего не украли. Но позвольте мне немного развить мысль. Предположим, вы ворвались в чей-то дом, вооруженная, допустим, ножом. Скажем, вы сделали удачный выбор. Возможно, вы рассчитываете забрать с собой золотые слитки, драгоценности, может – несколько ценных произведений искусства. По крайней мере, охапку серебра. Для ограбления требуется немного больше сообразительности, чем для магазинного воровства, не так ли? И награда теоретически гораздо больше, чем пара перчаток из кожи фавна. И каким, по-вашему, будет наказание за такое преступление? Порка, публичное унижение и возможная потеря одной руки.
Джейн выждала, но Феррет больше ничего не сказал. Ей не удавалось разгадать значение всего, что он наговорил. Получалось как в тех историях, которые оракул рассказывает в день твоих именин: они исполнены предостережений, но настолько тщательно завуалированных, что уловить их суть невозможно.
Он поднялся и предложил ей руку. Она приняла ее.
– Я хочу, чтобы вы серьезно обдумали мои слова.
– Подумаю, – пообещала Джейн.
– Прекрасно.
Феррет подвел ее к выходу из магазина. У дверей он отпустил ее и, вежливо склонившись, произнес:
– Приятно было побеседовать с вами. С вашего позволения напоминаю вам: обзаведитесь деньгами и «La jettatura» к вашим услугам.
– Я тебя искал, – сказал Пак Алешир.
Джейн резко обернулась. Она оставила свой велосипед на общественной стоянке в двух этажах от магазина. И как раз отстегивала его, когда Пак внезапно вырос у нее за плечом.
Он что-то переложил из кулака в карман джинсов.
– Послушай, – сказал он. – Я слышал, у тебя проблемы с Мартышкиным новым парнем.
– По-моему, это не твое дело.
Алешир секунду помолчал, опустив голову и сунув большой палец за ремень. Мимо проносились велосипеды, седоки сердито звонили ему. Он не обращал на них никакого внимания.
– Ага, ну слушай, у меня есть друзья на улице. Если хочешь, я могу устроить, чтобы они поговорили с Крысякисом. Некоторые из этих парней умеют быть очень убедительными.
Джейн сняла велосипед с крюка и опустила заднее колесо на землю.
– Если бы мне требовалась твоя помощь, уверена, я была бы за нее благодарна.
– Послушай, – сказал Пак, – я знаю подобных типов. Они считают себя крутыми, но это не так. Они просто мерзкие. Столкнуть по приколу в вентиляционную шахту – вот это для них, если они уверены, что выйдут сухими из воды. Но сломай такому один палец – мизинец, – Пак поднял свой собственный, – и он спекся. Ты больше никогда не увидишь его, обещаю.
Губы в ниточку, Джейн помотала головой. Она избегала встретиться с ним глазами.
– Тебе не надо ничего об этом знать. Просто скажи мне, что ты не против.
Она нырнула в шлем и затянула ремешок.
– Я не собираюсь говорить тебе ничего подобного. Может, мне это нравится. Может, мне нравится Крысякис. Может, у меня не с ним проблемы, а с тобой. Ты никогда об этом не думал? – Нагнувшись, она защелкнула замки. Выпрямившись, стиснула рукоятки руля так, что костяшки побелели. – Поэтому сгинь с глаз моих, ладно? Исчезни из моей жизни. Просто… отвали!
Пак не поверил ни единому слову. Глаза его пылали от ярости. Он тихо, с нажимом произнес:
– Просто имей в виду.
Джейн оседлала велосипед, надавила на педали и укатила.
Но глаза его оставались с ней, и неловкая забота в голосе Пака, и запах его кожаной куртки. Он видел ее глубже, чем кто-либо другой, и она поняла не столько по словам, сколько по тону и тембру голоса, что небезразлична ему.
Взгляд Пака постепенно рассеялся, затем растаяла и память о его голосе. Остался лишь запах кожи – на весь день и часть ночи.
Глава 16
Ворона поговаривала о том, чтобы собрать нескольких ближайших друзей и устроить оргию в честь наречения. Джейн относилась к оргиям вполне положительно, но ей не доставляла удовольствия мысль делать из этого значительное событие. Нечто тихое и торжественное устраивало ее больше.
Посему за день до середины зимы она после занятий перекинулась парой слов с Джимми Подпрыгни. Джимми был честный парень, пусть и немного флегматик. Он исхитрился протащить ее в свою комнату незамеченной. День был холодный, и по углам оконных стекол наросла ледяная корка. Он опустил жалюзи и тщательно перестелил постель.
Они немного пообнимались и поцеловались, потом сняли друг с друга одежду.
– Где книжечка? – спросил Джимми.
Джейн протянула ему тонкий томик и уселась на пятки в изголовье его кровати, широко разведя колени. Он зажег благовонную палочку, затем склонился в низком поклоне перед ее вульвой.
– Маленькая красавица, цветок жизни, – начал он.
Член у Джимми уже стоял. Будучи близорук, очки он снимать не стал. Книжицу Подпрыгни держал чуть на отлете, с торжественным лицом проговаривая слова литургии, восхваляющие каждое свойство, каждую деталь ее лона, его цвет, текстуру, форму и запах. Джейн все это представлялось невыносимо смешным. Ей приходилось прилагать изрядные усилия, чтобы не рассмеяться.
– Да проявит всяк сюда входящий сообразное уважение.
Он капнул ей на живот красным елеем из бутылочки. Масло поползло вниз, и от этого сделалось немного щекотно. В комнате было зябко. У Джейн затвердели соски, а руки покрылись мурашками.
– Дабы не испытывала ни в чем нужды.
Джимми откупорил бутылочку с золотым мирром.
С каждой молитвой голова его склонялась все ниже. Джейн чувствовала теплое дыхание на своих ляжках, от которого дрожали в промежности волоски, – мягкое, словно мысль, касание к лепесткам ее нижних губ. Его неразборчивые слова проходили прямо сквозь плоть, но он все еще не трогал ее. Медленно, постепенно Джейн утратила желание смеяться. Она изнывала от желания. Но важно было выдержать до конца.
