Герберт Уэллс - Пища богов (пер. Тан)

— Там, — сказал он.

Высокий земляной вал, верхушку которого по временам задевали лучи прожектора, поднялся перед глазами Редвуда, но еще, казалось, на значительном расстоянии.

— Не знаю, можно ли ехать дальше, — прибавил шофер, видимо, робея.

В эту минуту луч прожектора, местами заслоняемый растительностью, упал прямо на них и остановился, как бы приглядываясь. Редвуд и шофер сидели молча, стараясь из-под руки рассмотреть дорогу.

— Поезжайте дальше, — сказал наконец Редвуд.

— Уж не знаю, можно ли, — отвечал шофер, сомнения которого, видимо, еще не рассеялись.

Наконец он попробовал осторожно пустить машину в ход, причем луч прожектора продолжал следовать за ним. Проехав несколько ярдов, шофер начал усиленно нажимать гудок. Ослепленному лучом Редвуду стало казаться, что они едут не по земле, а по какому-то блестящему облаку. Скоро, впрочем, иллюзия эта кончилась, так как автомобиль въехал в узкий переулок, с обеих сторон обставленный домами и круто спускавшийся вниз.

Стало опять темно. Затем вновь выехали на открытое, ровное место, освещенное лучом; потом опять пошла галерея из гигантских растений, и вдруг — стоп! Возле автомобиля выросла фигура гиганта, верхняя часть тела которого ярко освещалась лучом, а нижняя пропадала во мраке.

— Стоп! Дальше нет дороги! — послышался знакомый профессору голос. — Кто едет? Вы, что ли, папа Редвуд?

Издав вместо всякого ответа неопределенный крик, Редвуд встал, и тотчас же обе руки его очутились в руках старика Коссара, оказавшегося тут же, у ног гиганта. Коссар помог своему старому другу выбраться из автомобиля и снять с себя спортивную амуницию — очки и все остальное.

— Что мой сын? — спросил прежде всего Редвуд.

— Да ничего серьезного, — отвечал Коссар.

— А ваши ребята?

— Что им сделается! Все целы. Здорово дрались, однако. Гигант в это время говорил о чем-то с шофером, а по окончании разговора автомобиль двинулся в обратный путь, при чем фигура Коссара, как и все вообще кругом, вдруг исчезла во мраке, который до тех пор был разгоняем только фонарями машины. Фонари эти, или, лучше сказать, слабые пятна света, распространяемые фонарями перед собою, быстро удаляясь, вскоре скрылись за Кестон-хилл.

— Я был арестован и целых два дня ничего не знал, — сказал Редвуд, обращаясь к невидимому Коссару.

— Ну, как же! Оба дня дрались! — отвечал Коссар. — Палили в них Пищей. Обязательно! Тридцать бомб! Недурно?

— А я к вам от Катергама.

— Знаю, знаю, — сказал Коссар с горьким смехом. — Небось, хочет как-нибудь замять дело?

3

— Где же мой сын? — вновь спросил Редвуд с настойчивостью измученного человека.

— Не беспокойтесь за него, он здесь. Гиганты ждут, что вы им скажете.

Пройдя вслед за Коссаром, по длинному туннелю, направлявшемуся полого вниз и слабо освещенному красноватым светом, Редвуд очутился наконец в огромной яме или траншее, вырытой гигантами ради собственной безопасности.

По первому впечатлению яма эта представляла собою огромное пространство, со всех сторон отгороженное высокими горами и сплошь загроможденное постройками, машинами и кипами каких-то тюков. Повсюду сгущался мрак, лишь временно разгоняемый отражениями электрического луча, постоянно передвигавшегося высоко над головою, да слабым красным светом из отдаленного угла, в котором два гиганта со страшным шумом ковали металл.

Подняв глаза кверху, Редвуд заметил вдали, на фоне неба, знакомые ему контуры старых сараев и мастерских, очутившихся теперь на валу, который окружал яму, и наполовину разрушенных снарядами артиллерии Катергама. В толще вала смутно виднелись амбразуры громадных орудий, около которых кучами были навалены цилиндрические снаряды соответствующих размеров. Повсюду выступали странные формы каких-то непонятных машин и построек, разбросанных в беспорядке. Среди всего этого хаоса показывались и вновь исчезали фигуры гигантов, что-то делавших их то освещаемых лучами прожектора, то пропадавших во мраке.

Огромные фигуры их вполне соответствовали окружающей обстановке, тогда как Редвуд и Коссар казались козявками, ползущими по двору большой фабрики.

Одни гиганты работали, другие сидели или лежали, как бы стараясь заснуть. Неподалеку от входа, на грубом ложе из сосновых веток, лежал и, очевидно, спал гигант, на теле которого в нескольких местах виднелись повязки. Должно быть, это был раненый.

Редвуд стал пристально в него вглядываться, но, убедившись в том, что никогда его прежде не видел, вновь задал Коссару вопрос:

— А где же мой сын?

И в эту минуту увидел сына. Он сидел в тени высокой стальной стены, причем отец мог узнать его только по позе, так как лица видно не было. Он сидел, опершись головою на руку, как бы в глубокой задумчивости или сильно уставший. Рядом с ним можно было различить фигуру принцессы, слегка освещенную красным отблеском кузницы. Она стояла, упираясь рукой в стену, глядя вниз, на своего возлюбленного, и что-то шептала ему.

Редвуд двинулся было к ним, но Коссар остановил его.

— Постойте, — сказал инженер, — прежде всего вы должны передать нам предложения Катергама.

— Да, но… — начал Редвуд и остановился.

Сын его в эту минуту, подняв голову, стал отвечать принцессе, но так тихо, что ничего нельзя было расслышать. Принцесса в свою очередь склонилась ниже, и на лице ее, теперь освещенном более ярко, виднелись слезы.

— А если нас побьют… — послышался голос молодого Редвуда.

Принцесса склонилась еще ниже и заговорила еще тише…

В этом тихом разговоре было так много интимного, что даже Редвуд, старый Редвуд, сердце которого было полно любовью к сыну, почувствовал себя чужим. Это ощущение поразило его. В первый раз в жизни он ясно сознавал, что отец никогда не может так много значить для сына, как сын для отца. В первый раз он понял все преимущества будущего поколения над прошедшим. Отцу нет места между сыном и женою или возлюбленной последнего… Роль отца сыграна…

Решительно повернувшись к Коссару, старый Редвуд твердым голосом сказал своему другу:

— Пойдемте, я передам вам сущность миссии, с которою сюда явился.

Яма была так огромна и так загромождена, что Редвуду долго пришлось идти по разным переходам к тому месту, откуда его могли бы слышать все обитатели импровизированной крепости.

Сначала он, под руководством Коссара, стал спускаться по дороге, проходившей под аркой, которая была перекинута между двумя стенами, затем вышел на большую лестницу или, лучше сказать, наклонную плоскость, проложенную по самому дну траншеи и пересекавшую ее с одного конца до другого. Эта наклонная плоскость представляла собой широкий и очень глубокий ров, казавшийся узким благодаря высоте стен и все же поразивший Редвуда своими размерами. Далеко внизу двигался луч прожектора, временами освещавший фигуры гигантов, которые перекликались между собою, сзывая братьев на военный совет, для того чтобы выслушать предложение Катергама.